душу закралось сомнение величиной с земной шар. Возможно, Ларка права, и передо мной не та Анютка. Не моя. Другая. Чужая.

Мельчайшие детали буквально кричали об этом, но я старательно их отталкивал. Можно долго не замечать очевидного, но мне хотелось верить, что моя Аня находится рядом. Не прошло ничего. Не было тех пяти лет загульных пьянок и вытравливания чувств к ней из сердца, которое ускоряло ритм, стоило только девушке приблизиться.

Сидел в кабинете в отцовском кресле и умирал от тоски. Момент с проверкой ее документов намеренно оттягивал. Наверное, боялся окончательно разрушить надежду на желаемое. Только чем больше общался с Аней, тем хреновее мне становилось.

Она другая. Совсем.

— Привет, забулдыга, козел и не самый лучший друг! — Лариска с очаровательной улыбкой вошла в кабинет и уселась напротив меня, нагло глядя в глаза. — Что за траурная мина? А? Димос? На связь не выходишь, а я тебе телефон оборвала, между прочим.

— Видел.

Без энтузиазма прозвучало. Ну, как есть. Если и Лариска начнет читать лекции, то будет финиш. На днях в офис заглядывал Мирон. Такой хай поднял. Все бумаги проверил. Можно сказать, вверх дном все перевернул. Включил правильного брата и старшего сына. Взбесил конкретно. Думал, сцепимся прямо около стойки, за которой Аня стояла. У бедной чуть глаза не выпали от удивления, а что уж говорить о Мироне. Он ведь тоже был знаком с моей бывшей. В стопор впал. Наверное, это и спасло нас от мордобоя.

— Знаешь ли, это верх наглости, Дима. Я же за тебя беспокоюсь. — Лара стала серьезнее и уставилась на меня, как на икону в церкви. — Распустил тут нюни.

— Ничего я не распускал. Отстань.

— Видела я тебя уже таким. Так что не заливай, дружище.

Скривился от ее неоднозначного намека. Бесила меня Лариска. Особенно сейчас, когда я находился на волоске от падения в пропасть. Это все равно, что еще раз ее потерять. Повторно на те же грабли боли. Вот только я не уверен в том, что в это раз из темной непроглядной тьмы вылетит спасительная птичка. Ситуация слишком напоминает ад. Только дьявола нет. Хотя скоро вернется. Из Германии. Чтобы дать мне пинка и накинуть вожжи.

— Ты смотрел ее документы?

— Нет.

— Почему? Не принесла?

— Принесла.

Уперся взглядом в окно, но Лариска поднялась и подошла ко мне, перекрывая обзор.

— Тогда в чем дело? Отрывай задницу и тащись в отдел кадров, Дима. У нас у всех есть глаза. Да, эта Аня похожа на твою, как две капли воды, но надо убедиться окончательно, кто перед тобой.

Надо. Только тело не поднимается, чтобы преодолеть небольшое расстояние и поставить точку на сомнениях. Ларка продолжает нависать надо мной, как коршун. Не уйдет ведь. Я ее знаю. Через скрип зубов и костей поднимаю свою тушу, которая стала неподъемной. По крайней мере, мне так казалось.

— Иду. — Поднимаю руки вверх, пока Лариска скрещивает руки на груди и смотрит на меня, как на нашкодившего котенка. — Иду. Все.

— Я с тобой, а то мимо же можешь пройти.

Хмыкаю, но иду вперед. В приемной стараюсь не смотреть в сторону Ани. Слышу, как она стучит пальцами по клавиатуре. Очередной контракт приводит в порядок. Внутри все огнем горит. Так сильно хочется оказаться с ней вдвоем.

Я ведь умудрился протащить ее еще по нескольким горячим точкам. Ноль реакции. Точнее реакция была, но не та, на которую я рассчитывал. Идиот.

Возле двери в кабинет Марии Павловны притормаживаю, но Лара не дает зависнуть. Открывает, пихает меня в спину, заставляя протиснуться в отдел кадров, и сама с гордо поднятой головой вваливается в помещение. Мария Павловна удивленно поглядывает в нашу сторону, но дает доки Ани. Луплюсь на них, как на что-то страшное.

Легкие замирают на последнем вдохе. Чего и стоило ожидать.

Не она. Другая Анна. Столичная штучка.

Сказать, что я разочарован в этот момент, значит просто промолчать. Мысленно готов стены крушить, но внешне не проявляю ни единой эмоции. Просто выхожу из отдела кадров и молча иду к себе.

— Дим? — Ларка дает о себе знать, но я не реагирую, прохожу мимо Анны и пропускаю мимо ушей ее слова. — Дима?

— Все. — Поворачиваюсь к подруге, которая своим видом убивала, столько жалости в глазах, что самое время пойти и натереть веревку мылом. — Все отлично. Можешь идти по своим делам. Спасать мир дальше.

— Не веди себя так!

— Как?

Улыбаюсь, как маниакальный подонок, и развожу руки в стороны.

— Ты права оказалась. Пошел бы раньше, узнал бы раньше. Еще вопросы?

— Хватит, Дим. Ничего страшного не произошло. — Лариска говорит спокойно, словно умалишенного пытается вразумить. — Бывают совпадения. Это другая Аня. Не твоя, и возможно, это даже к лучшему.

— К лучшему?

Усмехаюсь и падаю в кресло, прикрывая глаза рукой. По вискам долбит, как по барабану палками. Свист такой, что реально хочется вздернуться.

— Дважды на те же грабли не наступишь, Дим. Надо вот оно тебе?

— Ты не понимаешь.

— Понимаю. У тебя хотя бы шанс есть на то, чтобы эта Аня твоей стала.

— Но она НЕ МОЯ! Там стоит ДРУГАЯ!

Повышаю тон и смотрю на Ларку, которая замирает с открытым ртом.

— Ты чего? Я же просто…

— Я тебе тоже просто и понятно пытаюсь донести, Лара. Мне нужна МОЯ Аня. Другой, пусть и максимально похожей, мне не нужно.

Виснет пауза, от которой становится тошно. Еще никогда так с Лариской не говорил. Всегда получалось мирно и со смехом, а тут прорвало. Давно так сильно не злился. Бывало, конечно. На отца или Мирона. С ними я в зверя превращался. В раненого волка, который готов кинуться на любого, кто к нему приблизиться.

— Идиот. Прошлое в прошлом должно оставаться, а тебе судьба шанс может дает.

— У девчонки жених, Лар, и жизнь другая. Я ее не вставляю никаким боком, как и она меня. Теперь.

Лариса смотрит на меня. Вижу, что хочет осыпать меня нескромными определениями, только молчит. Добивает. лучше бы прикрикнула хорошенько. Вместо это дружбан с детства разворачивается и покидает кабинет с ровной спиной, гордым видом, а мне взвыть хочется. Наверняка так бы и сделал, если бы не темная макушка, показавшаяся через приоткрытую дверь.

— Дмитрий Иванович, — голосок Анны странный, и я даже поворачиваюсь, чтобы убедиться не обманывает ли меня слух, — там к вам… — Запинается и шумно вдыхает. — К вам посетитель. Насчет программирования.

— Пусть заходит.

Провожу руками по лицу, пытаясь прогнать злость и саднящее чувство в груди. Теперь видеть эту чертовку еще сложнее. Кажется,