Если бы у меня было немного алкоголя, я мог бы подумать о том, чтобы утопиться в бутылке сегодня вечером; заглушить себя до такой степени, чтобы это жестокое существование, в котором я нахожусь, больше не вонзало в меня свои когти мертвой хваткой. Но я думаю, что вариант просто утонуть все еще существует.

Глава 7

Реми

Выйдя на свою веранду и закрыв за собой дверь, я перекладываю сумку с товарами в другую руку и снова отправляюсь в направлении хижины Джейкоба. На этот раз с лучшими намерениями.

Я боролась с решением сделать это с тех пор, как он пришел в магазин на днях. В конце концов, я решила принести ему что-нибудь в качестве «спасибо» за мое спасение и «извини» за то, что вторглась на его лодку.

Конечно, я была немного расстроена тем, что он ушел и бросил меня на днях, когда я чуть не умерла. Но когда он спросил, все ли со мной в порядке в магазине на следующий день, когда он пришел, я могла сказать, что его это тоже беспокоило. Или, по крайней мере, я была в его мыслях. В его глазах был намек на беспокойство, которое он не смог бы скрыть, даже если бы попытался.

Видеть, как люди плюют на ручку его грузовика, пока он был в магазине, тоже было больно. Мне было так жаль его. Добавьте к этому взаимодействие между ним и ребенком на улице, и теперь я чувствую себя еще более сбитой с толку из-за него, чем раньше.

На этот раз я иду вдоль дюн по мягкому песку подальше от воды, и чем ближе я подхожу к его дому, тем быстрее бьется мое сердце. Я продолжаю задаваться вопросом, делаю ли я все это, вламываюсь в его лодку и иду к нему сегодня, потому что я хочу своими глазами увидеть, какой он на самом деле.

Пытаюсь ли я каким-то образом подсознательно соблазнить его или спровоцировать его, просто чтобы заставить его действовать таким образом, чтобы оправдать поведение всех людей в городе по отношению к нему?

Если бы я видела в нем монстра, тогда я могла бы перестать жалеть его, и сбивающие с толку чувства ушли бы.

Вероятно, отчасти это правда, но я также вижу окружающее его одиночество, и оно взывает ко мне. Каким-то образом я знаю, что в нем есть доброта, и я хочу вытащить ее наружу и предложить этой его части дружбу. Конечно, тот факт, что я даже хочу предложить дружбу, вероятно, означает, что у меня не все в порядке с головой.

Я подхожу к его дому, смотрю в камеры и задаюсь вопросом, наблюдает ли он за мной прямо сейчас.

Воздух спокоен, небо ясное, и не слышно ничего, кроме мягкого плеска волн. Но внутри моего тела все что угодно, только не спокойствие. Противоречивые чувства кружатся и сталкиваются друг с другом, борясь друг с другом.

Я подхожу к его входной двери, делаю глубокий вдох и стучу. Нет ничего, кроме тишины, которая приветствует меня изнутри. Я жду еще мгновение, прежде чем постучать снова, но по-прежнему ничего нет. Со смесью мыслей, закручивающихся спиралью внутри меня, я не могу сказать, испытываю ли я облегчение или разочарование.

Вместо того чтобы развернуться, уйти и забыть об этом, как, вероятно, и следовало бы поступить, я кладу сумку, которую принесла с собой, на землю у двери и начинаю идти вдоль дома, чтобы проверить заднюю часть, ведущую к причалу.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь дойти до конца, из-за угла выходит фигура, почти врезающаяся прямо в меня, или, скорее, я почти врезаюсь прямо в него.

— О! — Говорю я, поднимая руку к груди. — Ты напугал меня.

Джейкоб снова без рубашки, резко остановившись, поднимает взгляд. Удивленное выражение на его лице быстро сменяется хмурым. Он ничего не говорит, но раздраженно вздыхает и широко огибает меня, чтобы добраться до своей входной двери.

— Я просто хотела извиниться, — я спешу к нему, прежде чем он достигнет двери, заставляя его остановиться. — И сказать тебе спасибо.

Он поднимает взгляд на камеру перед собой, а затем медленно поворачивается. — Почему ты здесь?

— Я же сказала тебе, я хотела сказать…

— Нет, — говорит он низким голосом, прерывая меня и снова делая шаг в моем направлении. — Почему ты, на самом деле, здесь? Почему ты продолжаешь возвращаться? — Я проглатываю нервы и стою на своем, даже когда он продолжает подходить ближе. — Ты пытаешься добиться от меня реакции?

Он останавливается, когда оказывается прямо передо мной, эти прекрасные серо-голубые глаза кажутся темными и похожими на море в шторм, когда он удерживает мой взгляд, и все же, несмотря на темноту в них, они ярко освещены солнечным светом.

В следующую секунду он поднимает руку и обхватывает пальцами мою шею.

Однако это не слишком крепкая хватка. Это просто предупреждение.

Это все? Это тот момент, когда он покажет мне, что он является монстром?

Это тои момент, когда его внутренние демоны выйдут оттуда, где они похоронены во тьме?

Я стою здесь, почти парализованная, и жду, что он сделает дальше. Его мускулистая грудь движется вместе с каждым его вдохом, и он так близко, что все, что мне нужно, это поднять руку, и я смогу коснуться его обнаженной кожи. Но я не двигаюсь ни на дюйм. Я просто выдерживаю его взгляд, едва моргая.

Ожидая.

— Ты пытаешься проверить, возьму ли я тебя и трахну без твоего разрешения… а? — Я чувствую, что любой нормальный человек сейчас испугался бы. Страх полз бы по их коже, затем просачивался бы насквозь, заполняя их внутренности. Они были бы в ужасе от того, что с ними может случиться.

Он мог бы легко прижать меня к стене или затащить внутрь и делать со мной все, что ему заблагорассудится. Но по какой-то причине я совсем не боюсь. И это заставляет меня желать подтолкнуть его еще чуть-чуть дальше.

— Может быть, — отвечаю я.

В ту секунду, когда я произношу эти слова, Джейкоб отпускает мою шею, как будто она обожгла его, и делает шаг назад. Смесь эмоций мелькает на его лице, прежде чем он принимает то же хмурое выражение, которое обычно носит вместо маски.

— Просто… просто держись от меня подальше, — говорит он, делая еще один шаг назад.

Я слышу его слова и вижу упрямо сжатую челюсть, которая говорит «держись подальше». Но его глаза рассказывают совсем другую историю. И это почти