Кайл с миллисекундным запозданием повернул голову туда же — в мутное, словно гноящееся, марево, стекающее вдоль каменной стены. Вверх, вверх, вверх. Сначала он увидел просто пыль. Облако пыли. А потом не столько разглядел, сколько понял, что пыль эту гонит перед собой нелепо кувыркающийся и все ниже и ниже падающий вдоль крутого склона флаер. И это мог быть один только флаер.

Не сговариваясь, они вскочили и сломя голову кинулись туда, к тому месту, где машина или то, что останется от нее, выкатится на мелкую гальку берега.

Перспектива обманула их, и бежать пришлось довольно долго. Кайл увидел, как, перевернувшись еще два или три раза, нелепо, на боку замер докатившийся до воды флаер. Какие-то отлетевшие от него части, поблескивая, опередили корпус машины и, подняв тучи брызг, вылетели на самую середину мелкой в этой части речки. А потом флаер вспыхнул.

Сначала пламя было каким-то электрическим, осыпалось искрами, но почти сразу сменилось коптящим, еле видным в пегих струях дыма огоньком.

«Господи, — подумал Кайл, — да чему же там гореть? Теперь только лишь в кино про древние времена машины горят».

— Человек!.. Это человек там горит! — заорал Сухов. — Господи, Марика…

Кайл не ожидал, что поставленный на бок флаер так огромен. Он растерялся и не сразу сообразил, с какого бока толкать неподатливую громадину. Вразумил его Павел. Под их напором флаер покачнулся и с размаху стал на днище. Сильно помятый, с содранным покрытием, без бамперов, потерянных при падении, но в общем — как ни в чем ни бывало. Только за рулем его…

Кайл не мог понять, что видит ой перед собой. ЭТО не могло быть человеком — не горит человеческая плоть так запросто, словно скатанная в рулон ветошь. Но превращавшееся на глазах в пепел ЭТО было так похоже на человека. И оно уже не могло быть живым.

Как обезумевшие, они нелепо, зачерпывая воду ладонями и какими-то подвернувшимися железками, поливали, гасили ЭТО, а оно ломалось, оседало и, крошась тленом, падало в уносящую все быструю воду. Самым кошмарным для Кайла при этом был яркий, погожий осенний день, царивший в ставшем вдруг нелепым и бессмысленно жестоким мире. Потом он упал на колени — прямо как стоял, по щиколотку в воде, — и его вырвало.

— Эт-то не она, — тяжело дыша, выдавил из себя Павел. — Это вообще не человек. Там ведь должно остаться всякое — кости, ну эти…

— Коробочек, — зло выкрикнул Кайл в пространство перед собой. — Это коробочек проклятый крутит нами. Костяшки… Кубики… МАГИЯ… Она себе наколдовала это вот… Это какой-то огонь особый… Или яд…

Он энергично потряс головой, словно просыпаясь от кошмара, и, бормоча: «Надо туда. Надо посмотреть, что там», стал карабкаться вверх по склону.

— Стой, — все так же задыхаясь, крикнул вслед ему Сухов. — Оружие надо… Оно в машине — здесь должно быть.

Он пинками открыл перекошенный багажник и вытащил оттуда взятый на всякий пожарный случай старенький «винчестер». Прикинул высоту и наклон насыпи и сноровисто, раскорячившись крабом, полез по ней вверх. Кайл, как мог, постарался не отставать от него.

На полпути он обернулся и покрылся холодным потом: высота была порядочной, а цепляться за осыпающийся грунт становилось все труднее и труднее. Флаер внизу казался закопченной игрушкой.

На шоссе они вылезли почти одновременно. Ничего, кроме двух сбитых столбиков ограждения, не напоминало тут о происшедшем.

— Дурацкая машина этот флаер, — с досадой заметил Сухов. — Тормозного следа не оставляет.

Держа ружье на изготовку, он осторожно пошел вдоль жиденьких кустиков, притулившихся у подножия отвесной каменной стены, тянущейся по противоположной обочине дороги. Кайл двинулся за ним. Миновав поворот, с которым не справился флаер, они увидели Марику.

Казалось, она просто присела отдохнуть. Широко расставила длиннющие ноги в подранных джинсах, свесила голову набок и прикорнула в дорожной пыли.

Кайл хлопнулся перед ней на колени и попробовал нащупать пульс. Присевший рядом Павел просто похлопал девушку по щекам.

Глаза Марики открылись. Были они мутны и полны ужаса. Пошарив взором в окружающем пространстве, она сфокусировала его на лице Кайла. Потом скривилась, словно собиралась жалко, по-детски разреветься, но вместо этого вдруг бешено вцепилась обломанными ногтями левой руки в физиономию друга, а правой начала лупить его по чему попало. Кайл с воплем «Чего это ты?!!» шарахнулся назад и спас глаза.

— Т-ты!.. Ты!.. — хрипло заорала Марика. — К-кук-ла!.. М-манекен. Т-ты п-притворился… Т-ты притворился ж-живым-м-м…

У нее зуб на зуб не попадал, а глаза норовили закатиться. Кайл остолбенело размазывал по физиономии кровь.

Павел поймал Марику за руку и с успокаивающим воркованием попытался помочь ей подняться, девушка повисла у него на руках и, похоже, снова начала «уходить».

— Вызывай «Амбуланс»! — распорядился он. — Блок на моем ремне. У меня руки заняты.

Кайл хрипло пробубнил в микрофон вызов, поставил блок связи в режим маяка и наклонился над Марикой, которую Сухов активно пытался привести в сознание.

— Вот что, — сказал он Павлу. — Ты это… Оставайся тут сторожить ее, а я смотаюсь за…

Марика снова открыла глаза. И снова в них был ужас.

— Н-нет!!! — с трудом выговорила она. — Не-ет! Здесь нельзя… н-нельзя одному… Нельзя оставаться одному… Надо следить… Надо друг за другом следить.

Она неловко скорчилась, уставившись немигающими глазами в пространство перед собой. Лицо ее подергивалось.

— Пожалуй, тебе действительно не стоит отлучаться, — резонно заметил Сухов. — Бродит вокруг кто-то.

— А коробочек наш проклятый как же? — нервно скривившись, спросил Кайл.

— Потерпит коробочек. Тем более что ты вроде как на него и грешишь. Так тогда уж чем реже коробок тот трогать, тем и лучше. Я же говорю — нечисто тут все.

* * *

— Сотрясение и шок, — сообщил, орудуя инъектором, бородатый врач. — И пара пустяковых переломов. Починим запросто. Из-за этого не волнуйтесь. А вот… — Он внимательно присмотрелся к Кайлу и Сухову: — Вы уверены, что у мисс не будет повода подавать заявление в полицию? В таких случаях мы должны давать показания, и мне придется сказать, что девушка, по всей видимости, участвовала в серьезной потасовке. В драке.

— Если она и дралась, то не с нами, — заверил его Сухов.

Док с сомнением еще раз посмотрел на разодранную физиономию Кайла и кивнул головой вслед носилкам:

— Давайте вы тоже в кабину, ребята. А то ваша коляска теперь не скоро поедет.

Ни Павел, ни Кайл даже не обернулись на полускрытый колышущимся маревом нагретого воздуха далекий силуэт храма Желтой Луны, где в янтарной тишине на теплой поверхности камня терпеливо ждал кого-то странный ларец, окрещенный словом «Джейтест».

— Кажется, у вас проблемы, ребята? — по-дружески осведомился лейтенант Стырный из глубины кабины. — Бога ради, уберите оружие, Сухов.