…Катрин сполоснула в прохладной воде руки. Искупаться, что ли? Девушка сидела обнаженная, только голову стягивала вылинявшая косынка. Практично: и одежду рыбьей слизью не испачкаешь, да и просто подставлять кожу слабеющему вечернему солнцу приятно. Скоро дело повернет к осени. Лето здесь долгое, но все равно закончится. А зима, говорят, еще длиннее. Но холода наступят еще не завтра.

Девушка, рискуя опрокинуть долбленку, встала. Мир весело закачался, сердце екнуло. Ох, сейчас искупаешься. Лодка успокоилась, и Катрин смогла сладко, до хруста в суставах, потянуться. Вокруг лежал мир, сияющий тысячами зелено-голубых оттенков. Холмы и лес, замерший в безветрии камыш, бездонная высь неба… Перекликались птицы, где-то в камышах подала недовольный голос кряква…

Катрин нашла глазами замок. Он хоть и уменьшился в размерах, но казался очень близким. Можно даже рассмотреть струйку дыма из кухонной трубы. Или это из кузни? Мужики, кажется, хотели петли для ворот перековывать. Интересно, что думают об ожившем замке посторонние? Пока Катрин натыкалась только на старые кострища на солидном удалении от замка, но не обольщалась – люди в Медвежьей долине наверняка водились.

Но пока бесхозяйственная хозяйка была одна. Совсем одна, если не считать мечтающих о возвращении в родную стихию щучек. Все, смиритесь, несчастные.

Щуриться на оранжевый апельсин было, конечно, приятно, но солнце скользило к горизонту слишком быстро. Пора и честь знать.

Вниз по течению челнок скользил пушинкой, и подправлять не нужно. Катрин почти не гребла. Смотрела то на берега, то на медленно приближающийся холм, на вершине которого темнели стены «Двух лап». Строили замок люди талантливые. Лучше места не найти: и от северного ветра прикрыто, и обзор отличный. Брод под контролем, ближайшие окрестности как на ладони. Теперь Катрин знала, что это единственный брод на всю округу, разве что выше по течению, дальше к северо-востоку, что-нибудь подобное найдется. Зубчатые стены замка сложены на совесть. Еще бы сюда два-три десятка надежных парней, умеющих пускать стрелы и держать копье, и можно чувствовать себя в безопасности. Ну, не помешали бы конюх и настоящий кузнец. И еще…

Что-то размечталась. Чувство частной собственности проснулось?

Катрин нравился «Две лапы». Только не верилось, что это действительно принадлежит ей. Что это ДОМ. И что этот дом навсегда…

Бывает что-нибудь «навсегда»? Эх, философские вопросы до добра не доводят. Смотри-ка лучше под нос, а то напорешься на какую-нибудь корягу. Катрин шевельнула веслом…

Солнце коснулось горизонта, и как-то сразу мир потускнел. Начинался вечер.

Шаткие мостки прятались в густых кустах ивняка. Лодка скользила неслышно, и подплывающую Катрин заметили не сразу. На мостках сидела Блоод, но командирша успела разглядеть спину поспешно удаляющегося Энгуса.

Суккуб ухватила челнок за нос, помогла причалить. Катрин единственной лодкой весьма и весьма дорожила. Между прочим, собственноручно конопатила. И весло сама в порядок приводила. Командирша подала мешок с уловом, оружие, поднялась и попала в объятия подруги. Прохладные гибкие руки, губы, от которых неизменно дуреешь…

– Ух, ты же никогда не любила рыбу.

– Ты не рыба. Ты – удовольствие.

– А твое второе удовольствие чего удрало?

– Не удовольствие. Интересно. Рассказывает, как живут люди.

– А я, значит, не человек? Или меня расспрашивать неинтересно?

– Ты другой человек. Не такой. Ингерн, Даллап, Энгус… Ты говоришь с Фир Болг. И со мной. Другая.

– М-да, экая символическая грань. Впрочем, тебе виднее. Насчет постели мы тоже отличаемся?

– Смешно. Ты спала с Энгусом. Как?

– Никак. Пардон, это и спаньем назвать было нельзя.

– Нельзя. Мышонок.

Катрин вздохнула:

– Пойдем, моя красноречивая. Наработает парень опыт, уж я не сомневаюсь.

* * *

После ужина Катрин вышла из ворот, обозреть владения. Долина быстро гасла в сгущающейся темноте. Опушка леса казалась чернильно-черной. Землевладелица с облегчением уселась на перила моста. Перекладина затрещала, но выдержала. Ну да, – запеченная в тесте рыба, горох с подливой… Нужно поговорить с Ингерн, а то личный состав сплошь в вялых Винни Пухов превратится. Ой-ой, перекармливают леди. Так возьми вон лопату, ров углубить не помешает.

Отдуваясь, вывалились Энгус с Даллапом. Плюхнулись на бревна и в один голос начали жаловаться, что угля нет и потому поддерживать нужную температуру в горне вообще невозможно. Смысл сетований Катрин не очень понимала, потому как на роль углежога претендовать совершенно не собиралась. Как ни крути, в замке всего пять пар рук.

– …Качаешь, качаешь, а железо чуть розовое. Не ковка, а ловля блох какая-то, – канючил Даллап. Внезапно он замолчал.

Катрин оглянулась.

В воротах стоял Моде Лу. Пес подозрительно уставился на ветерана и, видимо, решал сложную лингвистическую проблему – можно ли считать «ловлю блох» ругательством? В сумерках псина выглядела настоящим медведем.

Даллап несколько изменился в лице. Катрин тоже обеспокоилась.

Пес еще раз предостерегающе взглянул на ветерана и не спеша потрусил вниз по тропинке. Его прогулки перед сном вошли в такую же традицию, как и посиделки у ворот.

Даллап очень осторожно сплюнул в ров и полушепотом сказал:

– Надеюсь, если пожалуют незваные гости, песик будет на нашей стороне?

– Не думаю, что в этой стране найдутся люди, более следящие за своей речью, чем мы. Любой пришелец обязательно ляпнет что-нибудь непристойное и будет в клочки изорван, – ухмыльнулся Энгус.

– Песик действительно производит жуткое впечатление, но разумнее нам надеяться на самих себя, – с грустью сказала Катрин. Про собачий преклонный возраст и стоматологические проблемы распространяться не хотелось.

Ингерн уже домывала посуду. Странно, что некоторые вовсе не прочь заниматься столь увлекательным делом в одиночестве. Вот она, истинная хозяйственность. Кто бы возражал. Должны в доме нормальные женщины иметься или не должны? Ну, тут жутко нормальная Ингерн начала немедленно жаловаться на отсутствие хороших бочек, из-за чего воды на кухне все время не хватает. Пришлось пообещать подумать и над этой проблемой.

Взяв тарелку с порезанным на мелкие ломтики яблоком, Катрин поспешно покинула кухню с упорно бубнящей служанкой. Ужас какой-то, всем чего-то нужно: удобства, имущество, инструменты…

На ступеньках было чисто, все вымели, выбросили, можно не опасаться ногу сломать, хоть и темнотища. Осветить все переходы замка пока было задачей малореальной. Впрочем, не такой уж и необходимой. Коридоры и лестницы, слава богам, здесь недлинные. Главное – тарелку не перевернуть. Фир Болг яблоки не ел, как, впрочем, и иной человеческой пищи. Но запах свежих фруктов дарку нравился. Что-то этакое сентиментальное напоминали яблоки старикану. Лучше не спрашивать.