– Ты так считаешь?

– Я считаю, что дамочка, которая обирает стариков, способна и не на такое.

– А может, съездим к ней? – предложил Павлик. – У меня вечер свободен. И потом, мне все равно нужно в те края. Мой спортзал в нескольких кварталах от ее ресторана. Давай встретимся там.

– Давай, – кивнул Денафриа. – Мне самому интересно, приходили они к ней или нет еще. Заодно проверим, как там диктофон.

– Ну и ладно, – проговорил Павлик с набитым ртом. – Я покажу ей свое удостоверение. Может, она испугается и сама подключит твою машинку.

Оглядев спортивный костюм Павлика, Денафриа выразительно поморщился.

– Мне казалось, ты не любишь футбол!

– Я получил форму в подарок, – пояснил Павлик. – Точнее, ее можно назвать взяткой.

– С виду похожа на настоящую.

– Она и есть настоящая. Несколько лет назад вечером, накануне матча, я арестовал игрока «Викингов». За вождение в нетрезвом виде. Напарник уговорил меня отпустить его. Ну, и он в благодарность через несколько недель прислал мне по почте свою форму. Точнее, его агент прислал форму моему напарнику.

– А ты смелый – носишь взятку, – заметил Денафриа.

Павлик ткнул в Денафриа пальцем:

– Кстати, именно он достал тебе билеты на «Джетс».

Когда детективы Денафриа и Павлик появились в ресторане «Тапас, тапас, тапас», официант сосредоточенно писал мелом на доске названия дежурных блюд. Павлик помахал своим удостоверением, а Денафриа сразу прошел в зал в поисках Лусии Гонсалес.

– Она в больнице, – сообщил официант, высокий и стройный латиноамериканец, смуглый, с тонкими усиками. – И на работе не появится еще как минимум неделю. Ее избили.

– Где бармен? – спросил Денафриа, возвращаясь в зал. – Тот парень, который работал позавчера.

Официант ткнул пальцем в сторону двери.

– Его тоже избили, – сказал он, потирая пальцами подбородок. – Ему сломали челюсть.

– Ты видел? – настаивал Павлик. – Их что, избили прямо здесь?

Официант пожал плечами:

– Я знаю только по слухам. Говорят, что их избили. Утром на одном столике и на полу была кровь. Нам сказали, что их избили и ограбили, вот и все.

Детективы переглянулись.

– Манджино, – бросил Денафриа.

Павлик стиснул зубы.

– Никто ничего не видел? – уточнил он, повернувшись к официанту. – Она не обратилась в полицию?

– Она сказала, что не хочет, чтобы ее снова избили, – ответил официант. – Поэтому и не вызвала копов.

– У тебя есть ее телефон, по которому с ней можно связаться? – спросил Денафриа.

Официант поднял руки вверх.

– Приятель, она велела никому не давать ее номер. Извините. Она – моя хозяйка. Я не хочу вылететь с работы.

– Я полицейский, – возразил Денафриа. – То, что тут произошло, касается и нас.

Официант криво усмехнулся.

– Меня что, возьмут на работу в полицию, если она меня уволит? – пошутил он. – Нет, ни за что. Я никому не даю ничьих телефонов.

Денафриа оглядел официанта сверху донизу. Павлик направился к телефону, чтобы проверить, подключен ли к нему диктофон. Он оглядел аппарат со всех сторон, но ничего не обнаружил.

– Ну что? – поторопил Денафриа, не сводя напряженного взгляда с официанта.

– Ничего нет, – ответил Павлик.

– А ну, говори, куда она спрятала диктофон? – набросился Денафриа на официанта. – Позавчера я сам его подключил!

– Он валялся в ящике под стойкой, – пояснил официант уже не так враждебно. – А где он сейчас – понятия не имею.

Павлик заглянул под стойку, но ничего там не нашел. Он опустился на колени и открыл дверцу шкафчика под раковиной. Нашел там два пластмассовых бидона из-под молока. В одном лежали грязные тряпки. В другом – несколько флаконов геля для мытья посуды.

– Здесь его нет, – заявил он.

– Уборщики все убрали. – Официант немного расслабился. – Если там что-то и было, наверное, они переложили это в другое место.

Павлик вскочил на ноги.

– А ну, говори ее телефон! – скомандовал он.

Официант снова поднял руки вверх.

– Не могу, – ответил он. – Извини, приятель, не хочу остаться без работы.

Павлик достал из заднего кармана брюк наручники и защелкнул один на правом запястье официанта.

– Какого черта? – возмутился тот и поспешно шагнул назад, не давая Павлику защелкнуть второй браслет.

– Ее номер, или ты арестован за кражу имущества полиции, – пригрозил Павлик.

– Вы не имеете права! – заволновался официант. – Я ничего не крал! – Он повернулся к Денафриа.

Павлик выразительно молчал, скрестив руки на груди.

– Наверное, ты прав, – сказал он наконец. – Обвинения с тебя снимут, но я гарантирую, что, перед тем как мы тебя выпустим, ты проведешь ночь за решеткой.

Официант перепугался. Он переводил взгляд с Павлика на Денафриа и обратно.

– Он не имеет права, – повторял он. – Вы не имеете права!

Павлик шагнул к официанту.

– Сейчас увидишь, имею я право или не имею, – сказал он.

– Ладно, ладно… – заныл официант. – Дам я вам ее гребаный номер! Только отпустите!

Павлик подмигнул Денафриа.

– Конечно, – сказал он. – Нет проблем, друг.

Манджино и Лукесси беседовали на лестнице Медисон-сквер-гарден в перерыве баскетбольного матча между командами Нью-Йорка и Майами. Манджино пил пиво из высокого пластикового стакана, Лукесси намазывал горчицей сосиску.

– Вот засранцы, – сокрушался Лукесси. – В следующий раз крепко подумаю, прежде чем ставить на Нью-Йорк.

– Да уж, – кивнул Манджино. – Видно, Спруэлл, мать его, опять напился перед игрой!

– Скорее всего, – кивнул Лукесси, откусывая кусок сосиски. – Он ни разу не сидел. Его даже ни разу не арестовывали. Дисквалифицировали на год и оштрафовали на какую-то мелочь, вот и все. А потом заключили с ним новый контракт на сто миллионов. Представляешь, сто миллионов за то, чтобы забрасывать мячик в кольцо!

– Даже за такие деньги не играют. – Манджино покачал головой.

Лукесси проглотил кусок и немедленно откусил другой. Проглотил второй кусок и ткнул в Манджино пальцем.

– Зато слыхал, как он умеет давать интервью? – спросил он. – Я имею в виду Спруэлла. Язык у него хорошо подвешен. И еще он напористый. И в игре идет до конца. Приносит команде пятнадцать, двадцать, двадцать два очка за один матч. Играет в агрессивной манере. Если бы он регулярно не опаздывал на тренировки, его можно было бы считать самым лучшим игроком у «Никербокеров».