Но из таблиц, помещенных в том же докладе, явствует: чем выше были темпы экономического роста в той или иной стране за последние двадцать лет, тем больших успехов она добилась в сокращении масштабов бедности, снижении детской смертности, ликвидации неграмотности. В странах, занимающих последние места по темпам роста, масштабы неграмотности даже увеличились. Возможно, рост экономики и не является достаточным условием для всестороннего развития всех и каждого, но без него такое развитие вообще невозможно.

Если темпы экономического роста в нашей стране составляют 3 % в год, это означает, что ее ВВП, наши капиталы и доходы каждые 23 года удваиваются. Если эти темпы равны 6 %, удвоение происходит раз в 12 лет. Подобный рост приводит к беспрецедентному увеличению благосостояния. И напротив, эффект от самых энергичных шагов государства по перераспределению доходов по сравнению с этим незначителен — более того, подобная политика чревата опасными последствиями, поскольку высокие налоги, необходимые для такого перераспределения, могут подорвать экономический рост. А это значит, что существенные выгоды для всех в долгосрочной перспективе приносятся в жертву незначительному, пусть и немедленному, улучшению положения немногих.

Ситуация в экономике улучшается прежде всего за счет того, что люди делают сбережения, вкладывают капиталы, много работают. Облагать высокими налогами трудовые доходы, сбережения и капиталы означает, по выражению Джона Стюарта Милля, «наказывать человека за то, что он работал усерднее и сберег больше, чем его сосед»[44]. То есть людей карают за деятельность, наиболее выгодную для общества. Или, как метко написано на наклейках для автомобильных бамперов, «штраф — это налог на то, что ты сделал неправильно; налог — это штраф за то, что ты сделал правильно». Мы облагаем налогами алкоголь и табак, чтобы сократить их потребление, или вводим экологические налоги, чтобы снизить загрязнение окружающей среды. Но что мы можем ожидать от налогообложения предпринимательской деятельности, усердного труда и сбережений? Результат простой: все больше людей не желают «горбатиться» на работе, думать, куда вложить деньги, ломать голову над новыми идеями — ведь большая часть полученных доходов все равно достанется государству. Есть и другие результаты: фирмы тратят все больше сил на уклонение от налогов — сил, которые можно было бы направить на конструктивную деятельность, а люди расходуют больше времени на занятия не своим делом. К примеру, хирург, вместо того чтобы делать то, что он умеет лучше всего, — спасать человеческие жизни, — остается дома и красит стены в гостиной, поскольку в этом случае ему не надо платить налог не только на собственные доходы, но еще и на заработок маляра[45].

Для стран с динамичной рыночной экономикой характерна социальная мобильность населения. Если вы бедны сегодня, это совсем не означает, что вы и завтра останетесь в том же положении. В отсутствие узаконенных привилегий и высокого налогообложения существует масса возможностей повысить свой уровень жизни за счет собственного усердия, учебы и бережливости. Четверо из пяти американских миллионеров сколотили состояния своими руками, а не унаследовали от родителей.

Да, в капиталистической стране, например в такой, как США, доходы самых бедных 20 % населения составляют всего 3,6 % от объема ВВП. Однако эту ситуацию нельзя рассматривать «в статике»: сточки зрения уровня доходов люди постоянно переходят из одной категории в другую — причем в основном продвигаются вверх, поскольку с ростом образовательного уровня и опыта работы повышается и зарплата. Из тех американцев, что входили в состав беднейших 20 % населения в 1975 году, лишь 5,1 % остались в этой категории к 1991 году. За указанный период почти 30 % из них перешли в разряд самых зажиточных 20 % населения, а 60 % — самых зажиточных 40 %.

Лучший способ борьбы с бедностью — дать человеку возможность самому выбраться из нищеты. В Соединенных Штатах Америки люди, оказавшиеся за чертой бедности, в среднем остаются в этом положении 4,2 месяца. Только 4 % населения США можно отнести к категории «хронически бедных», то есть остающихся в этом состоянии более двух лет. Тем временем ряды беднейших 20 % постоянно пополняются новыми людьми — студентами и нищими иммигрантами, которые, в свою очередь, всегда имеют возможность быстро подняться вверх по лестнице благосостояния[46].

Свобода и равенство вполне совместимы

Многие считают, что либерализация и экономический рост приводят к усилению имущественного неравенства в обществе. Еще раз повторю: это не самое главное. Если уровень жизни в целом повышается, то важнее улучшение вашего материального положения как такового, а не его уровень по отношению к положению других. Главное, чтобы как можно больше людей стали жить лучше, и это общее улучшение ситуации нельзя оценивать как ухудшение из-за того, что благосостояние некоторых растет гораздо быстрее, чем благосостояние остальных. Однако к равенству также следует стремиться — по нескольким причинам. Во-первых, большинство из нас, вероятно, считают, что у людей не должно быть несопоставимо различных стартовых условий. Важно, чтобы у всех были равные возможности — не настолько, конечно, чтобы ограничивать шансы всех с целью их максимального уравнивания, но нельзя не признать: острое социальное неравенство порождает серьезные проблемы. Поэтому данный тезис заслуживает самого тщательного анализа.

Вторая причина состоит в том, что равенство, вопреки распространенному мнению, в действительности стимулирует рост. В условиях крайне бедного общества определенная степень неравенства, возможно, необходима, чтобы по крайней мере часть населения начала делать сбережения и вкладывать капиталы, однако, как показывает ряд исследований, страны, где обеспечена высокая степень равенства, в среднем добиваются более динамичного экономического роста, чем страны, где царит неравенство, в особенности если оно принимает форму крайних диспропорций в области землевладения. Одна из причин подобного явления заключается в том, что общества, где степень равенства выше, более стабильны и менее подвержены политическим потрясениям. Неравенство способно привести к конфликтам или требованиям о повышении налогов и расширении масштабов перераспределения — но все это угрожает экономическому росту.