– На какой еще «всякий случай»?! Да мы женичего не видели, кроме ботинок! Обыкновенных, ничем не примечательных грязныхботинок стандартного фасона, которые продаются в любом магазине! Правда, язаметила, что у одного были короткие брюки и виднелись непонятногожелто-розового цвета носки. Такие носят женщины и маленькие дети… Я вообще непонимаю, как мужик может надеть такие. Может, он голубой?!

– Из голубого вряд ли получится киллер…

– А может, это была женщина?

– Из женщины тоже.

– Ну да… Ботинки-то были не меньше сороковогоразмера. Сережа, ведь это все, что мы видели…

– Я видел больше.

Я почувствовала, как учащенно забилось моесердце, оно готово было выскочить из груди.

– Эти люди были в масках.

– Каких?

– Ну, понятное дело, не в карнавальных. Онибыли в черных масках.

– В тех, в которых совершают убийство?

– Вот именно, в тех, в которых совершаютубийство. А еще они были в робе. В солдатской робе защитного цвета стемно-зелеными разводами.

– Я тоже видела военные брюки. Отец такие нарыбалку надевал. Они продаются в охотничьем магазине. Сережа, но ведь это ещеничего не значит. Мы не видели их лиц, не видели особых примет. Почему намугрожает опасность?!

– Я не говорю, что она нам угрожает. Я простохочу, чтобы ты была осторожной. Ты была на месте трагедии… – Сергей говорил такхолодно, что по моей спине пробежала дрожь. – Ты была там, где совершеноубийство, пугающее своим масштабом. Но не нужно паниковать. Просто береженогоБог бережет. Возможно, мы никому не нужны и до нас никому нет никакого дела. –Сергей обнял меня за плечи и поцеловал в шею. – Я уверен, что все будет хорошо.Самое страшное уже позади. Если мы остались живы, значит, так было угодноГосподу Богу. Значит, теперь будет все хорошо. Значит, мы должны жить.

– Сергей, скажи, а Ленька занимался чем-нибудькриминальным?

– Не замечал. Мы с ним очень большие друзья.Если бы что-то было, я бы обязательно знал.

– А может, кто-то из гостей был бандитом?

– До этого дня рождения из гостей я не былзнаком только с одним человеком. С тобой. Со всеми остальными очень хорошо былзнаком и могу с полной ответственностью заявить, что все эти люди никогда непринадлежали к преступному миру и не занимались чем-то противозаконным. Все онимои близкие друзья.

– Тогда я вообще ничего не пойму.

– Я тоже.

В машине мы молчали, а когда въехали в Москву,Сергей посмотрел на меня грустным взглядом и тихо спросил:

– Ты в каком районе живешь? Тебе куда?

– К Леньке. Я оставила машину на стоянке рядомс его домом.

– А может, заедем ко мне? Выпьем по чашечкекофе? Тебя муж еще не ищет? – При слове «муж» Сергей немного смутился и опустилглаза.

– Не знаю. Я не говорила ему, когда вернусь.

Сергей испытующе посмотрел на меня и положилтеплую ладонь на мое колено.

– Может, заедем ко мне? – повторил он свойвопрос.

– Я боюсь.

– Чего именно?

– В первый раз, когда мы решили с тобойзаняться любовью, всех перестреляли. Страшно подумать, что может быть во второйраз, если мы… – Я немного помолчала и добавила: – Понимаю, это черный юмор.

– Чтобы ничего не произошло, мы не будемзаниматься любовью. Мы просто выпьем кофе. Едем?

Я улыбнулась и подумала, что все написано намоем лице, отражено в моих глазах. Даже если бы я знала, что мне угрожаеточередная опасность, я бы все равно занялась любовью с человеком, которогоочень сильно хотела. Никогда не думала, что можно кого-то так сильно хотеть.

Сережкина квартира была в старом московскомдоме и казалась большой благодаря высоким потолкам.

– Прости за беспорядок. Не рассчитывал, что уменя будут гости. Это раньше коммуналка была. Я ее целый год расселял. Думал,вместе с этим расселением сам на тот свет отправлюсь. До ремонта руки еще недоходят.

Сергей повесил пиджак на стул и направился накухню.

– У тебя очень даже мило.

– Да брось ты. Квартира почти голая. Сначаланадо сделать ремонт, а потом уже думать о мебели. На расселение ушло столькосил и средств, что пока у меня передышка. Но ничего, скоро соберусь и отгрохаютакой ремонт, что тебе и не снилось. Приедешь на новоселье?

– Приеду, если пригласишь.

– Приглашу. Мне больше и приглашать некого.Всех, кого я мог пригласить, убили.

Я опустила глаза, кашлянула и спросила:

– Сережа, а где у тебя можно помыть руки?

– В ванной. Вон та дверь. Только не пугайся. Вванной тоже бардак.

Я вернулась на кухню совершенно голая.Сказать, что на лице Сергея было удивление, значит, не сказать ничего. Онпокачал головой и улыбнулся:

– Господи, какая же ты быстрая…

– А зачем медлить?

– Ты уверена, что, если мы сейчас ляжем вкровать, не взорвется этот дом?

– Я хочу тебя…

– А как же кофе?

– К черту кофе! Я могу попить его дома.

– Но ведь и сексом ты можешь заняться дома,есть с кем. – В голосе Сергея слышалась ревность.

– Я не хочу дома. Я хочу здесь и сейчас.

– А ты сумасшедшая…

Сергей улыбнулся, восхищенно оглядел мое телои отнес меня на кровать. Я обвила его шею руками и стала страстно целоватьмочку его уха. Я никогда не знала раньше, как можно быть пьяной от страсти, носейчас я познала, что это такое… Для того чтобы быть пьяной, не обязательнопить алкоголь, достаточно сильно захотеть мужчину. Я парила, я ничего неслышала, ничего не видела, я могла только чувствовать и кричать от наслаждения.Мне даже показалось, что еще немного, и остановится мое сердце… Уж слишком частооно билось и слишком сильными были мои оргазмы, они буквально выворачивали менянаизнанку, доводили до сумасшествия и полного истощения.

Когда все закончилось, я долго приходила всебя.

– Сереж, а что это было? – наконец спросила яустало.