Что ж… читаем Толстого: «Разувшись и совершив омовение, Хаджи-Мурат стал босыми ногами на бурку, потом сел на икры и, сначала заткнув пальцами уши и закрыв глаза, произнес, обращаясь на восток, (выделено мною. – М. А.) обычные молитвы». Лишь тогда он начал намаз, окончив который, «вернулся на свое место…».

Мусульманин – суннит, как известно, отправляет обряд лицом не на восток, а на юг, на Мекку (Каабу). Правила предписывают ему совершать молитву пять раз в день: между рассветом и восходом солнца, в полдень, незадолго до заката, после заката, а также перед сном. Молиться можно в любом подходящем месте, даже на обочине дороги. Обряду предшествует омовение… Как видим, в исламе все четко и понятно, а Толстой описал что-то другое, непонятное. Справедлив вопрос, кто же по вере был Хаджи-Мурат?

И какие молитвы сначала, незаметно для себя, произнес он, обращаясь на восток? Толстой их назвал «обычными», почему? Что, это – двойной стандарт?

А «двойным стандартом» молился не один Хаджи-Мурат, все кавказцы, участники войны, молились так. Для них приход русских войск на Кавказ был крушением прежней духовной культуры и обретением новой… Увы.

История свидетельствует, что в IV веке (304 год) вера в Бога Небесного (Тенгри) породнила разноплеменные народы Кавказа, сделала их народом одной веры – тюрками, или Кавказцами. С большой буквы. Тогда появилось государство Кавказская Албания со своим новым духовным институтом.

Теперь война ломала это родство, заставляла искать новые религиозные твердыни.

О горцах, сродненных духом, прежде писали очень уважительно, то были не «лица кавказской национальности», как ныне. И не «дикари», как в XIX веке. Антрополог И. Блуменбах (1752–1840) и другие западные ученые после экспедиций и научных споров настаивали на выделении четвертой расы человечества – кавказской расы. (22) За гордость, за стойкость и чистоту духа отличали тогда Кавказцев от остальных народов планеты…

Вот о ком я хочу здесь рассказать. В XVIII веке существовал другой Кавказ.

Заметьте, в книгах о Кавказской войне (1817–1864) нет и намека на ее причину – зачем Россия пошла на Кавказ?! Поверить в «освободительную войну горцев под флагом газавата», которую вел Шамиль, защищая мусульманское государство, нельзя, ну, хотя бы потому, что Кавказская война началась даже раньше 1817 года, а имам Шамиль и его мюриды объявились к 1834 году, когда Кавказ уже был ареной кровавой бойни. От Терека до Аракса, от Каспия до Черного моря гуляла война.

Конечно, не против будущего теократического «государства» с XVIII века русские строили Кавказские линии – Кизлярскую, Моздокскую, Кубано-Черноморскую и другие. Стягивали сюда войска, людей… И Турция с Ираном тут ни при чем, им было не до Кавказа, их терзали свои заботы… Есть о чем задуматься? По-моему, есть.

«Кавказские войны» – это всегда загадки политики, и появились они давно. Не сегодня, не вчера. Уже при Иване Грозном (с 1560 года) шло военное давление Москвы. Русский царь, покорив Астраханское ханство, едва-едва отдышавшись, пошел на Кавказ. Десять походов предприняла Москва и десять поражений получила в ответ только в XVI веке. (23)

И даже не тогда началась трагедия – раньше! Это апогей ее пришелся на XIX век. К 1864 году территория Кавказской Албании была завоевана, следующие полвека вели охоту на носителей духа. Изводили кавказскую расу, ее религию: людей тысячами ссылали в Турцию, на Ближний Восток, в Иран, в Европу, даже в Америку.

Однако что о том Кавказе мы знаем – о механизме его покорения?! А Толстой знал, но не мог написать. Мешала цензура. Невысказанная правда точила ему душу, приносила мучительные страдания.

Состояние великого писателя нетрудно понять, прочитав строки из мемуаров русских офицеров, они мне казались тусклыми отблесками горя, что сотворили на Кавказе: «28 мая 1864 года окончилась Кавказская война. Кубанская область была не только завоевана, но и очищена. От прежнего, довольно большого населения осталась горсть людей… Теперь в горах Кубанской области можно встретить медведя, волка, но не горца». В другом месте прочитал: «чувствуешь невольное уважение к неприятелю, который, при своей относительной малочисленности, мог столько десятков лет бороться с исполином и умереть без единого звука жалобы».

И еще. «Поразительное зрелище представлялось глазам нашим: разбросанные трупы детей, женщин, стариков, растерзанные, объеденные собаками. Изможденные голодом и болезнями переселенцы, едва поднимавшие ноги, падали от изнеможения… Такое бедствие и таких размеров редко постигало человечество; но только ужасом и можно было подействовать на воинственных дикарей и выгнать их из неприступных горных трущоб». (24)

Как видим, в муках безмолвия зрел конфликт писателя с Церковью: яснополянский граф ненавидел ложь и запреты цензуры… Теперь, прочитав «Хаджи – Мурат» заново, другими глазами, я твердо знаю: не добровольно присоединили Кавказ к России, в чем пытались уверить поколения российских политиков.

Война была религиозной, вот пружина, которую всегда хотели бы скрыть.

Тюркам, четвертой расе человечества, в XIX веке окончательно сломили хребет – веру в Бога Небесного (Тенгри), и они перестали быть народом. Сломали ту самую веру, которую русские люди называли «старой верой». Кавказская война как бы продолжила карательную экспедицию Москвы против староверов, в том числе и староверов Мещеры, их в России убивали целыми общинами после церковного раскола 1666 года.

Царизм шел на Кавказ по тропам паломников, там, в горах, лежала легендарная земля – Беловодье… Толстой рассказал о ней скупыми образами, чтобы запутать цензуру, он, конечно, знал о стране Кавказской Албании, о ее Апостольской Автокефальной церкви, особо чтимой с 381 года в христианстве. Там молились на восток, двумя перстами.

По ее обряду молился Хаджи-Мурат, что Толстой, естественно, не оставил без внимания, отсюда в повести эти «обычные молитвы», предшествовавшие намазу.

Во время службы Льва Николаевича еще жила Албанская Церковь. Здесь издревле был Патриарший престол Вселенской церкви. Здесь в IV веке рукоположили в сан первые поколения епископов и митрополитов Византии, Западной Римской империи, других христианских стран. Здесь, в Кавказской Албании, научили европейцев обряду и правилам веры. Исток духа Европы! Оплот старой веры Руси – Беловодье, или по-нашему Аксу… Это и был тот Кавказ с его четвертой расой человечества, которую уничтожали.

Горные реки потому белые, что начинаются они в поднебесье. (Белый – «ак» по-тюркски – еще и «благой»). Метафора здесь становилась явью.

В духовной жизни Средневековья Кавказская Албания стояла рангом выше, чем сегодняшний Ватикан. Или Мекка. Ее рождение прямо связано с Великим переселением народов и государством Парфия, страну эту тюрки создавали специально, как форпост Алтая в Европе, и называли Вторым Алтаем. Ее основала орда албан, тамга (родовой знак) которой навсегда сохранилась в кавказских орнаментах – равносторонний крест и кольцо.

Зная «биографические» приметы государства, понимаешь, почему тюркский язык был общим языком на Кавказе до прихода сюда русских. Язык веры, язык государства!.. И многое в истории Кавказа становится на свои места, завеса тайны приоткрывается.