Защитниками Сталинграда от воздушной угрозы были зенитчики, а точнее – зенитчицы, еще совсем юные девушки. Основные силы наших войск все еще удерживали оборону по берегам Дона. Стволы зениток раскалились докрасна, выплевывая в небо тонны погибели для стервятников Геринга, вода вскипала в кожухах счетверенных «Максимов». Рушились на землю бомбардировщики с черными крестами на крыльях. Но и среди наших зенитчиц потери были огромными.

Это была настоящая авиационная «психическая атака», предназначенная парализовать все живое, в том числе и противовоздушную оборону. Казалось, что нет силы, которая могла бы на них посягнуть, однако девчонки, многим из которых не было еще и восемнадцати, не дрогнули в этом аду и продолжили вести огонь и обслуживать орудия. На место погибших становились новые воительницы, которые всего за несколько часов этой адской мясорубки становились опытными ветеранами. То и дело «мессер», «Хейнкель» или «Юнкерс» вываливался из строя, разматывая за собой жирный черный шлейф дыма. Однако остановить эту армаду зенитчики не могли, и она, как ни в чем не бывало, продолжала надвигаться на город.

Более сотни «Хейнкелей-111» и «Юнкерсов-88» шли на главном направлении: там были центральный железнодорожный вокзал, а за ним и центр города – площадь Павших борцов. А дальше – переправы, главные пристани на Волге. Немецкие самолеты летели и справа, нацеливаясь в направлении основных заводов Сталинграда: Тракторного, «Баррикады», «Красного Октября», «Нефтесиндиката». Левый фланг немецкого бомбардировочного наступления охватывал речку Царицу, а за ней – элеватор и Сталинградская гидроэлектростанция…

Перевернувшись через крыло, с душераздирающим воем пикировали «лаптежники» «Ю-87». Приникнув к земле, они сбрасывали свой страшный груз и снова взмывали вверх, чтобы вновь кинуться в атаку на уже разбитый до основания город и безжалостно расстреливать все живое из пулеметов.

С немецкой обстоятельностью они выстраивались в цепочку над целью, а потом переворотом через крыло рушились вниз, один за другим, включив оглушительно воющие сирены. Этот леденящий душу звук прорывался даже сквозь грохот взрывов сотен тысяч авиабомб. Пикирующие бомбардировщики методично «обрабатывали» городские кварталы, превращая здания в пылающие руины и бесформенные кучи щебня, хороня под обломками женщин и детей, стариков и раненых красноармейцев. Зловещие черные капли бомб срывались с бомбодержателей неумолимым стальным дождем.

Оглушающий грохот взрывов, свист начиненных смертью стальных болванок, леденящий душу вой сирен пикировщиков с черными крестами, крики и стоны умирающих беззащитных людей соединились в поистине адскую какофонию!..

Басовито гудя, с баварской нерасторопностью заходили на бомбежку сталинградских заводов и городских кварталов тяжеловесные двухмоторные «Хейнкели-111». Они шли сомкнутым строем на высоте примерно восьмисот метров. Из раскрытых бомбоотсеков сериями уходили вниз тяжелые пятисоткилограммовые «фугаски» и мелкие кассетные зажигательные бомбы.

Взрывы гремели над городом постоянно, земля сотрясалась, как при чудовищном землетрясении. Кирпичной лавиной осыпались от прямых попаданий «фугасок» многоэтажные здания. Заводские корпуса становились руинами с торчащими вверх длинными трубами, выщербленными осколками.

Но Сталинград больше чем наполовину был застроен деревянными домами. И они практически полностью выгорели дотла под градом фашистских фосфорных «зажигалок».

Немецкие пикировщики носились над Волгой, сбрасывая бомбы на беженцев на берегу и на суда, пытающиеся пересечь реку. Вместе с ними над разрушенным городом и рекой завывали «разрушители» – «Мессершмитты-110». Они сбрасывали мелкие осколочные бомбы и безжалостно расстреливали ни в чем не повинных мирных жителей с бреющего полета. В носовой части двухмоторного истребителя были установлены две 20-миллиметровые скорострельные пушки MG-FF со 180 снарядами на ствол и четыре пулемета MG-17 с боезапасом в тысячу патронов. И все это безжалостные стервятники выплескивали на несчастных беженцев и жителей Сталинграда.

* * *

Немногочисленные советские истребители компенсировали свое количество отчаянной, героической храбростью. Вот восьмерка краснозвездных «Яков» бросилась наперерез строю из тридцати бомбардировщиков! У стервятников Вальтера фон Рихтгофена, дальнего родственника знаменитого «красного барона», перья полетели кровавыми клочьями! Стремительная атака, дымно-огненные очереди вспороли воздух. Сверху сквозь паузу между взрывами бомб донеслось прерывистое тарахтенье скорострельных авиапушек и пулеметов. И несколько тяжеловесных двухмоторных «Хейнкелей-111» разом устремились в свое последнее пике.

А краснозвездные истребители разошлись парами, грамотно маневрируя и прикрывая друг друга. На них накинулись «Мессершмитты-109» воздушного эскорта, но «Яки» отбивались от «худых»[14]короткими контратаками, используя хорошую горизонтальную маневренность.

С востока уже подходила помощь: лобастые «ишачки»[15]и четырехкрылые, с характерным изломом верхних плоскостей «чайки».

* * *

Сквозь носовое остекление был виден огромный город на Волге. Из разбитых резервуаров вытекла нефть и огненным потоком устремилась к реке, сжигая все на своем пути. Город пылал, над ним поднимался ужасающий, грибовидный столб дыма. Здания, заводы, Сталинградский тракторный, «Баррикады», «Красный Октябрь», больницы, школы – все было превращено в развалины.

Улицы в центре и те, что ведут к Волге, превратились в коридоры огня. Все переправы, мостки, причалы были разбиты и уничтожены. Берег реки горел.

Пилот плавно взял штурвал на себя, чуть набирая высоту. «Zum Teufel! – К черту!» – выругался он. Тяжелый двухмоторный бомбардировщик «Хейнкель» He-111H-6 качало из стороны в сторону на мощных турбулентных потоках, которые порождали бушующие внизу гигантские пожары. Приходилось парировать эти тяжеловесные рывки перегруженного самолета педалями руля поворота и штурвалом. Экипаж оберста[16]Люфтваффе Людвига фон Вайса был готов подбросить дровишек в этот славянский костер. В бомбоотсеке ждали своего часа восемь 250-килограммовых бомб SC/SD-250, и сейчас они уже выходили на курс бомбометания, ведя за собой строй из двадцати семи бомбардировщиков – девять звеньев по три самолета в каждом.

Сталинград нужно: «Dem Erdboden gleichmachen!» – Сровнять с землей!

– Ata! Ata! Imi! – бубнил штурман-бомбардир Ганс Вексль, приникнув к бомбардировочному прицелу. Эти слова не значили ничего, они были придуманы для обозначения «право» и «лево» специально для бомбардировок еще за два года до описываемых событий, во время «Битвы за Британию». Людвиг фон Вайс командовал тогда бомбардировочным «штаффелем» – эскадрильей «Хейнкелей-111».