После чего нас просто выпроводили из кабинета, пожелав удачи.

— Как давно ты знаешь, что Ниман мой отец?

— С тех пор как он разыскивал двух родственниц, одна из которых, приходится ему женой, другая дочерью. У тебя другая фамилия.

— У меня она двойная. Объяснишь, что значит, просьба отдать прозвучавшая по отношению к живому человеку? Насколько я знаю, рабство у нас давно отменили.

Мы дошли до транфора, который отец выделил для полёта к родне. Я чувствовала всех Рудовиков их огорчения, радости и болезни ненавязчивым фоном, который не мешал жить своей жизнью. Не было ничего серьёзного, чтобы требовало моего вмешательства, не считая происшествия с братом. Рождение ребёнка это радость и я согласна с отцом жаль, что у меня нет сестёр. Ответ Марка вернул меня к теме нашего разговора.

— Это значит, ты моя если захочешь.

Не понимаю я, когда на простой вопрос, отвечают шарадами, не собираюсь умолять рассказать секрет, о котором знают все. Позже посмотрю в сети.

— Я видел тебя в театре.

— Та брюнетка?

— Энина, дочь начальника.

— Понятно.

Марк развернул меня к себе лицом, заглядывая в глаза.

— Я скучал.

Не знаю, какого ответа он ждал от меня. Бывший напарник не дождался его и, притянув к себе, поцеловал, напомнив о том, как хорошо мне было рядом с ним.

— Я постараюсь сделать так, чтобы и ты скучала без меня. Сейчас едем к тебе, заберём вещи, ночевать будем у меня.

Я не возражала, пытаясь осмыслить и понять свои эмоции, которые возникали рядом с Марком. Утром мы проснулись намного позже, чем я планировала. Марк действительно соскучился, а мне нравилось, как он это показывал.

Лететь нам предстояло в горы, если любая родившаяся девочка с кровью Рудовиков могла претендовать на роль хранительницы, то мальчики отмечались дзифой. Мои дети, скорее всего, войдут в род мужа, хотя я могу ввести его в род Рудовиков, чтобы остаться хранительницей.

Прилетели мы затемно, нас встретили и разместили в одной комнате, а утром мы познакомились с малышом. Само по себе принятие в род действие достаточно простое. Напитать кровью ребенка дзифу и он получит защиту, а род его силу. Для родителей это важное событие в жизни сына и все действия, которые я делаю, делаю ради них. Мы выкупали ребёнка, в род он войдёт чистым как душой, так и телом. Зажгла свечи, чтоб никакое зло не коснулось дитя, сгорая в очистительном пламени. Все заинтересованные лица собрались вокруг ребенка, небольшой порез на руке и кончик дзифы окрасился кровью, получив информацию о мальчике, которого теперь будет защищать. После этого имя малыша вписывается в родовую книгу. Всё это происходило под тихую мелодию гимна семьи. Гимн Рудовиков звучал немного воинственно, если учесть, что большая часть семьи посвящало себя воинскому делу, это закономерно. Гимн был записан под звуки древних инструментов, на том наречии, на котором говорил предки рода, звучало красиво, когда знаешь, о чём поёт один из Рудовиков, наполняешься особой гордостью от понимания, что ты одна из рода. Призыв к стойкости, угроза врагам и просьба не забывать тех, кто погиб в борьбе за справедливость. Задерживаться в гостях у родственников не стала, у них и так забот хватает, но и возвращаться домой, не спешила.

— Ты что-то придумала?

Марк всё время находился рядом, и это не раздражало, мне это нравилось.

— Не желаешь отдохнуть?

— С тобой я готов на всё.

— Кто только так говорить научил?

— Жизнь детка.

Марк закрутил меня в танцевальном па, удерживая за запястье, прижал к груди и, положив руку мне на спину, заставил прогнуться в пояснице, наклонив назад практически параллельно полу.

— Так что ты задумала?

— Для начала верни меня в вертикальное положение.

Моя просьба была тут же выполнена.

— Нет точно установленной даты моего возвращения, предлагаю навестить ещё одних моих родственников. Прямой угрозы наследнику крови Рудовиков не чувствую, но постоянно возникает ощущение, что мальчику там плохо. Слишком долго тянула с поездкой к ним, дальше выжидать нечего.

— Где проживают родственники? — Марк развёл руки, выпуская меня из объятий.

— Тебе понравится, у них из окна прекрасный вид на море.

Хорошо, что мужчина понимал всю необходимость этой поездки и серьёзно воспринимал мои обязанности хранительницы. Первым делом после того как мы прибыли на место, до того как встретиться с роднёй, решили окунуться в море. Пока Марк плавал, растянулась на песке, подставляя тело лучам раскалённого солнца. О своём приезде родственников предупредила, поэтому они успели подготовиться к встрече с хранительницей. Мальчишка, из-за которого прилетела сюда, показался довольным жизнью. После смерти родителей его на воспитания взяла троюродная сестра отца, у которой росла дочь. Было видно, что Луиса не обижают и даже по-своему любят, но что-то грызло мальчишку. Разрывали душу сомнения, что-то мешало ему жить. Хозяйка приготовила к нашему приезду две комнаты, на заявление Марка, что отец отдал меня ему, Эстер поджала губы, выражая этим своё недовольство. Она бросила взгляд на мужчину, которого представила как друга семьи и не стала противиться желанию Марка, жить со мной в одной комнате. Виллс вёл себя как единоличный хозяин дома, из чего я сделала выводы, что Эстер зависит от него и находится под его влиянием. Чтобы он не сказал, она во всём соглашалась с ним. Никакого серьёзного разговора с ней не получится. Поэтому все беседы велись на нейтральные темы, но среди брошенных фраз и высказываний поняла, что независимо от того что Эстер не вошла в род Рудовиков считает себя и дочь полноправными членами рода. Дзифа молчала, явно давая понять, что эти люди кроме Луиса, к роду не имеют никакого отношения.

— Луис, будь добр, проводи нас в комнату.

Мальчик радостно соскочил с места. Наши беседы ему были неинтересны, и он ждал момента, когда можно будет уйти. Его остановил Виллс.

— Я провожу.

От меня не укрылось нежелание друга семьи оставлять нас наедине с мальчиком. Боялся, что буду расспрашивать Луиса. Правильно боялся, буду, за этим и приехала. Это моя забота, чтобы каждый в роду мог жить без страха и боли.

— Вот ваша комната, — Виллс лучезарно улыбнулся. — Надеюсь, вам понравится у нас.

Просторная комната с традиционным для спальни набором мебели выполненная в тёмных тонах вполне подходила для комфортного проживания в ней.

— Спасибо, Мне здесь нравится.

Марк занёс сумки, встал около меня и оглядел комнату.

— Прелестно.

— Ужин через час, если у вас другие планы предупредите меня.

— Мы планируем поужинать с семьей.

Виллс выразил радость по этому поводу