излишних потерь, уже оттянувшиеся за линию проволочных заграждений, стали теперь отходить дальше в кусты. Генерал Сахаров отдал приказ об общем отходе. Прикрывать отступление и сдерживать наседающего, расхрабрившегося врага остались Воткинский и Добровольческий полки. Главным образом красные обрушились на добровольцев, но огонь орудий Ижевско-Воткинской бригады понудил их быть более осторожными.

Быстро шли белые по открытому полю. Верстах в трех от Ина, там, где начинаются кусты, белые полки свернулись в колонну. На будке 371-й версты остался Добровольческий полк. Красные не пытались даже сбить его отсюда. Успех для них был более чем неожидан.

Полуказарма 371-й версты была набита ранеными, умирающими. Малочисленный медицинский персонал, сестры, санитары прямо сбились с ног. Всюду валялось окровавленное тряпье, бинты; весь пол был в крови, раненые стонали. Тут же внутри помещения и снаружи, на воздухе, болтались и совершенно здоровые стрелки, вынесшие раненых из боя и не возвратившиеся в расстроенные, отступающие цепи… Между тем белые отступали. Пора было эвакуировать полуказарму. Сестры и кое-кто из солдат грузили раненых на подводы. Подвод было мало. Помещение железнодорожной будки опустело, но в комнате вдоль стены и на полу валялись винтовки, патронташи, подсумки, гранаты – оружие и снаряжение белых бойцов, ныне беспомощно лежащих на санях. О том, что брошенное оружие и огнеприпасы следует подобрать, а не оставлять врагу, видимо, никто не догадался, наоборот, кое-кто из здоровых вояк, предвидя и учитывая длинный обратный пятидесятиверстный марш на Волочаевку, решил «немного облегчиться», отказавшись от «излишнего» запаса огнеприпасов. Конечно, таких «молодцов» было немного, но все же такие имелись. Сестра В., войдя вовнутрь помещения и узрев оставленное врагу оружие и огнеприпасы, вознегодовала. Выйдя на улицу, она стала звать солдат, дабы те подобрали оружие. Поодаль стояла группа стрелков, но предложение сестры они оставили без внимания. Тогда сестра вернулась в комнату, набрала сколько могла и, выйдя на улицу и дотащив до ближайших саней, не выдержала и, обращаясь к солдатам, закричала: «Не солдаты вы, хуже любой бабы, сволочь вы, а не солдаты!» Личный пример, энергия, напор и крепкое слово сестрицы произвели свое действие на солдат, и, видимо устыдившись, они один за другим потянулись в будку, и скоро помещение было очищено и все оружие и огнеприпасы погружены на двое саней. Эта сцена является до некоторой степени характерной, а потому она и приведена.

Бой 28 декабря был закончен. Белые части шли назад на Ольгохту. Белоповстанцы понесли под Ином тяжелые потери. Главным образом они падали на Поволжскую бригаду. В 1-й стрелковой бригаде потери были невелики. В полках Ижевско-Воткинской бригады – совсем незначительны. Но люди и кони были истомлены маршем, боем и морозом. Неудача повела к некоторой моральной подавленности. Из строя выбыл тяжелораненый боевой полковник Сотников. Камцы остались без головы, так как командующий полком полковник Турков был убит. Потери белых Я. Покус определяет «до 250 человек ранеными и убитыми, 50 человек захваченными вместе с двумя пулеметами в плен. Кроме того, конница белых потеряла 82 человека и до 100 лошадей убитыми». Насколько цифры эти соответствуют действительности, из-за отсутствия фактического материала сказать трудно. Генерального штаба полковник Попов показывает, что после боя в строю в Волжском полку осталось 80 человек, а в Камском – 60 человек. Согласно словесным показаниям, потери в 1-м кавалерийском полку никогда не равнялись 82 чинам и 100 коням, конных же частей белых под Ином, кроме вышеуказанного 1-го кавалерийского полка, не было, если не считать команд разведчиков в полках Поволжской бригады, разведовательного эскадрона Добровольческого полка и конных эскадронов полков 1-й бригады, а также Иманской сотни. Словесные показания чинов 1-й бригады говорят об оставлении полками бригады на корейских фанзах вблизи Ина шестнадцати своих раненых. Потери в Уральском полку были незначительны. Между прочим, из чинов этого полка был убит и оставлен на месте штабс-капитан Крехов и ранен командир офицерской роты капитан Бельдин. В егерском полку (согласно книге приказов) выбыло из строя убитыми, ранеными и оставленными на месте 4 офицера, 16 солдат и 1 конь (убит).

Верхом на коне генерал Сахаров обгонял отходящую на Ольгохту колонну. Впечатления боя, позор неудачи и большие потери морально давили его. Анализируя события утра, подсчитывая те ошибки, что привели к катастрофе, генерал не мог не видеть больших промахов, совершенных им самим и его ближайшими помощниками. Кипучая и горячая натура генерала требовала того, чтоб облегчить свое сердце, высказав кому-либо постороннему, но в то же время близкому ему человеку свои мысли. Проезжая мимо родных-волжан, взор генерала остановился на фигуре полковника Торопова, шагавшего с винтовкой на ремне по скверной, разбитой дороге. Он подъехал к нему. «Кто виноват? Скажите, Анатолий Борисович, кто виноват? Ведь Александров? Он опоздал, он виноват», – как бы найдя решение, проговорил генерал и замолчал, вопросительно остановись на старом своем соратнике. Полковник Торопов помолчал, потом мрачно ответил: «Виноват тот, ваше превосходительство, кто командовал». Такого ответа не ожидал генерал. «Как! – вскрикнул он. – Вы хотите сказать, что я виноват?» Мысль, что главная вина лежит на нем, была неожиданна и нова генералу, и, точно недоумевая, он чисто механически повторил: «Я виноват?» – «Так точно, ваше превосходительство, вы виноваты». Генерал понял, но все же он хотел удостовериться в том, что не ошибся, что его подчиненные белые бойцы, его ближайший соратник возлагал тяжелое обвинение на него, он повысил голос и опять задал вопрос: «Я виноват?» – «Так точно, ваше превосходительство, вы командовали – вы и виноваты в произошедшей катастрофе». Генерал вздрогнул, кровь бросилась ему в голову, но он сдержался. Не говоря больше ни слова, он дал шенкеля коню и поскорее отъехал…

Хотя в описании боя 28 декабря Я. Покус делает несколько грубых ошибок, кое-что путает и комкает, тем не менее общая картина боя, даваемая им, не только вполне соответствует вышеизложенному, но дает также несколько интересных подробностей.

Грубые ошибки у Я. Покуса:

1. Указано участие со стороны белых в Инской операции всех и одних только частей Поволжской бригады, как то: «Волжский, Камский, Уфимский пехотные полки, Уфимский кавалерийский полк и Волжская батарея – 3 орудия». 1-ю стрелковую бригаду, части Ижевско-Воткинской бригады Я. Покус совершенно опускает.

2. Не соответствует действительности указание на «выход белой колонны, обошедшей Ин с севера и вышедшей в тыл Инской группы красных». Также не соответствует действительности: «стремительный отход назад красного бронепоезда при появлении в тылу у красных правой белой колонны», «окружение Камского полка и почти полное уничтожение его после короткого боя», смерть полковника Сотникова, «убитого в бою».

3. «Преследование белых до ст. Ольгохты