— С ней ничего не случится.

Лори обняла его руками за шею. Если бы она могла сама дойти до больницы… Но это было слишком сложно — она не могла даже перевести дыхание.

— Тебе тяжело.

Если бы Кэрсон вызвал «скорую», Лори оказалась бы сейчас в лучших руках. Он не должен был тогда слушать ее. Теперь нужно как можно быстрее доставить ее в больницу.

— Помолчи, ты становишься тяжелее.

Она посмотрела вперед. Дорога, состоящая из трех полос, напоминала конвейер по сборке автомобилей.

— Кэрсон, мы не успеем.

— Доверься мне. Я буду очень стараться. И ты тоже постарайся. — Он заставил себя улыбнуться, взглянув на нее.

— Не знаю…

Кэрсон почувствовал, как Лори повисла у него на плече.

— Плохо?

— Нехорошо, — пробормотала она. Лори почувствовала себя защищенной у него на руках. Она вздохнула: — Спасибо тебе, Кэрсон.

Ее теплое дыхание обжигало ему грудь.

— Не знаю, что и сказать тебе. Лучше помолчу.

Это было так похоже на него. Любое выражение признательности смущало его.

Он осторожно нес ее между машинами.

— Ну вот, мы ближе к цели на тридцать метров.

Наконец Кэрсон добрался до вершины небольшого пандуса, который сворачивал с тротуара к ближайшему входу в приемную госпиталя. Ему казалось, что Лори становится все тяжелее и тяжелее. Ее дыхание пугало его. Каждый вздох был похож на крик, но без голоса. Теперь Кэрсон понимал, что, когда ее тело напрягалось, она боролась с болью.

— Держись за меня крепче, — сказал он ей. — Мы почти на месте.

Она только кивнула в ответ, плотнее сжимая губы.

— У меня беременная женщина, которая должна сейчас родить, — произнес Кэрсон срывающимся голосом, как только электронные двери распахнулись, и он ступил на порог.

К нему уже спешили люди в халатах, толкая перед собой носилки. Одна медсестра торопливо шагала за ними. Другая, тут же схватилась за телефон. На него с разных сторон сыпались вопросы:

— Вы отец?

— Она повредила себе что-нибудь?

— Как давно начались схватки?

— Ее доктор работает здесь? Ему уже сообщили?

Кэрсон старался понять, что от него хотят.

— Нет. Нет. Я не знаю. Думаю, да. Нет. — Если бы ему задали вопрос о расстоянии от Земли до Марса, он бы не мог отличить его от предыдущих. Он смотрел на Лори, ожидая, когда она сама хоть что-нибудь сумеет произнести.

Ее лицо исказила боль, но она продолжала себя сдерживать. Для женщины, которая вот-вот должна родить, она все еще была красавицей, подумал он.

Лори облизнула пересохшие губы.

— Мой доктор — Шейла Поллак, — сказала она медсестре. — Не было времени позвонить ей.

У Лори в ушах стоял шум, словно со всех сторон ее окружали водопады. Она беспомощно оглянулась.

Кэрсон уходил. Он просто ретировался.

В панике Лори приподнялась на локтях и ухватила его за рукав. Ее пальцы вцепились в него так крепко, что косточки побелели.

— Я должен идти. — Черные глаза посмотрели на нее вопросительно.

— Останься, — попросила она жалобно. Кэрсон осторожно попытался освободиться.

— Лори, врачи позаботятся о тебе.

Не так, как он, подумала Лори, не так, как он. Она хотела, чтобы Кэрсон находился рядом. Неожиданно она потеряла все свое мужество и превратилась в напуганную женщину. Ей нужно было видеть его лицо у своего изголовья, просто смотреть на него.

— Пожалуйста, останься. — Она взглянула на медсестру, ища поддержки, потом повернула голову в сторону врача. — Он мой сопровождающий, — сказала она мужчине в очках.

Кэрсон, смотрел на нее ошеломленный. Вот это новость! Даже намеком она не давала ему понять, что хочет его присутствия, когда начнутся роды. Кэрсон готов был оказаться где угодно, включая борт «Титаника».

— Я твой кто?!

— Сопровождающий. — Она облизнула губы, язык почти прилип к ним. — Не уходи!

— Доктор Шейла Поллак… — произнес молодой врач, обращаясь к стоящим рядом двум медсестрам. — Передайте ей, что одна из ее пациенток вот-вот должна родить. — Он поднял бровь, глядя на Лори. — Извините, я не записал ваше имя.

Неожиданно для себя Кэрсон выкрикнул:

— Лори О'Нил.

Ее пальцы скользнули к нему на запястье и схватили его мертвой хваткой.

— Лори, возьми себя в руки. Где твой настоящий сопровождающий?

У нее начались схватки. Она выгнулась дугой на носилках. Почему болит так сильно? Есть же женщины, которые рожают почти безболезненно, почему у нее не может быть то же самое?

— У… меня… его… нет.

Она не переставала его удивлять. Эта женщина, слава богу, давала уроки в Ламасской школе. Почему же не позаботилась о собственном сопровождающем? Старая пословица о сапожнике без сапог была как нельзя кстати.

Старшая медсестра тронула Кэрсона за плечо.

— Вам лучше идти к лифту. — Она произнесла это тоном, не терпящим возражений, но ее карие глаза светились добротой. — Отделение для рожениц — на пятом этаже, и мы сейчас ее туда отправим. Джордж, — позвала она.

Они увидели ряд сверкающих белых зубов, и невысокий, широкоплечий мужчина взялся за каталку и покатил ее к служебным лифтам.

Кэрсону ужасно хотелось остаться на месте. Боже, он не мог участвовать в таком интимном деле, как рождение ребенка Лори.

Он не отец ребенка, он — дядя, и они с Лори были только…

Они были дружны. И сейчас она нуждалась в нем.

Спор был окончен, не успев начаться. Освободив запястье из ее руки, Кэрсон взял ладонь Лори в свою, и пошел рядом с каталкой.

* * *

Он уже не думал о том, что происходит и хватит ли у него сил выдержать все это.

Они положили Лори в одну из небольших комнат для рожениц. Она была украшена какими-то смешными безделушками, чтобы создать вокруг будущей матери более веселую атмосферу. Однако Лори было не до веселья.

Кэрсон стоял позади Лори, а она металась от боли по кровати. И это продолжалось больше шести часов, без всяких надежд на скорое окончание.

Кэрсон никогда в жизни не чувствовал себя таким бесполезным.

Разгневанный, он посмотрел на младшую медсестру, которая только что закончила заполнять медицинскую карту Лори.

— Можете же вы хоть что-нибудь сделать? — требовательно спросил он. — Взгляните на нее, она мучается от боли!

— Да, сэр, я понимаю. — Голос медсестры был спокойным и становился все более дружелюбным, чем больше возбуждался Кэрсон. — Все это часть процесса.