И на этот раз приступ длился намного дольше, чем в прошлый:

— Какой же ты смешной, — немного успокоившись произнёс Хламовщик, — знаешь, за всё своё долгое время прибывания на станции я не встречал ни одного разумного который смог бы выучить основной язык при помощи нейросети. Ты, наверное, по-своему представляешь, что вообще такое нейросеть?

— Так и есть, — немного смущаясь признался Кир, — ну в книгах наших писателей эту сеть представляли в виде маленьких механизмов, способных взаимодействовать с нервными тканями.

— И каким образом эти маленькие механизмы помогают выучить язык чужой расы? — сдерживаясь, чтоб в очередной раз не захрюкать с лёгкой долей ехидства поинтересовался Хламовщик.

— Не знаю, я вообще мало чего знаю! — немного раздражённо признался Кир.

— Не злись, — примирительно и в то же время с лёгкими требовательными нотками просипел Хламовщик, — правы твои писатели, правда, только отчасти. Нейросети действительно существуют, но они в большей мере служат для связи с прочими элементами, такими как: особая броня или оружие, челноки, сложные боты. Эта штука и в самом деле содержит нанобиты, но они нужны для защиты твоих тканей от окислов тяжёлых металлов. Эти элементы не позволяют разрываться сложным связям той структуры, что появляется под кожей. В большей степени эта сеть похожа на мой проекционный браслет, — для большей наглядности Хламовщик даже продемонстрировал небольшой девайс, — его можно использовать в качестве личного помощника, ну или записной книжки, да и тут нужно устанавливать кое-какие запрограммированные элементы, а подключить таковых модулей можно крайне мало. Да и не светит тебе подобная сеть в ближайшем будущем. Уж поверь мне.

— Это ещё почему? — слегка напрягся Кирилл.

— Особенности твоего организма, — осипшим голосом пояснил Хламовщик, — что б ты понимал, я объясню тебе особенности собственной уникальности. Плотность твоей ткани крайне высока. Это связано с гравитацией той планеты, на которой ты жил.

Ответ Хламовщика ясности не добавил и Кир попросил пояснить.

— Да, а ты не такой умный как показался мне изначально, — посетовал киборг, — чтоб ты понимал, на станции Бис для существования множества видов на одном уровне выбираются усреднённые параметры существования. Я думаю, ты уже успел это ощутить на дыхательной смеси, — указал Хламовщик пальцем не кибирнизированной рука на респиратор, весящий на шее, — экономисты станции сопоставляют в процентном отношении количество видов и их особенности, а уже после, исходя из расчётов, в атмосферу выбрасывается определённый объём различных необходимых газов. То же самое и с силой тяжести. Ты, скорее всего, уже понял, что тебе сильно недостаёт кислорода, но зато, если кислорода тебе хватает, то ты прекрасно себя чувствуешь.

— Так и есть, — стараясь не выдавать волнение, согласился Кир, — я даже думал, что это работа какого-нибудь стимулятора, встроенного в маску.

— Нет, — поспешил успокоить человека Хламовщик, — просто это работа более низкой гравитации. Твоему телу легче двигаться, кровь легче циркулирует по венам, нагрузки на органы и кости меньше. Я понимаю, сразу это незаметно, но так оно и есть. Местные гравитация не сильно нагружают твой организм, что позволяет экономить силы. Чтоб ты понимал, средний показатель гравитации на станции примерно 0,77 от вашего, земного. Физически это практически незаметно, а вот физиологически. Соответственно этим условиям и плотность тканей твоего организма намного больше, отсюда лучшая проводимость нервных клеток, большая плотность костей и как следствие отсутствие на этой станции нейросети, подходящей под твои параметры организма. На моей памяти была одна такая сеть, изначально она попала к Джони Сиджу, а последний ею владел Василий, сейчас она у него.

Между неким Сиджем и Василием явно произошло нечто неприятное в далёком прошлом, об этом ясно свидетельствовали обмолвки Хламовщика, да и тот факт, что сеть покойного Джони оказалась в руках Василия этой мысли, особенно сильно вторили. Именно этот вопрос и прозвучал следующим, напрочь убив настроение Хламовщика.

— Поговорим об этом как-нибудь в другой раз, — предложил жуткий киборг, — лучше расскажи какие у тебя планы?

Какие тут могли быть планы? Кир вообще не задумывался о дальнейшем, потому что при попытке поразмыслить над этим вопросом у него начинался приступ мигрени.

— Не знаю я, что мне делать и куда идти, — признался человек, — с этими долбаными кормушками я не смогу разобраться самостоятельно, языком я не владею. Да и, в общем, как тут что устроено я и близко не представляю.

— Раз такое дело, оставайся у меня на свалке, — предложил Хламовщик, — понимаю, что место неприглядное, но здесь когда-то жил твой собрат Джони Сидж. Я помогу тебе с языком и провизией, с тебя же потребуется сбор плат. Не переживай, я не стану с тебя требовать многого, одна собранная плата в полторы униды.

— Я не вполне понимаю, — напрягся Кир, предчувствуя какой-то развод со стороны хозяина свалки.

— Плата, что ты недавно собирал, — миролюбиво напомнил Хламовщик, — ты будешь собирать мне эти платы, разумеется, при наличии должных чипов. С тебя одна собранная плата в полторы униды, с меня жильё и допуск на мою свалку без каких-либо ограничений. Дополнительно ты получишь собеседника, понимающего твой язык и возможность разобраться с кейтура. А когда накопишь деньги на проекционный браслет я тебе бесплатно его перепрошью и залью твой язык в его память.

Кирилл Фёдорович молча глядел на киборга, он просто не знал, как отнестись к подобному предложению. В бескорыстность жуткой твари верилось с трудом, ну не встречал он в своей жизни добрых дядь, угощающих глупых мальчиков и девочек за просто так. Было ясно, что это странное существо имеет к его персоне какой-то свой интерес, да и Слайгром отзывался о Хламовщике, как о довольно вредном дядьке. С другой стороны, этот жуткого вида гражданин смиренно выслушал нашего героя, поговорил, даже объяснил ряд непонятных моментов, а теперь ещё и жильё предложил за, по сути, пустяковую работу.

— В чём подвох? — не удержался Кир.

И маска Хламовщика вновь на мгновение зашлась мелкой рябью, на сей раз показав лёгкие нотки раздражения.

— Всё дело в платах, — не стал наводить тень на плетень хозяин свалки, — у твоего вида есть особенность, которой нет почти ни у кого на этой станции. Вы видите очень много различных цветовых спектров. Разумеется, не все возможные, но очень многие. Я полагаю, что эта возможность также связана с силой тяжести на вашей планете. Ни один другой вид не обладает подобными возможностями. И те тонкие нити, что ты видел на плате, градируются по цветам. Понимаешь, мне просто некому собирать эти древние платы, а они мне нужны. Очень нужны.

— Может, ты тогда мне