— Что случилось? — деловито спросил доктор, привлекая ее внимание.

Люк выглядел немного смущенным, пожав плечами.

— Она попала в эпицентр драки, — сказал он неловко.

— Это я вижу, — сухо парировал Клэнси. — Было бы проще обследовать ее без одежды.

Бронвин пристально посмотрела на него, а затем на Люка. Тот недовольно нахмурился, но наконец, пожал плечами и вышел.

— Вы не человеческий доктор, не так ли? — спросила девушка в ту же секунду, как Люк закрыл за собой дверь.

— Нет, обычно нет, — охотно согласился Клэнси. — Вы хотите, чтобы я тоже вышел?

— Я, правда, не думаю, что у меня есть что-либо кроме синяков, — отозвалась Бронвин, вместо ответа на его вопрос.

— Ну, в любом случае, позвольте мне взглянуть. Как я понимаю, вы пережили потрясение или даже два. Иногда из-за скачка адреналина боль не чувствуется.

Бабуля говорила то же самое. Понимая, что ее сопротивление тает, Бронвин кивнула и с усилием села. Доктор помог ей встать на ноги и отвернулся, пока она раздевалась. Когда девушка сняла одежду, он подал ей простыню и помог снова залезть на стол. Несмотря на то, что мужчина был ветеринаром, он казался вполне компетентным и нежным, когда осторожно осматривал ее кости на предмет перелома.

— Насколько я вижу, ничего не сломано. Где-нибудь в особенности болит?

Везде. Она чувствовала себя настолько избитой, что не могла сказать, где болит сильнее, за исключением жгущих рваных ран, которые получила от скольжения по асфальту.

— Только царапины на руках и коленях от удара о тротуар.

— Ну, я очищу их, чтобы убедиться, что туда не попала никакая инфекция, а затем нанесу на них немного мази. Никаких шишек? — добавил он, исследуя ее голову.

— Думаю, что ударилась головой.

— Да. Нашел одну. Сколько пальцев я показываю?

— Два.

— День недели?

— Воскресенье.

Он кивнул.

— Думаю, Люк должен присмотреть за вами, но я не вижу ничего страшного.

Бронвин пожевала губу, раздумывая, может ли ему доверять. В конце концов, ее к нему доставил Люк.

— Вы… друзья с Люком?

Он резко взглянул на нее.

— Он альфа. Я один из братьев стаи, и да, я считаю его своим другом. — Врач нахмурился. — Это не означает, что я здесь не ради вас. Хотите поговорить?

Бронвин вздрогнула.

— Я, правда, не знаю, что происходило, но каждый пытался меня схватить — казалось, они даже дрались за меня. Но я не могу себе представить почему. И тогда Люк… — Она с усилием сглотнула. — Он был… он выглядел иначе, схватил меня и привел сюда.

Клэнси поднял брови.

— Ну, я предполагаю, что это вас напугало, но я знаю Люка. Если он схватил вас, то у него были чертовски веские причины. Вам повезло, что он был там.

Бронвин бросила на него возмущенный взгляд.

— Я просто шла по тротуару, размышляя о своих собственных делах! Следующее, что помню, как они решили сыграть мною в футбол… Подождите минутку! Вы сказали, что являетесь его братом по стае?

— Ах! Вы сделали маленькое милое открытие, да? Не думаю, что вы верили в каких-либо монстров до сегодняшнего вечера?

Бронвин покраснела.

— Он не… сумасшедший?

Клэнси расхохотался.

— Нет, не больше, чем любой из нас, — сказал он весело. — Теперь вы можете сесть, и я позабочусь об этих отвратительных ссадинах.

Схватившись за простыню, Бронвин села и повернулась, свесив ноги со стола.

Как только Клэнси закончил очищать ее раны, раздался стук в дверь. Он бросил на нее вопросительный взгляд.

— С вами все будет в порядке, если я его впущу? Или мне запереть дверь?

Мгновение Бронвин изучающе смотрела на него и, наконец, кивнула.

— Она говорит, что ты можешь войти, если будешь себя хорошо вести. Мы уже заканчиваем.

Люк был одет в джинсы, но его прекрасно вылепленная грудь по-прежнему оставалась голой. К ее удивлению, уродливые следы когтей, которые девушка видела за несколько минут назад, теперь стали не более чем воспаленными красными царапинами. Он вопросительно посмотрел на доктора.

— Я думаю, с ней все будет в порядке. Некоторое время ты должен приглядывать за ней, так как она получила неприятный удар по голове, но не думаю, что нам есть, о чем беспокоиться. Имей в виду, если у нее проявятся какие-либо симптомы, доставь ее в ближайшую больницу. Но если бы у нее было какое-то кровотечение, то симптомы бы уже обнаружились.

Люк расслабился. Посмотрев на нее, он вдруг усмехнулся и протянул руку.

— Я Люк Серый Волк.

Мысленно пожав плечами, Бронвин протянула ему свою руку.

— Бронвин Уильямс.

Улыбка застыла на его лице, когда он взял ее ладонь в свою и посмотрел на нее. Бронвин потребовалось мгновение, чтобы понять, что он смотрит не на всю ее руку. Мужчина уставился на метку на внутренней стороне запястья. Его голова резко дернулась вверх. В течение нескольких секунд, он просто смотрел на девушку.

— Во имя богов! У тебя есть метка!

Бронвин отдернула свою руку. Люк почти рефлекторно сжал ее, прежде чем отпустить. Девушку захлестнуло очень странное ощущение дежа вю. Почти как если бы это было только вчера, а не почти десять лет назад, она услышала пророчество своей бабушки:

«Однажды появится мужчина, который предложит купить пансион. Ты должна согласиться и переехать в большой город. Я знаю, ты не захочешь, но пансион — не твоя судьба. Ты встретишь ее в городе. Он будет знать, что ты родилась с этой меткой, и тоже будет искать тебя.

Он очень особенный. У него будет дар, который отличается от всего, что ты могла себе вообразить, он не такой, как обычные люди. Однако ты не должна соглашаться на просто какого-то мужчину, каким бы подходящим его не считала, а дождаться, когда откроется твоя судьба. Ты предназначена для чего-то особенного. Дождись своей судьбы — мужчину, чьего ребенка ты выносишь.

Ты не должна бояться, когда встретишь его. Независимо от того, кто он или каким страшным может показаться, потому что является «другим», мужчина никогда не обидит тебя, и никогда не позволит никому причинить тебе вред.

— В каком смысле «особенный»? — спросила она. — И почему я буду его бояться? Он будет… как-то изуродован?

Бабуля усмехнулась.

— Ты будешь думать, что он самый красивый мужчина, какого ты когда-либо видела».

Бронвин с усилием сглотнув, отвела взгляд. Она никогда не думала, что ее бабушка ошибалась в предсказаниях, и все же чувствовала неожиданное сомнение. Потому что где-то в подсознании считала, что Константин был тем особенным, кому Бронвин предназначена.