– Нам нужно сегодня же найти другое жильё, – вздохнула Орлова, и, предвосхищая вопросы юной герцогини, добавила: – Я буду наведываться сюда каждый день в ожидании вестей от Луизы, но вас нужно спрятать. Мне, похоже, не удалось полностью развеять сомнения нашего бравого майора, а раз так, то мы не имеем права рисковать.

– Но… – начала было Генриетта и сразу умолкла, увидев дворецкого, спешащего им навстречу с маленьким подносом для почты в руках. На начищенном до блеска серебре белел одинокий конверт, скреплённый размазанной печатью из бордового сургуча. Обе женщины затаили дыхание.

– Вам письмо, мадемуазель, – обратился дворецкий к Орловой. – Мальчишка-посыльный с полчаса как принёс.

Агата Андреевна сломала печать и пробежала строки глазами.

– Ну что там?! – нетерпеливо воскликнула Генриетта.

– Всё в порядке, – успокоила её Орлова и, дождавшись, пока дворецкий удалится в конец коридора, добавила: – Луиза жива. Похитители требуют за неё пятьдесят тысяч франков. Меня предупреждают, что я не должна обращаться в полицию и пытаться проследить за посыльными, а ответ мне следует передать торговке рыбой по имени Селеста, стоящей в первом от входа ряду на рынке Анфан-Руж. Пойдёмте готовить ответное письмо.

Генриетта перечитала письмо с десяток раз. То, что его первую часть написала тётя, не вызывало сомнений. Однако было непонятно, почему Луиза во всём полагается на Орлову, как будто племянницы нет и в помине. Зачем занимать деньги у малознакомого человека, если в сундуке лежат более двадцати тысяч франков, а остальное можно запросто взять в ломбарде? Генриетта не сомневалась, что хозяйка этого дома простит своих гостей, если они заложат на какое-то время её столовое серебро. Ведь это – вопрос жизни и смерти! Но обернувшись к Орловой в надежде, что та разделит её возмущение, юная герцогиня испугалась: фрейлина уставилась на кривоватые чёрные строчки в конце письма и замерла.

«Да что она там видит?» – поразилась Генриетта, но спросить не решилась.

Девушка скользнула взглядом по приписке. Неизвестный человек, похоже, не слишком утруждался – буквы плясали, словно начертанные спьяну:

«Если вы согласны выкупить жизнь отпрыска этого жалкого рода, торопитесь. Напишите о своём решении. Письмо отдадите лично в руки торговке рыбой Селесте. Она стоит в первом ряду от входа на рынке Анфан-Руж. Не вздумайте доносить в полицию или следить за посыльными. Об этом сразу станет известно, и Луиза де Гримон умрёт. Если вы не дадите ответ за два дня, это будет расценено как отказ».

Орлова пошевелилась, словно возвращаясь к действительности, и Генриетта решилась заговорить:

– Агата Андреевна, почему тётя так написала, как будто мы сами ни на что не способны? У нас своих денег здесь больше двадцати тысяч! Зачем ехать в Вену, если можно быстро достать деньги под залог в Париже?

– Луиза хочет, чтобы я увезла вас отсюда, – объяснила Орлова. – Это главная мысль её письма. Она подчёркивает, что родных у неё в Париже нет, чтобы похитители не начали охоту на вас. Отсюда и просьба, чтобы я поехала в Вену. Я так понимаю, что Луиза отсылает вас к друзьям семьи?

– Да, к миледи…

– Ну, с желанием вашей тёти все ясно! Луиза знает, что вы расскажете мне про деньги и надеется, что я предложу похитителю аванс, а за остальными «поеду в Вену». Все её мысли – о вашей безопасности…

– Я никуда не уеду, пока она не вернётся! – побледнев, воскликнула Генриетта.

– Ваш отъезд – заветное желание Луизы. Но самое печальное содержит в себе эта приписка. К счастью, бедняжка её не видела. Ведь похититель (а если преступников несколько, то явно их главарь) записал свои требования позже. Я думаю, что разумнее и впрямь отвезти вас в Вену.

Генриетта не увидела в приписке ничего необычного. Просто угрозы, но чего ещё ждать от бандитов? Неужели Орлова испугалась? Девушка уже собралась задать фрейлине нелицеприятный вопрос, но та заговорила сама:

– Прочитайте первое предложение. Что вы видите?

– Похититель торопит… – растерялась Генриетта.

– Да, конечно, и это тоже, но я говорю о другом. Вы видите, как он отзывается о де Гримонах? Пишет: «жалкий род», что уже отдаёт личными чувствами. Преступник имеет собственную неприятную историю, связанную с вашей семьёй. Это очень опасно! Конечно же, в первую очередь для Луизы, но и для вас тоже.

– Но почему? Во Франции у нас никого нет. Мы здесь никого не знаем. Кому мы могли перейти дорогу?

Орлова лишь вздохнула. Она очень сомневалась, стоит ли говорить такие вещи Генриетте, но жизни девушки угрожала опасность. Лучше было перестараться, запугивая её сверх меры, чем пустить всё на самотёк, и Агата Андреевна объяснила:

– Похититель пишет: «жалкий род». Его тяжёлые чувства связаны с вашей роднёй. Что это за переживания, мы не знаем. Скорее всего, этому человеку нанесли обиду, либо он испытал сильное разочарование, связанное с вашей фамилией. А может, это была ревность? У ненависти множество оттенков…

– Все мои родные погибли во времена террора, нельзя же ненавидеть мертвых! – воспротивилась Генриетта.

Что можно было на это ответить? Агата Андреевна знала немало случаев, когда люди десятилетиями ненавидели умерших, более того, сколько так и не отомстивших гордецов воспринимало смерть обидчика как нанесённое судьбой новое оскорбление. Но девушка ждала ответа. Орлова видела в её глазах отчаянную надежду, что сейчас они всё поймут и жизнь наконец-то наладится. К сожалению, так не бывает!.. Фрейлина с грустью объяснила:

– Люди – существа сложные, часто с кривой и злобной душой. Такие могут жить с мечтами о мести десятилетиями, а потом нанести удар по детям и внукам обидчика.

Генриетта если и не поверила, то промолчала, а Орлова сочла за благо перевести разговор на менее острую тему:

– Дорогая, у вас нет никаких сведений о семье? Деды, бабки, дяди и тёти, кузены – для нас всё сейчас может представлять интерес.

– Есть метрики и свидетельство о браке моих родителей. Меня Луиза окрестила уже в Англии. По-моему, сохранилось ещё несколько писем. Если хотите, я принесу.

Юная герцогиня сорвалась с места и побежала в комнату тётки. Скоро она вернулась с истертым сафьяновым мешком для бумаг и тремя одинаковыми чёрными кошельками.

– Вот деньги, а это документы, хранящиеся у Луизы. В каждом кошеле было по десять тысяч франков. Видите, два – полны, а третий начат. Мы можем собрать необходимую сумму за пару дней!

– Нам нельзя это делать, – призналась наконец Орлова. – Луиза жива, пока мы будем сулить похитителю деньги за её освобождение. Как только мы передадим всю сумму, бедняжку сразу же убьют.

На глаза Генриетты навернулись слёзы, а лицо её исказила гримаса отчаяния.

– Но почему?! – всхлипнула она.

– Это преступный мир, там бесполезно взывать к справедливости. Если бы было иначе, Луиза сейчас сидела бы рядом с нами. Поэтому есть только одна возможность переиграть врага: идти на шаг впереди, предвидеть все его поступки и, самое главное, – не слишком рисковать самим. Я солидарна с Луизой. Написавший нам преступник не должен узнать о вашем существовании.