– Ничего себе! – пробормотал Ветерок. – Это уже интересно!

Снизу поднялись ещё два брата-коня и Бурый.

– Хозяйка, позволь мне тоже тебя покатать? – Волногону было очень обидно, что он прокараулил у Дуба Катерину, отправившись на озеро немного подразнить русалок.

– Лови! – Катерина легко спрыгнула со спины Буревеста, под неё поднырнул Волногон, взвился ещё выше. Ветерок ощутил что-то похожее на уважение и восторг! Бурый только насмешливо наблюдал за тем, как он проскальзывает между копытами вороных, а потом, полетев вровень с Катериной уже пересевшей на Прибоя, чтобы никому обидно не было, пытается обратить на себя её внимание.

– Хозяйка, а можно я тебя подхвачу? Я тоже хочу, тоже!

– Лети отсюда, и не смеши! – обидно заржали кони. – Ещё уронишь хозяйку, мелочь воздушная!

– Я? Да ни за что!!! – обиделся Ветерок. – Я целого городового носил! А он такой толстый был! И это было давно, я уже после этого сильно вырос!

– Катюша, давай, пусть попробует, я подстрахую. Надо же знать, на что он годится, – Бурый подлетел так, чтобы если у глупыша не получится, легко поймать названную сестру.

– Ну, хорошо, лови! – Катерина перекинула ноги по одну сторону конского бока и прыгнула. И словно на надувном матрасе оказалась. Плотный поток воздуха легко её удерживал, чуть покачивая, не вращая, не роняя. – Отлично! Молодец! Только, наверное, тебе так долго нести меня пока трудно. Волк, я на тебе вернусь, можно?

В Дубе они пробыли ещё четыре дня, пока Сивка не заявил, что ещё немного и он Баюна просто не поднимет! Ибо по холодной погоде у Котика проснулся такой аппетит, что от стола он отползал только на печку, отдохнуть от еды. Коней с трудом удалось уговорить вернуться на море. Правда, Катерине пришлось им всем вычесать гривы. А Ветерок отпросился полетать по знакомым местам. Он выяснил, что возвращается в людской мир, и сначала возликовал, решив, что его отпустят летать как и раньше по горам да долам, а узнав, что так не получится, впал в уныние и день висел как невесомая серая тряпка на ветвях Дуба.

– И чего это там болтается? Очень неэстетично! – возмущалась Жаруся, летавшая проведать дочку к Полозу. – Улетала, всё было в порядке, а сейчас? Можно это убрать?

– Ветер это наш болтается. Он в печали. Выяснил, что Катерина ему рушить скалы, крутить городовых и разворачивать птичьи стаи не позволит, – Сивка насмешливо фыркнул, выглянув в окно.

– Ааа, ну, тогда пусть висит, – покладисто передумала Жаруся. – Проветриваться полезно даже для ветра!

Ветерок долго печалиться не умел, поэтому решил, что всё равно что-то придумает, и слетел с веток довольно быстро. К воротам он приблизился уже в виде мальчишки. Правда, очень неохотно. – Я так мечтаю отомстить тому гаду горному, который меня сюда запихнул, – буркнул он.

– Нет, – Катерина пожала плечами. – Ни в коем случае. Выходишь ногами, как мальчишка. И как бы тебя не сдувало, ничего в ответ не делаешь!

Ветерок, разумеется, попытался возразить, но ничего не вышло. Пришлось, понурившись идти ногами и вообще чувствовать себя мерзко. Хотя, когда он проходил мимо Баюна тот шепнул ему на ухо:

– Зато не в железной шкатулке на века запертый!

Ветерок испуганно покосился на Баюна, и больше не возражая, отправился за Катериной.

