будто он, Арн, одиноко дремлет в чистом поле, и вот: луч света будит его. Но переворачивается он на другой бок, пока вдруг некто не начинает его, Арна, тормошить. И вот, при тусклом свете неизвестной звезды, борется он с этим незнакомцем, и борется аж до самого утра, приминая траву и листву. И одолевает, и говорит ему побеждённый: се, многих одолевать ты будешь. И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, будто братья усадили его, Арна, в зиндан, и не дают пищи, а его отцу принесли окровавленную одежду, якобы растерзан его сын диким зверем. И вот: потух взгляд очей старца, а братья продали его, Арна, в Абр-Дабр, на поругание и рабство, точно он скот какой. Но вызволил гнома из глубокого тюремного рва правитель великанов, потому что сбылись все предсказания заключённого под стражу Арна: обезглавили сидевшего с ним гоблинского виночерпия наутро, а пекаря хлебов отпустили. И возвысил правитель великанов его, гнома, представителя малого народа, и сделал управителем дома своего, и всех амбаров, хлевов и житниц своих. И предсказал Арн неурожай и голод, и вовремя запасся всем необходимым. И когда сбылось речённое, только земля великанов осталась в достатке и изобилии. И пришли в страну великанов его братья, вместе с отцом их, дабы не издохнуть от обезвоживания и недоедания; и не узнали его, Арна, не признали его, ибо был он в золоченных, украденных в своё время великанами из гномьих сокровищниц одеждах. И накормил Арн родичей своих пятью хлебами и двумя рыбинами так, что сытыми оказались все до единого. И просили после трапезы братья прощения у Арна, ибо после принятия пищи вернулись головы их на места их, и позвали домой. И отпустил великан гнома и семью его с миром. И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, что взял его с собой отец на охоту, однако вместо того взял да и возложил его на жертвенник вместо агнца да поджёг. Но погрозили боги старику кулаком, и сгинули во тьму и мрак все видения гнома. И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, что вышли в поле два стада коров, тощих и тучных. И тощие пожрали тучных, хотя должно быть наоборот. И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, будто люди в непонятном упорстве своём строят башню до неба, отчаянно поклоняясь при этом золотому телёнку. И решительно настроены — да так, что прогневались боги в ярости своей, и низвергли и башню, и тщеславных её строителей обратно; до основания снесли. И вот: попятились горе-строители кто куда, ибо не понимали речь друг друга совсем. И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, будто он — в открытом море, и проглотил его большущий кит. И пробыл он в китовой пасти три дня и три ночи, плавая вместе с китом, где ни попадя, от вод тропических до вод арктических, и обратно. И надоел он, Арн, тому киту, и выплюнул млекопитающий плаватель гнома на сушу — да так выплюнул, что аж в Гномгарде он оказался. И, о чудо: ни вмятины, ни царапины; ни затрещины и ни единого ушиба. И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, будто воцарился он в Гномгарде, и утопает в злате-серебре; и что пожаловала к нему некая принцесса от людей. И возлёг он с нею на широком ложе, под семью замками от любопытных глаз, и любил шесть дней и семь ночей без перерыва на еду и иные дела, а проснувшись, увидел, что связан он путами по рукам и по ногам! Простой танцовщицей оказалась его зазноба, и восскорбев в унынии своём, воссмердел он к предательнице сей, и обрушил на неё и её братьев колонны белокаменные, к которым был прикован он. И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, будто опять на его несчастье допекает его, Арна, та искусительница от мира людей, и вот: восседает она на троне мраморном, и поедает кушание за кушанием; и поедает за троих, и куда ж в неё всё это только помещается? И велела госпожа гному на протяжении тысячи и одной ночи ублажать её всякими разными сказками, дабы не было ей скучно. А после она всё равно взяла да и съела бедняжку на десерт, даже не подавившись. И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, будто свалился на голову Эльфхейма и Гномгарда великий потоп, и уберёгся лишь один из трёх гномьих родов, отплыв на ковчеге к самой вершине горы Энгер, и в ковчеге том был и он, а также яйцо дракона и ещё не окуклившаяся фея. И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, будто дрожит-дрожит земля, а потом затихает, и так несколько раз. И вот: идут гномы войной на великанов, но слишком крепка твердыня их. Тогда подняли вдруг гномы гигантские трубы и горны, чуть ли не больше их самих, и задудели в них. И раздался тут глубокий, протяжный стон из тех медных инструментов, и слышно было его на много лиг вокруг. И не сдюжили, не осилили этого звука великаны, затыкая себе уши своими ручищами, а врата их попадали от гномьей музыки. Но не воспользовались этим гномы почему-то! И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, что пошёл он искать Время, и Смысл Жизни, и ноги его сами собой, да терновою тропой забрели на какое-то сборище, что на высоком, превысоком холме. И вот, открылось его взору, что у костра сидят двенадцать богов. И понял Арн, что это — Месяцы; и самым старым из них был Декабрь, а самым юным — Январь. И спорили они меж собой, а когда увидели его, гнома, пуще прежнего рассвирепели; пуще прежнего рассердились они. И погнали они гнома палёным тряпьём прочь, и кубарем покатился он с холма, и путь ему преградил широкий водоём. Но воды расступились пред гномом, и встали стеною по левую и по правую его руку. И странным показался Арну этот сон.

И приснилось гному, что возлюбила одна великанша одного гнома. Но сквозь сон расслышал гном глас богов, что не он, Арн, этим гномом окажется; что другого гнома ждёт сия участь. И странным показался Арну его сон.

По прошествии же всех тринадцати снов проснулся Арн Говорящий, и понял, как мало он знает о мире, в котором живёт. И задумал гном повидать все закоулки, да записать все открытия в особую книгу.