Следующие две недели прошли под знаменем заговоров и интриг. Это было сделать куда проще, учитывая особое отношение к Патрику чернокожих надсмотрщиков. Они демонстративно не замечали того, что он регулярно посещал поля всякий раз, когда выезжал для сбора трав. Не обращали внимания на то, что он отвлекает рабов какими-то разговорами. Чем, собственно, доктор Кларк и пользовался без зазрения совести.

Все же вести излишние беседы в поселке было чревато. Плетенные из прутьев и тростника хижины – не то место, где можно разговаривать без опаски. А вот чистое поле, когда ты точно знаешь, что ближе, чем на три десятка шагов, от тебя никого нет, это совсем другое дело.

Впрочем, надсмотрщикам, к чьим подопечным приходил Патрик, жаловаться было не на что и применять к рабам меры воздействия – тоже. Те работали с небывалым энтузиазмом, неизменно выполняя норму к концу рабочего дня. А что еще нужно, если ни старший надсмотрщик, ни управляющий не выказывают своего недовольства.

– Ну что, Кевин, все готово? – усевшись на топчане в своей хижине, встретил вошедшего друга доктор Кларк.

– В лучшем виде, Патрик. Сегодня ужин готовила Мэрин, и она все исполнила как надо. Все чернокожие спят вповалку, из пушки не разбудишь. Чудное зелье ты приготовил, право слово.

– Известия из усадьбы есть?

– Да. Только что прибежала Айне. Вся прислуга спит сладким сном. Говорит, опоить их было совсем нетрудно. Хозяйка и ее дочка спят в своих комнатах, и их, как ты и велел, не опаивали.

– Ну что же. Пока все идет так, как задумано. Поднимай своих парней, и выстраивайте людей на площади. Да смотрите, чтобы никто не сбежал. Если поднимем шум, то беды не миновать. Двоих вместе с Айне отправь в господский дом. Миссис Джонсон взять без ущерба, жестко, но аккуратно. С девочкой вполне справится и Айне.

– Ясно. Я отправлю Антэна и Дарака. Парни смышленые, ловкие. Все сделают как надо.

– Действуй.

К тому моменту Патрик уже зажег жировой светильник. По роду деятельности ему приходилось работать и по ночам: варить отвары, перегонять настойки, получая экстракты. Так что у него в хижине было много такого, чего в других жилищах рабов не сыскать. При неровном свете этого допотопного светильника доктор начал собираться, готовясь к предстоящей ночи, полной волнений и тревог.

Так уж случилось, что он сумел заполучить два десятка ярых сторонников, с горящими сердцами. Эти мужчины были готовы пойти на смерть, драться до последней возможности, рвать всех и вся без тени сомнения и не задавая лишних вопросов. Более того, они сами едва не подняли бунт. Вот только пользы это не принесло бы никакой. Только ненужные смерти.

Однако, несмотря на большое число соратников, у Патрика был лишь один боец. Он сам. А потому и львиная доля тягот сегодняшней ночи должна была лечь на его плечи. Разумеется, ему не успеть везде и не управиться со всем в одиночку. Потому и была потребность в сподвижниках, которыми он и обзавелся.

Когда он, полностью снарядившись, появился на площади, соратники уже выстроили всех рабов, как это бывало во время экзекуций. В принципе, все и полагали, что предстоит очередная экзекуция. Правда, они пребывали в недоумении, отчего это происходит в неурочный час, и не обратили внимания на то, что тут присутствуют только белые рабы. А еще – не видно ни одного надсмотрщика и их начальника, Джеймса. Разве только обратили внимание на то, что командуют тут их же товарищи по рабству, но особо никто не удивлялся. Мало ли что взбрело в голову госпоже.

– Доброй ночи, друзья, – представ перед собравшимися, заговорил Патрик. – Уверен, что эта ночь добрая. Во всяком случае, для тех, кто захочет присоединиться к нам. Мы устали жить в рабстве, и коль скоро освобождения нам не дождаться до гробовой доски, решили взять судьбу в свои руки. До рассвета осталось примерно двенадцать часов, и за этот срок мы собираемся покинуть остров. Так что времени на раздумья нет. Решать нужно прямо сейчас. Кто хочет вместе с нами покинуть остров?

– И куда мы отправимся? – послышался нерешительный мужской голос.

– Не все ли равно. Туда, где мы будем свободны. Это я вам обещаю.

– А где все негры? – удивился другой.

– Они спят. И проспят еще двенадцать часов. Мы подмешали им в еду сонный настой. Сейчас на плантации не спим только мы. И этим временем нужно воспользоваться.

– А что будет с теми, кто не захочет бежать?

– Ничего не будет. Выпьет кружку воды, проснется завтра как ни в чем не бывало и будет дальше гнуть спину на госпожу Джонсон.

– Вот уж спасибо. А как мы отсюда убежим?

– Очень просто. Мы украдем корабль. Я знаю навигацию и сумею отвезти вас туда, где безопасно. Конечно, можно остаться, и, может быть, вас даже не накажут за наше бегство. Но сколько вы еще проживете? Год? Два? А что потом? Издохнете, как крысы.

– А вы сумеете похитить корабль?

– Ну, я же сумел организовать все это. Так что смогу украсть и корабль.

– Я с вами, господин доктор! – решительно произнес тот самый мужчина, что подал голос первым.

– И я.

– И меня возьмите.

Как предполагал Патрик, желающих остаться в рабстве не нашлось. Да и немудрено при их-то бесправном существовании. Всего на плантации Джонсон числилось сто восемьдесят пять рабов, из них девяносто шесть были ирландцами, из которых тридцать шесть женщины. Сорок один из общего числа рабов были детьми, от младенчества до двенадцати лет. Всего с Патриком уходило сто тридцать семь человек. И это уже было неплохим заделом на будущее, если только удастся вывезти их всех.

– Гобан, ты остаешься за старшего с теми, кто пойдет на другую оконечность острова. Действуй, как договорились, грузи на повозки продовольствие, твою кузню, и выдвигайтесь. У вас только час. После этого вы должны выдвинуться. За ночь вам нужно пройти более семи миль. Причем последние две без дорог. Мартин укажет путь.

В ответ на это Мартин молча кивнул. С этим сорокалетним мужчиной Патрик вместе пережил переход через океан. И вообще, большинство заговорщиков были из их числа, потому что знали, чего стоит их доктор, и верили ему. Патрик решил заранее озаботиться проводником. Поэтому и брал Мартина с собой в качестве помощника и вместе с ним разведывал путь, по которому предстояло передвигаться беглецам.

– Кевин, нужно будет выделить еще человек пять, чтобы они присмотрели за порядком.

– Уже сделано, Патрик, – поправляя на плече ружье, заверил бывший рыбак.

Они успели разжиться несколькими ружьями и пистолетами в домике старшего надсмотрщика. Оружие хранилось у него на всякий случай. Мало ли что могло случиться, бунты на Барбадосе – явление не такое уж редкое. Все же подавляющее большинство жителей острова рабы. Что же до надсмотрщиков, то до определенной степени в их преданности сомневаться не приходилось. Их положение было куда более завидным, чем у остальных, и даже имелись шансы дожить до старости. Если не расстраивать хозяина.