— Д-д-да… — донеслось снизу. — Вы осторожно… пров-в-ва́литесь… А вы к-к-кто?

— Это Сашкины родители! — крикнул Васька. — И еще… с ними…

— Не бойся! — крикнул Иваныч. — Все в порядке.

— Если в детдом, я не в-в-вылезу! — долетел из тьмы еле слышный голос Дениса.

— Нет, обещаем! — крикнул папа.

— Только по обоюдному согласию, — тихонько произнесла Жанна.

Папа первым протиснулся в узкий вход. Через минуту он вылез назад.

— Да, — сказал он, — провалиться можно. И низкие своды. Надо самого легкого человека обвязать веревкой, и чтоб он ползком добрался до провала. Иначе веревку не докинуть.

Перед папой появился Васька:

— Обвязывайте! Я знаю, куда ползти! Я там был, до ямы доползал!

— Па, я тоже худой! — сказал и я.

— А что, там несколько ям? — спросил папа.

— Нет, одна, — ответил Васька.

Папа застыл перед нами с веревкой в руке. Мама подошла к нему и встала рядом. Так они рядышком и стояли, на фоне неба, в свете звезд.

— Меня! — настаивал Васька. — Я легче!

— Меня, — сказал я. — Я надежнее.

Еще секунду папа раздумывал и сделал шаг в мою сторону.

— Давай!

Меня обвязали веревкой. (Оказалось, Верочка как угадала, — положила две веревки).

— Ползи осторожно, — инструктировал меня папа. — Как только увидишь впереди дыру, брось вниз веревку. Я буду тебе светить от входа.

Мама обняла меня, а Жанна перекрестила. Как будто мне километр надо было ползти, а не десять метров!

— Лучше бы я пополз… — вздохнул Васька.

— Если у Сашки не выйдет, попробуешь ты, — сказал папа.

Васька стоял рядом с Жанной. В свете звезд я увидел, как рука Жанны легла на плечо Васьки. Васька остолбенел. Потом покосился на руку Жанны, потихоньку освободился от нее и отошел подальше.

«Эх, Васька!» — подумал я и встал на четвереньки перед входом в пещеру.

— Да ложись ты! — крикнул мне Васька. — На пузе ползи!

— Без советов обойдусь, — ответил я и вполз в пещеру.

Меня сразу объяли холод и сырость. Свет фонаря вырывал из тьмы сырые камни и нависающие стены.

Мне стало так страшно! Показалось, что стены задрожали и сейчас свалятся прямо на меня. Захотелось закричать и вернуться назад.

Меня спас Денис.

— Кто т-т-там? — прозвучал его голос откуда-то снизу и сбоку.

— Я, С-с-сашка, — ответил я.

Я тоже трясся. Может, не столько от холода, сколько от страха.

— Д-д-держись, — дрожал я, продолжая ползти, — я с-с-сейчас…

Мне показалось, что до той ямы, где сидел Денис, я полз целый час.

— Как ты, Саня? Чего не отвечаешь?

Голос отца достиг меня, как достигает Земли сигнал с далекой звезды. Через сотни тысяч световых лет.

— Н-н-нормально, — послал я ответный сигнал. — Д-д-дополз до дырки.

— Кидай Денису веревку и отползи немного назад! Денис, обвязывайся! Только крепко, чтоб не развязалось по дороге.

Я бросил веревку в дыру. Казалось, дыра была бездонной. Как Денис просидел в ней целый день?

Кроме того, в пещере действительно оказалось очень холодно.

— Привязался, — донеслось из глубины.

Денис подергал веревку.

— Вира помалу! — донеслось снаружи.

Веревка задвигалась и натянулась. Через некоторое время над провалом показалась голова Дениса, а потом и он сам вылез на поверхность, перевалившись через край ямы.

Часть грунта осыпалась в дыру, но Денис удержался.

— Всё, не тащите больше! — закричал я.

Денис дотронулся до меня холодной и грязной рукой.

— Привет…

— Привет. Ползи вперед, — подтолкнул я его. — Я за тобой следом.

Прошла еще вечность и полвечности, пока наружу выполз Денис, а за ним — я. Иваныч подхватил Дениса на руки и отнес к костру, который успели разложить за это время Васька с Мигелем. Дениса уложили на травяной настил.

Его колотило от холода и нервного напряжения.

Жанна начала растирать водкой его руки и ноги, а потом укрыла одним из принесенных в рюкзаке одеял.

Меня же мама просто обняла, и мы с ней двинулись к костру.

Меня тоже немного знобило.

— Как ты, сынок? — спросила она.

— Х-хорошо, — ответил я.

— Ты молодец! Я рада…

— Да, ма…

Я не знал, что надо говорить. Я тоже был просто рад, что все закончилось и я наверху. Наверно, как и мама.

Неожиданно для себя я попросил маму:

— Ма… а давай… Ваську к себе возьмем… ну и Дениса…

Я давно уже думал об этом. Давно хотел попросить маму. Но боялся. Мне показалось, что сейчас — подходящий момент.

— Д-давай их усыновим… Н-нельзя их тут оставлять…

Мама внимательно посмотрела на меня и ничего не ответила. Наверно, потому, что мы подошли к костру.

Умница Верочка сунула маме в рюкзак термос, и Денису не пришлось ждать, пока закипит вода в котелке. Он уже полусидел на настиле и пил сладкий кофе маленькими глоточками. Казалось, с каждым глоточком жизнь возвращается к нему.

Рядом с ним хлопотала Жанна. Мигель влил в его чашку с кофе немного водки. Мне тоже дали выпить полчашки кофе из термоса.

Сладко и горячо. Горячо и сладко…

Дениса еще ощутимо колотило, но уже никто не сомневался, что он жив и даже почти здоров. От этого всем сразу полегчало. Все зашумели, заговорили, а Мигель даже начал что-то напевать.

— Вы это… потише, — остановил взрослых Васька. — Здесь шуметь нельзя. Погранзона! А то услышит кто-нибудь. Погранцы набегут.

Никто не мешал всем расположиться у костра. Мама и Жанна «накрыли стол» из бутербродов.

Ух как все на эти бутерброды накинулись!

А потом начался разговор. Без разговора, надо понимать, этот вечер не мог бы закончиться.

— Ну, вы, ребята, даете! — начал папа. — Это ж разве можно так? Одним — в пещеру!

— А как можно? — спросил Васька. — Вдвоем?

— Нельзя так жить, как вы, — сказала мама. — Ладно, лето. А зима настанет? Куда пойдете? В коллектор, на трубу?

— В поселке нас поймают, — совершенно практично возразил Васька. — На трубу мы не пойдем.

— Надо в б-большой город ехать. В Москву. Там и спрятаться, и заработать м-м-можно, — отозвался из-под одеяла Денис.