– А насчет любви, – вмешался Алек. – Так вы… ты ее как-то странно проявляешь. Небось еще одно дельце с капризным дядькой приготовил, да?

– Алек, – обрадовался мэр. – Ты, конечно же, там. И как про любовь, так объявляешься. А я уж было понадеялся, что у меня есть шанс с Еленой наконец-то тет-а-тет поговорить.

Алек чуть было не ляпнул: «Не судьба», – да Елена вовремя ткнула его локтем в бок.

– А по поводу дел с дядьками, – продолжал Артур уже серьезно, – так не угадал. У меня для вас подарок. Безвозмездный, между прочим.

– Это что-то новенькое, – не удержался Алек.

– Еще какое новенькое, – согласился мэр. – Вот только не знаю, насколько вам этот подарочек нужен.

– Смотря что предложите, ой, предложишь, – осмотрительно прокомментировала Елена.

– Тут у меня один парень со способностями есть, – начал мэр. – По вашей части.

– Маг общего профиля? Ведьмак? – тут же жадно поинтересовалась Елена.

– Ты сейчас с кем разговаривала? – ехидно уточнил Артур. – Моя твоя не понимай. Я же в ваших делах не рублю.

– Но парня предлагаешь, – с некоторой заминкой перед «предлагаешь» напомнил Алек.

– Да… Черт! – Мэр на секунду отвлекся.

– Все в порядке? – осведомилась Елена.

– Ни фига, – ответил обиженно тот. – На встречу опаздываю. Про которую забыл. Давай так. Завтра в десять я у вас с этим парнем. Все сами увидите, поговорите, посмотрите. Не нужен, так Бог с ним.

Не дожидаясь ответа, Артур отключился, видимо, уже бежал к своему боевому «железному коню» марки «Мерседес».

– Как ты оцениваешь нашу удачу? – поинтересовался Алек скептически.

– Так же, как и ты, – ответила Елена.

– Тогда предлагаю заранее придумать, как отделаться от подарка.

В дверь вежливо, но настойчиво постучали, и на пороге возник цветущий широкой улыбкой Чеширского кота Женька.

– Праздник заказывали? А мы все равно уже пришли!

– Какую же дрянь мы едим! – с любовью глядя на зажаренную на костре сосиску с хлебом, сказала Юля.

– Один холестерин! – столь же довольным тоном поддержала ее Елена, откусывая от своего бутерброда.

– И для фигуры вредно очень, – внесла свою лепту в обсуждение закуски Наташа.

Вид у всех троих был блаженный. Женька, глядя на девушек, просто сиял. Его идея выбраться на природу, пока еще погода позволяет, была поистине гениальна.

– Денис, займись детьми, а? – попросила Юля мужа.

Тот, повздыхав, отправился исполнять поручение супруги. С мужем Юле круто повезло. Он в жене души не чаял. И дочь до такой степени обожал, что смирился, когда в нагрузку к собственному чаду ему только что повесили на шею еще и дочь Елены, и Наташкиного сына.

Алек поддерживал костер, изредка попивая вино из пластикового стаканчика. С огнем у него всегда были особые отношения, волшебные. Говорят, огонь – это самая неуправляемая стихия. Но не для Алека. Он кормил костер, а тот рассказывал ему сказки, красивые и не очень. Порой страшные. Но, к некоторому сожалению Алека, всегда правдивые.

– Милый, а не пошел бы ты вместе с Денисом с детьми поиграть, – не совсем ласково, со скрытой угрозой в голосе обратилась Елена к лучшему другу, на время выпав из своего замечательного расслабленного состояния. – Он один с ними не справится, – уже мягче добавила она.

Женька с удивлением отметил слегка виноватый взгляд Алека, которым тот одарил подругу, направляясь к реке, где вовсю резвились дети.

Иришка радостно встретила его, заявив, что у нее новая сказка готова. Еленина дочь сочиняла потрясающие сказки. В стиле «Бюро», как отмечал Женька.

– И что за сказка? – поинтересовался демонолог у Елены.

– Про Белоснежку, – усмехнувшись, ответила она и пригубила вино.

– Ну, не тяни, просвещай, – попросил он.

– Жила-была королева, – нараспев, как и положено, начала Елена. – Ждала она, пока у нее дочка родится. Все ночами у окна сидела, на снег смотрела. Вот и родилась у нее девочка, красивая очень. Но что-то бледная такая…

Женька понимающе усмехнулся.

– Ну и вот, – продолжала Елена. – Мама ее назвала Белоснежкой, а сама умерла, быстро что-то очень. Король женился на другой. На ведьме, естественно. И ведьма Белоснежку выгнала. Потому что в королевстве по ночам почему-то люди умирали. Поселилась Белоснежка с гномами…

Тут уже усмехаться начали все.

– Жила она у них, жила. Хорошо ей с ними было, – продолжала Елена. – А потом ведьма ее отравила. Но Белоснежка, естественно, не умерла. Раз ночью приехал к гномам принц, увидал Белоснежку в хрустальном гробу и захотел ее поцеловать. Она и ожила. Поженились они, ведьму убили… А потом принц чего-то умер.

– И чего это он умер? – ехидно поинтересовался Макс, ведьмак из Наташиной бригады и ее муж по совместительству.

– Так ведь Белоснежка его съела, – изображая удивление, как это обычно делала ее дочь, ответила Елена.

– Да… Добрая она у тебя девочка, – прокомментировала Юля.

– Вампиры, это у нас любимая тема, – поделилась Елена.

– Вампиры, говоришь. – Женька заговорщицки понизил голос. – Тут недалеко, километров в десяти, есть одно место. Летний лагерь отдыха для богатых любителей русской глубинки. Так вот, полгода назад там упыри двадцать душ пожрали.

– И что? – полюбопытствовала Юля.

– И ничего, – пожал Женька плечами. – Потом, говорят, их изловили. Там целое гнездо было. Тварей штук восемь.

– Кто же это говорит? – недобро улыбаясь, переспросила Елена.

– Да так, – опять пожал он плечами. – Местные аборигены.

– Вот как рождаются легенды. – Это у Елены получилось как-то зло. – Предположим, не восемь там тварей было, а всего трое. И никто их ловить не собирался. Живьем такая радость никому не нужна.

– Значит, я не ошибся, – улыбнулся демонолог.

– В чем? – подозрительно спросила Елена.

– Да в том, что у тебя в шкафу арбалет с серебряными стрелами не случайно лежит, – ответил Женька.

– Не случайно, – сухо подтвердила она. – Но сказок и даже комментариев по этому поводу не будет.

– А по поводу удивительно виноватого взгляда Алека минуту назад? – спросил Макс, который оказался столь же наблюдателен, как и демонолог.

– Расскажи, Лен, – посоветовала Наташа. – Все равно настроение у тебя уже опять испорчено. Да и сколько можно втихую вам страдать из-за этого.

Елена тяжело вздохнула и допила залпом вино.

– Да черт с вами, – согласилась она. – Может, и правда полегчает.

Она стояла на краю каменного, грубо сложенного эшафота. Руки и ноги ее были свободны. Никто и не думал ее связывать, бить или даже сказать ей хоть одно грубое слово. С ней вообще не разговаривали, ее боялись, обходили стороной и тихо ненавидели.