Это ничего не значило, он мог просто отказаться от своей Мухсине, но Ибрагим убедил сам себя и согласился:

– У меня есть дальняя родственница, которую я не хотел бы показывать в Стамбуле, и без того твердят, что я привлекаю родственников. Думаю, она может пожить в доме, который предлагает синьор Гритти.

– Синьор Луиджи с удовольствием предоставит вашей родственнице этот дом и даже подарит, если он понравится.

– Этого не нужно! Она ненадолго.

– Как пожелаете, синьор Ибрагим.

Синьор Ибрагим… звучало смешно. Синьор согласился.

Глаза Мухсине не давали Ибрагиму покоя ни днем ни ночью. В Египте женщины не так закутаны в ткани, не скрывали часто не только очертаний тела, но и некоторых подробностей фигуры.

Визирь увидел красавицу на одном из праздников. Ее лицо прикрывал прозрачный яшмак, а осиная талия оставалась на виду. Огромные темные глаза, так загадочно поблескивавшие, сулили немыслимое наслаждение, изгибы восхитительного тела, крутые бедра, крепкая грудь, стройные ноги, видные сквозь тонкую ткань шальвар… все это сводило с ума любого, бросившего взор на красавицу. Ибрагим не остался равнодушным.

Бей, хозяин дома, где проходил прием в честь высокого гостя, сразу заметил интерес Великого визиря к новой служанке. Конечно, она очень хороша, предпочел бы оставить себе, но в таком случае полезней подарить Ибрагим-паше. Сделал знак опытной рабыне, приглядывавшей за наложницами, Амине:

– Присмотри, чтобы она оказалась на ложе визиря.

– Слушаюсь, господин.

– Если задержится, будешь ее наставницей. Она неглупа?

– Умна. Только неопытна.

– Может, и к лучшему, опытные ему небось надоели.

Мухсине не только попала в постель к Ибрагим-паше, но и задержалась там. Она была не просто красива и умна, но и искренне полюбила визиря, это превратило их отношения из просто отношений хозяина и рабыни в настоящие любовные. Ибрагима любили женщины, но любили только как опытного мужчину, умевшего доставлять наслаждение, получая его самому.

Хатидже Султан полюбила сердцем, но его сердце оставалось глухо. Как ни пытался Ибрагим разжечь пламя страсти к супруге, это пламя оставалось спокойным, ровным огнем, словно за стеклом. Светлячок, но не пожар. Хатидже сгорала, а он лишь тлел, правда, успешно изображая бушующее пламя.

Но долго притворяться трудно, сердце требовало отдыха. Таким отдыхом для него стала любовь этой темноглазой девушки. С каждым днем Ибрагим все глубже погружался в новое чувство, чувство, ему доселе незнакомое. Он понял, что никогда не любил, даже Роксолану не любил, просто желал, отчасти потому, что стала недоступной. А вот Мухсине была доступна, всегда готова дарить свои ласки, смотрела на него с обожанием, она не выше по положению, как Хатидже, но Ибрагим был готов сам стоять на коленях перед возлюбленной, несмотря на то что он визирь, а она рабыня.

Пламя страсти захватило настолько, что Ибрагим просто не задумывался, к чему оно может привести. Занимаясь государственными делами, он ежеминутно помнил о том, что придет ночь и его руки обнимут прекрасную Мухсине, губы коснутся ее губ, ее тела, глаза заглянут в ее темные омуты, также полные любви.

Есть ли большее счастье, чем любить и быть любимым? Ибрагим был счастлив, пусть даже незаконно и недолго.

Амина, каждый вечер готовившая прекрасную Мухсине к встрече с пашой, наставляла и наставляла девушку, впрочем, сомневаясь, что та прислушивается к наставлениям. Может, так и лучше, неопытная и нерасчетливая Мухсине скорее завоюет сердце Великого визиря, чем опытная жрица любви. Так и было, Ибрагим-паша был без ума от Мухсине, и это сумасшествие с каждым днем становилось все очевидней.

Но влюбленный визирь все равно визирь, его ждали дела в Стамбуле, особенно когда стало известно, что там бунт янычар. Ибрагим-паше пора возвращаться…

Неужели красивая сказка для Мухсине закончилась?

Девушка рыдала, стараясь не тереть глаза, чтобы не покраснели, она поняла, что все может закончиться в любую минуту:

– Он заберет меня с собой, обязательно заберет!

Амина тревожно посмотрела на подопечную, похоже, та действительно пропускала мимо ушей все наставления:

– Ты делаешь ставку на любовь мужчины? Разве это разумно?

– А еще на свою. Я влюбилась в Ибрагим-пашу не на шутку. Неужели моя любовь не сможет победить?

– Победить кого или что? Ты хоть понимаешь, что его жена – сестра султана Сулеймана? Неужели ты думаешь, что Ибрагим-паша бросит принцессу, чтобы жениться на тебе? К тому же он Великий визирь, и никто не простит Ибрагим-паше измены.

– Но я не желаю занять место Хатидже Султан! Я всего лишь хочу, чтобы он любил меня, хочу быть его наложницей. Разве не ты рассказывала, что наложница Хуррем стала Хасеки у падишаха, опередив его жену?

– Нет, я рассказывала тебе совсем другое. Я говорила, что султан Сулейман стал брать на ложе и много беседовать с наложницей Хуррем, предпочитая ее другим. И то только когда она не была беременна.

– Не понимаю, в чем разница.

– В том, что у султана нет жены, есть только наложницы, родившие сына называются кадинами, но это жены, с которыми султан не заключал брак, просто наложницы, ранг которых выше всех остальных. А сестра султана Хатидже Султан – жена Ибрагим-паши. К тому же зять падишаха не имеет права на гарем, у него не может быть наложниц, только жена. Одна жена. Ты меня поняла?

– Это значит…

– Это значит, что никакой наложницей у Ибрагим-паши ты не станешь, вся ваша любовь только здесь, дома в Стамбуле Ибрагим-паша забудет тебя и снова станет любить свою супругу Хатидже Султан.

– Но он любит меня, – прекрасные глаза Мухсине наполнились слезами, в голосе настоящее горе.

Как ни было жалко ее Амине, женщина понимала, что девушке лучше знать правду и ни на что не рассчитывать, потому что Великий визирь Ибрагим-паша может править империей и отдавать приказания пашам, от его слова многое зависит, но он не может идти против султана и его сестры. Стоит кому-то узнать, что он изменил жене, которая, по сведениям, добытым Аминой, еще и любит мужа, как карьера и жизнь Ибрагим-паши будет под угрозой.

Но если падишах может простить провинившегося давнего друга, то его едва ли простит жена. И если сестра султана ничего не предпримет против неверного мужа, то уж с соперницей обязательно жестоко разделается.

Амина сомневалась, что влюбленная Мухсине услышит все ее разумные речи. И Ибрагим-паша словно с ума сошел и забыл о своем положении, о том, что его не слишком любят в Стамбуле и обязательно воспользуются малейшей оплошностью. Обидно, что красавица Мухсине поплатится за это первой.

– Поговори с Ибрагим-пашой о том, каким он видит ваше будущее. Что, если он вообще не намерен брать тебя с собой и ты зря надеешься?