В ущелье горный ветер дул не переставая, но Катерину это уже не очень смущало, она быстро села на Волка и взлетела вверх, Ветерок держался рядом, хоть очень хотелось горного позлить! Баюн наблюдал за ним со спины Сивки и только хмыкал и переглядывался с Жарусей. Летели ночью, Катерина чуть не уснула, пока долетели до дачи! Мама не спала, ожидала её, а Катя почему-то выглядела сильно виновато, и это было странно.

– Катюша, что случилось! Всё живы?

– Да, с этим всё хорошо. Только, ой, я даже не знаю, как это сказать! – Катерина пока оставила Ветерка на крыльце терема, запретив ему оттуда улетать, уходить и вообще с места двигаться! – Я тут кое-кого привезла… Ой, мам, это такой караул, но я не могла его не взять. Или я его брала, или ему такое грозило!!! Только, это хуже обезьяны с гранатой! И крыльями!

Мама Кати была уже человеком морально закалённым. Примерно лет с трёх её драгоценный, любимый и единственный ребёнок приволакивал в дом всё что плохо летело, бежало и ползло. То есть нуждалось в срочной ветеринарной помощи, сытной кормёжке или просто сочувствии. Начиная с полуутонувшего в луже дождевого червя или шмеля и заканчивая псом Полканом, размером с телёнка. Который на момент нахождения Катериной валялся в луже крови и выглядел так, словно помереть может любой момент. В промежутках это были кошки, собаки, мыши, крыса, к счастью белая, грач, которому какая-то хищная животина откусила крыло, восемнадцать выкупленных в зоомагазине на все карманные деньги кормовых лягушек, которых там держали в холодильнике и предлагались на корм ежам, а также случайно попавшие под обработку пестицидами на полях жабы и один ужик. Морских свинок, хомяков и белых мышек никто уже и не считал. Когда знакомые спрашивали «что у вас новенького» они обычно замирали в предвкушении списка свежих поступлений. И, как правило, не обманывались в ожиданиях. Правда, последнее время Алёна ничего не могла ответить. Сложно объяснить, что-то про наличие Бурого Волка, Сивки-Бурки, Жар-Птицы. Баюна, когда он молчал, конечно, ещё хоть как-то представить домашним было можно. Зато Горыныч… О, да! Приволакивание в дом Змея-Горыныча побило некий личный рекорд даже для её дочери и вот теперь что-то такое загадочное и ужасное, о чём даже закаленная сказочной жизнью Катерина боится говорить!

– Солнышко, а оно какое? – слабым голосом уточнила Катина мама.

– Оно сложное и характер жуткий. Ой, что же я наделала!

– Ээээ, а в добрые руки его пристроить уже нельзя? – ещё более безнадёжно поинтересовалась мама.

– Нет, его никто не возьмёт кроме старой Яги, а она его грозиться в железную шкатулку засадить на несколько сотен лет.

Мама прикинула, кто там столько может жить… Что-то не понятно. Обезьяна с гранатой и крыльями в железной шкатулке на триста лет запертая?

– Так, ребёнок, давай уже выкладывай! Что там такое страшное? Лучше бояться вместе!

– Я так тебя люблю! – всхлипнула Катя, тоскливо обвела глазами аккуратную и чистенькую кухню и вздохнула: – Это Ветерок. Молодой ветер. Сказочный. Может принимать почти любой вид, и совсем безбашенный. Вот я ему сейчас велела с крыльца терема не улетать. Ушла, хорошо обернулась. Он идёт в сторону соседей. Говорю, я что же велела не улетать! А он мне говорит, что не улетает, а уходит. Я же не запретила? Велела не улетать и не уходить. Отошла, уже специально обернулась. А он принял вид змеи и уползает!!! Вернулась, велела не улетать, не уходить, не уползать и вообще с крыльца с места не двигаться! Теперь вот думаю, я всё предусмотрела, или он оторвёт крыльцо и улетит с ним? – Катерина вытирала слёзы. – Я не думала, что это так тяжело! А он ещё такой… Хамоватый. И городового носил в прошлом веке! И птиц чуть с ума не свёл и синоптиков!