– Я не знаю, как тебе доказать то, что ты меня с кем-топутаешь! Я не Сусанна. Меня зовут Валерия.

– Еще скажи, что у тебя нет белого парика и медицинскогохалата.

– У меня нет ни парика, ни медицинского халата. Если тысейчас меня не развяжешь, я позову на помощь людей.

– Вот это правильно. Пусть при разоблачении присутствуеттолпа.

Я тяжело задышала и громко крикнула:

– Люди!!!

– Никого нет. Все на работе, – ехидно сказал Дмитрий иподошел ко мне вплотную. – Ладно, девочка, хватит спектакль разыгрывать.Говори, где твои медицинские братья и где мои деньги?!

– Я не понимаю, о чем ты?! – Я сидела ни жива ни мертва ичуть было не плакала от беспомощности.

– Ты даже не представляешь, что тебя ждет. Ты хоть имеешьпредставление, по какой статье пойдешь, что тебя ждет впереди?! Знаешь, чтотакое женская колония? У тебя дети есть?

– Есть, дочь…

– Что ж ты о ней-то не думаешь, о своей дочери?!

– Я всегда думаю о своей дочери… Ты меня с кем-то путаешь…

– Ты, дура, на хрена свою молодость губишь?! Будешь теперьторчать в кабинетах дознавателей и сыскарей, а потом в лагерях со страшнымрежимом! Зона сразу поглотит и переварит тебя. Из красивой женщины тыпревратишься в немощную беззубую старуху с желтым лицом от ежедневного чифира.Твоя дочь будет стыдиться собственной матери! От тебя отвернутся друзья, родственники,родители – все! Я устрою тебе такую жизнь! Вот увидишь, я тебе ее устрою!

– Хватит меня пугать! – Я пыталась взбодриться.

– А я тебя не пугаю. Я тебе говорю, что будет на самом деле.

Дмитрий пошел в комнату.

– Чего тебе там надо? – крикнула я. – Куда ты пошел?!

– На кудыкину гору! – донеслось из комнаты.

– Я спрашиваю зачем?

– Мне нужен вещдок!

– Что?!

– Вещественные доказательства.

– Какие еще вещественные доказательства?!

– Самые обыкновенные, милая. Самые обыкновенные.

– Я тебе не милая! – с раздражением крикнула я и буквальноподпрыгнула вместе со стулом. – Тебе милую знаешь где нужно искать?! Вдурдоме!!!

– Ты бы тоже подошла на роль милой. У тебя классная задница,да и сиськи не подкачали! И мозги умеешь мужикам пудрить!

– Что ты сказал?!

– Что слышала! В конце концов я сделал тебе комплимент.

– Я счастлива.

– Вот и радуйся последним минутам счастья, потому что оченьскоро их у тебя не будет. Никогда! Послушай, подруга, а муж у тебя есть? –донеслось из комнаты. – Будет хоть кому письма писать и передачки носить?

– Мужа нет.

– А почему?!

– По кочану!

– А от кого ж ты ребенка родила?!

– Да так, ветром надуло.

– Хороший, я смотрю, в вашем районе ветер дует.

– Конечно, хороший.

– Видно, ты принадлежишь к тому типу женщин, для которыхслово «любовница» настоящее оскорбление, а слово «жена» вызывает у них дикийужас.

– Я могу быть нормальной любовницей и не менее нормальнойженой! И вообще, какого хрена ты в мою личную жизнь лезешь?! В своей разберись!

– А у меня разбираться нечего. У меня все нормально. У меняполный комплект. Жена есть, а любовницы аж две штуки. В этом плане я оченьбогатый. Надоела одна баба, еду к другой, надоела вторая, еду к третьей. И такпо кругу.

– А что ж ты своих любовниц с неодушевленными предметамисравниваешь?! Что ж ты их штуками-то называешь?!

– А женщины для меня всегда были и будут неодушевленнымипредметами.

– А ты, оказывается, циник!

– Еще какой.

Дмитрий влетел на кухню и замахал прямо перед моим носомконтейнером для линз.

– А вот!

– Что – вот?

– Вещдок.

– Надо же. И что там?

Лысина Дмитрия блестела. Оскалившись, он открыл контейнер идостал из него мои любимые васильковые линзы.

– Ну что, Сусанна?! Примеришь?!

– Это не мои линзы. Подруга забыла. У меня со зрением полныйпорядок.

– Я не сомневаюсь. Эти линзы для того, чтобы менять цветглаз. Дорогие, наверно. Знаешь, а я сразу еще тогда обратил внимание на твоиглаза. Думаю, шикарная блондинка! А глаза. Глаза… Утонуть можно! Прямопритягивают.

Достав одну линзу, Дмитрий захохотал и поднес ее к моемулицу.

– А ну-ка, открой свои глазки. Я тебе туда сейчас кое-чтосуну!

– Нет! – громко выкрикнула я и зажмурилась.

– Да!

Дмитрий пытался открыть мой глаз, но я мотала головой,кричала и не давала ему этого сделать.

– Дай, сука, дай суну по нормальному, а то без глазаостанешься!

– Нет!!!

Дмитрий ударил меня по лицу и взял кухонный нож. Резкимдвижением он провел ножом по полотенцу и освободил мои затекшие руки. Яположила их на колени и посмотрела на своего мучителя глазами, полными слез.

– Может, хватит?

– Ничего, красавица, все только начинается. Все еще впереди.

– Что – впереди?!

– А то, что если сейчас ты не начнешь меня слушаться, яперережу тебе твою тоненькую шейку. Как куропатке.

Наставленный на меня нож впечатлял. Судя по всему с этимчеловеком шутки были плохи.

– Если ты перережешь мне шею, тебя посадят и тогда всепрелести тюремной жизни испытаю не я, а ты.

– Ничего. Я найму хороших адвокатов, врачей, они подтвердят,что, когда я мочил мошенницу медсестру, я был в состоянии аффекта. Много недадут, поверь.

– Что ты хочешь от меня? – спросила я обреченным голосом иопустила глаза.

– Я хочу, чтобы ты вставила линзы.

– Это не мои линзы.