Конечно, работая в разных клиниках, ты видишь разный контингент. Государственные мужи посещают ведомственные или частные клиники, остальной народ — обычные государственные поликлиники. Хуже, если ты работаешь где-то в одном месте. Ты не видишь всей патологии, все социальные слои населения. Если ты становишься социальным элементом по облуживанию высокопоставленных персон, то твоя квалификация врача может падать. Помню первые впечатления в «Медицине» после работы в областном кожвене и ЦНИКВИ. Там были трудные пациенты, тяжелые ситуации, проблемное лечение, большое количество высыпаний, выраженная симптоматика. А тут приходят с двумя прыщиками и, как говорится, мозг выносят. Мне поначалу так хотелось сказать: «Ну чего с ерундой-то ходите?» Потом лишь я стал осознавать, что не все люди доходят чуть ли не до последней черты, прежде чем посетить врача (а таких я, в основном, видел на заре трудовой деятельности врачом), но сегодня есть и те, кто приходит с начальными, минимальными проявлениями. Для них и эти малые проблемы или два прыщика важны и влияют на качество жизни.

Благодаря тому, что я лечил разных людей, разных больных, разной степени запущенности процесса, разного социального и материального статуса, я вижу картину заболевания со всех сторон: от начальных проявлений, до хронических и запущенно-затяжных случаев. Это расширяет мой кругозор и как врача, и как человека. Хотя, конечно, перекосы и тут есть.

Как я уже говорил, после диспансера, где были разные и, порой, страшные патологии, приходит важная особа с прыщиком или пятнышком и начинает добивать жалобами от визита к визиту. Так и хочется ему сказать — что вы мне голову морочите! Вы посмотрите, какие там заболевания, с чем там люди мучаются. Но потом, конечно, я стал понимать, что как для них это очень важно. Те, первые, приходили, когда уже все, а эти — заранее, чтобы не допустить до «все». Ведь мы же сами призываем пациентов, как можно раньше обращаться к врачам, не доводить по серьезной ситуации. Вот он и пришел со своим одним прыщиком…

Каждый пациент должен стремиться к тому, чтобы вылечить заболевание на ранней стадии. А Для этого необходимо своевременно посетить специалиста. Будьте бдительны и внимательны. Профилактика — конечно, лучшее лечение. Но лечение на ранней стадии — тоже значительно лучше попытки вылечиться, когда все катастрофически запущено.

Самый интересный мой пациент — это Иосиф Давыдович. Он не скрывает, что ходит к врачам. Он очень лояльно относится к медицинским историям, любит докторов. Никогда не скрывает, что он приходил. Он замечательнейший человек, с которым удивительно приятно общаться. Сильнейшая и цельная натура. Как-то в один из приездов в Донецк специально сфотографировался с его памятником. Теперь храню две фото — вживую и с памятником. Хоть и необычно, но круто.

Знаете, есть люди, от которых ты никогда не услышишь лишнего слова. И вот эти, известные мои пациенты, они разговаривают каким-то другим образом, так, что я не слышал ни одного лишнего слова в их речи. Все по делу. Отсюда вывод: не только пациенты учатся чему-то от врачей. Но и врачи берут от пациентов очень много.

У меня были пациенты, с которыми было просто интересно поговорить. Врачебная специальность дает возможность общаться с разными слоями. Болезнь не выбирает человека по статусу. И для нас, специалистов, это очень и очень полезно.

Врач, как градусник. Он не хороший, не плохой. Он показывает температуру вашего тела. Состояние вашего здоровья или заболевания. К сожалению, невыносимо больно видеть, когда у врача происходит эмоциональное выгорание. Оно, конечно, касается нас всех — не важно, в какой отрасли ты работаешь. Эмоциональное выгорание среди врачебного сословия я вижу сплошь и рядом.

Я помню, мы приглашали к нашему ребенку очень авторитетного известного ортопеда. Думали, что у нас проблемы с ножками, когда дочке был только год. А он приехал, посмотрел, написал, рассказал. Мы с ним хорошо поговорили. И он, уже уходя, произнес такую фразу: «Вы, Дмитрий Николаевич, занимаетесь этим и тем, а я только этим. И так это все уже надоело». Он сказал это с такой болью, с таким сердцем. Он ничего не видел нового в своей профессии. И я понял, что у него уже наступило это самое эмоциональное выгорание. Он не чувствовал драйва в жизни. Его достали и эти пациенты, и эта медицина. Эта безысходность, бесперспективность, обыденность и быт.

И в то же время я видел другого врача в Израиле. Я был не так давно в Ассуте — израильской клинике, очередной визит по перениманию опыта. И вот мы расстаемся с врачом, пожимаем друг другу руки. Я благодарю за возможность провести у него операционные дни, за то, что было интересно и поучительно и приглашаю в гости к нам. Он, бодрый такой, говорит, что медицина его наша не интересует, но приедет, если будут красивые девушки. Конечно, это была шутка. Но я понимаю, что эмоционального выгорания у человека нет. Во время целого дня, пока мы с ним общались, он был позитивный и с пациентами, и с коллегами.

Самый простой способ не сгореть на работе — постоянно развиваться, искать что-то новое, овладевать самыми последними методиками. Вкладывайте в себя. Это и материально однажды окупится, и моральное удовлетворение даст.

Как не выгореть на работе? Постоянно искать что-то новое в своей профессии. Развитие, новые возможности, новых партнеров. Счастлив тот человек, который получает и моральное, и материальное удовлетворение от того, что делает. И, кстати, в первую очередь — моральное, чтобы быть уверенным, что то, что ты делаешь — правильно.

Что делал я, чтобы не выгореть? Ездил по разным странам — набирался опыта и знаний. Тяга к новому через получение новых знаний, она либо есть, либо ее нет. Это, возможно, воспитание, возможно мировоззрение, а, возможно, просто личная необходимость.

Что нужно вам? Это решать вам. Как у Эдуарда Ассадова — счастье, по-моему, просто бывает разного роста. От кочки и до Казбека, в зависимости от человека.

Представители фармкомпаний ходят по врачам — предлагают препараты по уходу за кожей. Они делают это настойчиво и довольно красиво. Приглашают на обучающие лекции, оплачивают обед, во время которого всячески рекламируют свой товар. Лет двадцать назад это был тренд, сейчас ввиду законодательных ограничений этот вид продвижения товара и рекламы стал более изящен. С одной стороны, можно, конечно, и отмахиваться от этих предложений. Но с другой, ведь порой эти препараты и впрямь обладают какой-то ценностью. Я всегда очень тщательно подходил к вопросу выбора препаратов. В моей профессии все-таки выбор чрезвычайно велик, легко запутаться или не разобраться в нюансах.