Орион пригнул шею и прибавил ходу. Раньше он нарочно давал сопернице обойти его, а на финишной прямой решил выложиться по полной. Два скакуна шли голова к голове. Там, на финише, Банши с Симеоном и несколько лошадей радостно и ритмично притопывали, приветствуя чемпиона Жгучей Тропы. Мощным рывком Орион сумел-таки выдвинуться вперед. У красной черты он не скакал, а уже почти что летел. И пересек ее первым.

Вильгемина отстала на считаные сантиметры. Она остановилась, тяжело дыша. К Ориону подошла Галатея.

– Мои поздравления, – улыбнулась она. – Ты заслужил право представлять наш народ в Круге Героев.

Орион склонился, чтобы Элдвин мог спрыгнуть на землю. Вильгемина тоже отпустила Скайлар. Фамильяры присоединились к Банши и Симеону, а Орион встал перед ними и произнес:

– Как бы ни был далек путь, я всегда готов нести вас на себе.

– Орион будет везти вас и защищать, – сказала Галатея. – Но не только это. Ему предстоит стать странствующим хронистом и собирать артефакты для истории вашего похода. Будущие поколения Огромии не в пример своим предкам будут помнить деяния Троих из Пророчества.

К Ориону подошел один из сородичей и закинул ему на спину седельную сумку.

– Даю слово, когда я вернусь, она будет полна реликвий, – пообещал Орион.

Конь-огонь опустился на колени; Банши, Скайлар и Элдвин взобрались ему на спину, а Симеон остался стоять на земле.

– Мои лапы хоть и не молоды, но крепки, – заверил бладхаунд.

– И куда мы держим путь? – осведомился Орион.

– В Бездноватый каньон, – ответила Скайлар. – Там живут королевские кобры и мангусты.

– Подождите, а Гилберт-то как же? – вдруг вспомнил Элдвин.

И только он это промяукал, как показался Тисби, весь покрытый ледышками, а на его спине восседал Гилберт – скорее синий, чем зеленый.

– Я-я-я п-п-пальцев н-н-не ч-ч-чую, – пожаловался он. – М-м-можно м-м-мне чашку чаю?

– Гилберт, с чего ты вдруг стал пить чай? – удивилась Скайлар.

– Да пить-то его зачем! – фыркнул Гилберт. – Я бы лапы в нем погрел.

Банши протянула лапы, сняла несчастного лягуха со спины Тисби и усадила на Ориона.

– Мы готовы, – сказал Элдвин, обвивая хвостом лягуха, чтобы тот хоть чуточку согрелся.

Дважды повторять не потребовалось. Орион сорвался с места и помчался через высокогорье к тропе, ведущей вниз. Его копыта стучали о землю очень громко. Но еще громче прямо под Элдвиновым ухом стучали от холода зубы Гилберта.

Вперив взгляд в пустоту, Гилберт продекламировал одно из своих знаменитых трехстиший.

– А он от морозца-то, похоже, слегка сбрендил, – прошептала Банши.

– Да нет, – отмахнулась Скайлар. – Это же Гилберт.

– На самом деле это одно из лучших его трехстиший, – вмешался Элдвин. – Ну, мне так кажется. Там ведь ни слова о еде.

Орион быстро достиг подножия гор Йеннеп и теперь пересекал северную часть Хребтинных степей. От восставших из праха больших кошек остались только развороченная земля да следы. Они уже давно были на пути к Энаю. Скайлар пристроила карту Писаруса на спине Ориона и внимательно ее изучала. Оторвав взгляд от карты, сойка указала крылом на запад, в сторону Браннфальковой теснины, названной в честь давным-давно умершего короля, прапрадеда Лоранеллы.

– Двигаемся вон к тем холмам, там пересекаем Браннфалькову теснину, – объявила сойка. – Оттуда, если возьмем к северо-западу, попадем к Эбсу.

– Все верно, так мы попадем туда, куда хотим попасть, – согласился Орион. – Но я знаю путь покороче.

Конь-огонь уже скакал – и вовсе не туда, куда указывала Скайлар, – прочь от холмов, к густому лесу.

– Думаешь, разумно отклоняться от проложенного маршрута? – недоверчиво спросила Скайлар. В голосе сойки проскакивали визгливые ноты – так всегда бывало, когда кто-то ее не слушался.

– Не тревожься, юная сойка, – отозвался Орион. – Об этих краях мне известно куда больше, чем всем картам на свете. Пусть мои познания послужат нам на пользу.

– Ладно, отныне ты главный, – согласилась Скайлар, но, судя по голосу, с явной неохотой. Сойка свернула карту и затолкала ее назад в сумочку.

Элдвин окинул взглядом своих товарищей – сначала верных друзей-фамильяров, потом по очереди троих наследников, которым предстояло призвать Скитающуюся Цитадель. Беспокойство, терзавшее кота с тех самых пор, как он прочитал размышления Кальстаффа о пророчествах, впервые отпустило его. Вместе фамильяры и наследники способны горы свернуть. И с Паксахарой уж как-нибудь совладают общими силами.

Орион достиг опушки леса и помчался по утоптанной тропинке, что вилась меж деревьев с желтыми и красными листьями. Позади конь-огонь оставлял тлеющие ветки; из-под его искристых копыт вылетали язычки пламени. Не замедляя галопа, он нагнул шею и зубами подхватил с земли какой-то бронзовый обломок. Все так же на скаку, Орион закинул его в седельную сумку, болтавшуюся на его спине.

– А это еще что? – осведомилась Банши.

– Кусок тень-щита, – пояснил Орион. – Во времена Браннфалька те двуногие, что промышляли незаконным оружием и ингредиентами, частенько ходили этой тропой, оставаясь незамеченными для стражников. Путь контрабандиста – так прозвали эту дорогу. Поговаривают, весь этот лес зачарован: он прячет тех, кто хочет спрятаться.

Элдвину все казалось, что краем глаза он видит какие-то порхающие фигурки, но они пропадали, стоило коту посмотреть на них в упор. Орион правду говорил: есть здесь что-то или кто-то, невидимый глазу. И этот кто-то за ними наблюдает.

Внезапно Орион встал как вкопанный, даже копыта в грязи увязли. Элдвин сунулся вперед, посмотреть, что там такое стряслось. Прямо на середине тропы стояла мышка – да не просто мышка, а с рогом на лбу.

– Помогите, пожалуйста! – пропищала рогомышь. Элдвин вспомнил: он видел такую в лавке фамильяров. – В нашей деревне много раненых. Мы надеялись найти убежище под сенью зачарованного леса, но приспешники Паксахары настигли нас. Росомахи-головорезы из армии животных явились, чтобы завербовать в нашей деревне воинов. Мы отказали им – и дорого за это поплатились.

– Ты говоришь, росомахи-головорезы? – уточнил Элдвин.

– Да, – подтвердила рогомышь. – Наши колдуньи пытались отпугнуть росомах, но черного лишайника не хватило, а без него как нам было устоять?

– А когда это случилось? – спросил Симеон.

– Меньше часа назад.

– Как ты считаешь, куда могли направиться росомахи? – продолжал допытываться бладхаунд. Он определенно думал о том же, о чем и Элдвин: нужно перехватить росомах сейчас и добыть наследника.