Чарльз рассмеялся:

– Думаю, нам нужно смириться с ролями, уготованными нам судьбой.

– Ты всегда делаешь то, что тебе хочется. И не являешься марионеткой ни в чьих руках. Именно это мне в тебе и нравится. Ты здесь единственный, кто по-настоящему понимает меня.

– Бедняжка Эмили! – насмешливым тоном протянул он.

Она с любопытством взглянула на него:

– Интересно, а куда это ты, Чарльз, уезжаешь каждый уик-энд?

– Ты это и сама знаешь – в наш дом в Дублине.

– А ты точно стремишься именно туда?

Он смущенно посмотрел на нее:

– Спроси у Гаррисона, если мне не веришь… А как ты думаешь, куда я езжу?

– Ну, я не уверена, конечно. Но я хорошо тебя знаю, Чарльз, и меня не проведешь россказнями о том, что ты решил вернуться в Армстронг-хаус и занять отведенное тебе положение. Ты что-то задумал. У тебя есть какой-то секрет.

Он снова засмеялся:

– Ну какие у меня могут быть секреты?

– А может быть, тут замешана женщина? Мне кажется, так оно и есть. Думаю, ты влюбился в какую-то даму.

– И в кого же это я мог влюбиться? – насмешливо спросил он.

– Ну, не знаю… Но тут все не просто, думаю, все очень запутано… Есть какое-то препятствие на пути к ней, и это сводит тебя с ума… Она замужем?

– Эмили! – Чарльз был шокирован.

– О, да мне абсолютно все равно, даже если и так! – быстро добавила Эмили.

– Но это не все равно мужу любой приличной дамы! – возразил Чарльз.

– Нет, если она и вправду замужем, я не осуждаю тебя, честно. У меня в этом смысле очень свободные от условностей взгляды.

– Да что ты говоришь?

– Да, абсолютно. На самом деле мне непонятно, почему все в таком ужасе, что Чарльз Стюарт Парнелл завел роман с замужней дамой. Я не понимаю, почему это привело его к краху.

– Только не вздумай говорить такие вещи при матери.

– Я всего лишь хочу тебе сказать, что, если ты попал в какую-то… непростую ситуацию с дамой… я могла бы тебе помочь. Я твой очень верный союзник, Чарльз. И если тебе понадобится моя помощь, чтобы прикрыть тебя, передать записку, – что угодно, – ты можешь на меня рассчитывать. – Она бросила на него восхищенный взгляд.

– Не старайся жить жизнью другого человека, Эмили. Живи своей.

– Так ты влюблен, Чарльз?

Он вздохнул:

– Сам не знаю… Я не уверен… Нужно будет это еще хорошенько обдумать. – Она продолжала пристально смотреть на него, сгорая от любопытства, и он улыбнулся ей. – Нет, никого у меня нет – я просто дразнил тебя. А теперь закрой рот и давай проедемся вдоль озера. – Он пришпорил своего коня, и тот резво рванул вперед.

Зайдя в ресторан, Арабелла увидела, что Чарльз сидит за столиком один, и отсутствие Гаррисона ее встревожило.

– Где Гаррисон? – сразу же спросила она.

– Хм, боюсь, что он задерживается на работе, – ответил Чарльз.

Арабелла расстроилась:

– Мог бы и предупредить меня, что опаздывает.

– Ну, он же знает, что со мной вы в надежных руках.

Она проигнорировала этот комментарий и взяла со стола меню.

– Я осмелился заказать для вас холодные закуски… Впрочем, для начала вы всегда заказываете морские гребешки, так что особой тайны в этом нет.

Официант принес два блюда с гребешками и поставил одно перед Арабеллой, а другое – перед Чарльзом.

Арабелла неприязненно посмотрела на гребешки.

– Не могли бы вы унести это? – сказала она официанту и заглянула в меню. – Вместо этого я хотела бы французские тарталетки с сыром.

– Как прикажете, миледи.

– А почему сегодня вечером вы отказываетесь от гребешков? – спросил Чарльз.

Она ничего ему не ответила.

– Это потому, что их заказал я? – помолчав немного, спросил он снова.

Она проигнорировала его слова и продолжила оглядывать зал ресторана.

Чарльз откинулся на спинку стула и изучающе посмотрел на нее.

– Я вам не нравлюсь, верно?

– Заверяю вас, что не испытываю к вам ни антипатии, ни симпатии.

Он подался вперед:

– Я сделал что-то непочтительное по отношению к вам?

– Нет.

– Тогда в чем же проблема?

Она бросила на него долгий и пристальный взгляд.

– А у вас вообще есть какая-то своя жизнь? Куда бы я ни повернулась, мой взгляд всегда наталкивается на вас. Разве у вас нет поместья, которым вы должны заниматься?

– Я имею такое же право находиться в Дублине, как и любой другой человек. У меня столько же прав жить в доме на Меррион-сквер, сколько и у Гаррисона. Более того, однажды, когда я стану лордом Армстронгом, этот дом будет моим.

– А вам не приходило в голову, что нам с Гаррисоном неприятно, что вы все время находитесь рядом с нами?

– Это Гаррисон говорит такое?

– Нет, но…

– Тогда, значит, это вы не хотите видеть меня?

Она тоже подалась вперед и тихо сказала:

– Я не знаю, что вы затеваете и чего хотите, но я вам не доверяю. Вы можете дурачить своим обаянием и вашими манерами кого-то другого, но только не меня… Я не верю вам!

Они еще долго пристально смотрели в глаза друг другу.

В этот момент Арабелла увидела Гаррисона, который входил в ресторан, и прошептала:

– А возвращаясь к вашему вопросу, да, вы мне действительно не нравитесь!

К ним подошел Гаррисон и сел за их столик.

– Прошу прощения! Это все твой отец виноват в том, что я задержался, Арабелла.

– Мой отец? – переспросила она, сердечно ему улыбаясь.

– Ну да. Это все из-за той награды, которую ему присудили. – Он обернулся к Чарльзу и начал объяснять: – Федерация банкиров Америки присудила сэру Джорджу большую награду. И сегодня в банке он пригласил всех нас выпить, чтобы отметить такое событие.

– Очень мило с его стороны, – холодным тоном сказал Чарльз, избегая смотреть Арабелле в глаза.

– Это верно – мои родители пребывают в счастливом и волнительном возбуждении по этому поводу, – беззаботно и радостно сказала Арабелла. – В следующем месяце они собираются в Нью-Йорк, чтобы получить эту награду. – С того самого момента, когда она высказала Чарльзу все, что она о нем думает, у нее словно гора упала с плеч.

– В следующем месяце? Но ведь это будет уже декабрь – они успеют вернуться к Рождеству?

– Нет. И меня тоже не будет, потому что я еду вместе с ними, – сказала Арабелла.