– Подождите! Что с вами случилось?

– А сам как думаешь? – прошипела женщина, придерживая капюшон и пряча лицо от любопытных глаз. Подойдя чуть ближе, Стейнер заметил на спине беглянки дорожный мешок, а также обратил внимание на походный плащ и крепкие сапоги. Она, как и их троица, была готова к долгому пути. – Они убили Тиховетра и поджидали тебя в укрытии поблизости. Мне пришлось поджечь дом, чтобы предупредить вас об опасности.

– Вы устроили пожар в собственном жилище? – удивилась Кристофин.

– Я жила там потому, что он так хотел. Я умоляла уехать в Шанисронд, но он не мог отказаться от привычного образа жизни. – Лицо спригганки исказилось от горя, в уголках глаз появились слёзы. – Думаю, ему нравилась опасность, но лично мне не нужен был чёртов герой! Мне нужен был муж рядом! А теперь я осталась одна.

– Мне жаль, – посочувствовал Марек. – Он рассказывал вам что-нибудь до того, как явились солдаты?

Женщина вытерла слёзы.

– Он очень нервничал, говорил, что не может поверить услышанному. Император узнал о восстании на Владибогдане и так сильно разгневался, что придворные несколько дней боялись показываться ему на глаза.

– Он упоминал чьи-нибудь имена? – спросил Стейнер. – Или о драконах?

– О драконах? – Спригганка посмотрела на него, как на глупца. – Как ты смеешь в такой час шутить, рассказывая сказки для детей? – Она крепко схватила юношу за руку и стиснула запястье ледяными пальцами. – Величайший монстр Винтерквельда – это вовсе не дракон. Император – самое опасное существо. – Женщина отвернулась, устало опустила плечи и ушла прочь, не прощаясь. Она ни разу не обернулась.

– Нужно идти за ней, – сказала Кристофин. – Раз она направляется в Шанисронд…

– Нет, – возразил Стейнер. – Я дал Кими обещание организовать восстание против Империи. Скоро люди узнают о Владибогдане и послушниках, и в наших интересах рассказать, что на самом деле там произошло.

– Это сущее безумие, сын. – Марек отвернулся. – Нас поймают через несколько дней, и всё, за что ты боролся, окажется напрасным.

– А что будет, если мы ничего не предпримем? Что тогда? – Стейнер едва сдерживался, чтобы не закричать во весь голос. – Сколько ещё погибнет таких людей, как Тиховетер? Сколько ямалцев и спригганов будут продолжать страдать? – Кристофин и Марек промолчали. – Я собираюсь сесть на баржу и отправиться вниз по реке, рассказывая всем вокруг о случившемся на Владибогдане. Если вы хотите плыть в Шанисронд, то я не буду вас удерживать. Но я принял решение отправиться в Славонскую провинцию.

Кристофин взяла его за руку и поцеловала покрытые шрамами костяшки пальцев.

– Ты не можешь отправляться в одиночку. Я этого не допущу.

– Только мне могло так не повезти, что из всех моих качеств сын унаследовал упрямство. – Марек покачал головой и устало улыбнулся. – Будь по-твоему. Поведаем людям о случившемся и станем сражаться, когда придёт время.

– И отыщем Фельгенхауэр, – добавил Стейнер. – А теперь пора найти баржу и убираться подальше от этого места.

Посланница сдержала слово и заставила послушников разгружать с корабля припасы всю ночь, невзирая на сильный холод. Сребротуману вещи собирать не требовалось, поскольку он давно отказался от таких удовольствий обычных смертных, как личное имущество. Поэтому экзарх взял с собой лишь запасную форму и упаковал несколько занятных вещиц, чтобы походить на человека.

Пока он шёл по главной площади Академии, никто вокруг не проронил ни слова. Измождённые послушники, покрепче кутаясь от холода, бросали на экзарха настороженные взгляды. Оставшиеся Зоркие Святейшего Синода тоже собрались поглазеть на отбытие временного правителя острова, но и они прощаться не спешили. Сребротуман кивнул им и повернулся спиной. В это время года восход солнца можно было ждать ещё не скоро, но и ярких бликов волшебных искр, дымкой окружавших его силуэт, было достаточно, чтобы осветить путь. Экзарх обернулся, чтобы бросить последний взгляд на суровое великолепие четырёх Академий. С болью пришло осознание – он более не вернётся сюда. Пусть Владибогдан десятилетиями и служил ему тюрьмой, однако за это время остров стал ему домом.

Из темноты вынырнула Посланница, белый лисий мех её манто казался призрачным саваном. Она встала рядом с экзархом в центре площади и проследила за его взглядом на здания Академий.

Что станет с этими детьми?

– Что за сентиментальность! – ухмыльнулась де Вриз. – Ступайте на борт и не беспокойтесь за них. Император теперь нуждается в Зорких, как никогда, и я уверена, их станут беречь как зеницу ока.

Отбрасывая мерцающий шлейф света, Сребротуман начал спускаться по бесчисленным ступеням к Сумеречной бухте, где в темноте их ожидал императорский галеон.

– Давно уже замечала, что люди с выдающимися колдовскими способностями склонны демонстрировать их весьма… необычным образом. Недопустимым, я бы сказала, – пробормотала Посланница за его спиной. – Хигир вот заставлял огоньки пламени танцевать у его ног. – Де Вриз выдержала красноречивую паузу. – Кстати, тело его не нашли и по сей день.

Какое несчастье.

Сребротуман всем сердцем ненавидел Хигира и был рад услышать, что Стейнер расправился с этим высокомерным фанатиком.

– Полагаю, вы способны подавить окружающий вас ореол жара?

Уверен, что смогу приспособиться к вашим желаниям, Посланница де Вриз.

– Вы мне не нравитесь, Сребротуман, – беспристрастно заявила Посланница. – Мне не нравится ваш способ общения.

Я был ранен. Моё лицо пострадало, а потому мне тяжело произносить слова. Приходится пользоваться магией.

Ему было плевать, верила она его словам или нет. Де Вриз не могла уличить экзарха во лжи, поскольку единственный способ что-либо доказать был сорвать с него зеркальную маску. Они продолжили спуск к Сумеречной бухте по стёртым ступеням. Сколько же послушников поднималось по этой лестнице, только чтобы встретить погибель во время обучения?

– А ещё меня смущает тот факт, что вы решили удалиться на покой, как вы это назвали, – продолжила Посланница тихим голосом, в котором отчётливо слышалась угроза. Сребротуман напомнил себе, что де Вриз он нужен живым. – И я не понимаю, насмехаетесь вы или говорите серьёзно.

Я бы не посмел насмехаться над Посланницей Императора.

– Мне не нравится ваша маска. И то, как она отражает моё лицо…

Сребротуман спустился по последним ступеням, мысленно добавив де Вриз к списку людей, которых хотел убить.

Я поразмыслю над вашими словами и приложу все усилия, чтобы успокоить вас.

Посланница остановилась и испытующе взглянула на экзарха. Он почувствовал её разочарование от очередной неудачи раскусить его тайные замыслы. Раздражённо вздохнув, она направилась к трапу освещённого фонарями корабля. На верхней палубе их ожидала тёмная фигура.