Я удивилась. Потому что Зинаида не раз рассказывала мне о владельце «Люкса». По ее словам выходило, что он – секс-символ со стервоточинкой, который переспал со всем первым составом агентства и которого периодически пыталась женить на себе очередная цепкая «вешалка». Мне даже показалось, что и сама Зинка к нему неровно дышит.

Сложившийся образ избалованного плейбоя никак не вязался с улыбчивым человеком в черном свитере, который сидел напротив меня, пил четвертый бокал «Шардоне» и, смеясь, рассказывал о том, как ведущая модель агентства «Люкс-стар» однажды взобралась на Эйфелеву башню с суицидной целью и пыталась заплатить служителю две тысячи евро, чтобы ее выпустили на открытую площадку.

– Мир тесен. А Зинка о тебе много рассказывала.

– Зинка? – нахмурился он. – А фамилия у Зинки есть? Судя по выражению твоего лица, рассказывала какие-то гадости. Ничему не верь, я хороший.

– Я заметила. Зинаида Карнаухова ее зовут. Она в твоем агентстве не первый год пашет.

– Такую не знаю. У меня почти триста девочек. Лично я работаю только со звездами, которых в «Люксе» пока немного. А ты не пробовала стать моделью, Варя?

– Нет. Думаешь, из меня получилась бы вторая Кристи Тарлингтон? – Я усмехнулась, ожидая, что он начнет заманивать меня в заподиумные сети, бравируя своими связями и личным интересом к моей персоне.

– Думаю, нет, – сказал он, – для modeling ты полновата.

– Я?

– Но ты ведь и не хотела, правда?

– Глядя на Зинку, никто не захочет.

– И правильно. Большинство моделей копейки получают.

– Я тоже не Ивана Трамп.

– Ты замечательная, – неожиданно сказал он, – прости, вырвалось.

Я вскинула на него глаза и вдруг поняла (не знаю, может быть, виною тому было проклятое «Шардоне»), что в нем находят все эти девицы из первого состава агентства «Люкс-стар». Более того, мне вдруг захотелось, чтобы этот нетривиально начавшийся вечер имел весьма тривиальное продолжение. А может, у меня просто давно не было секса?

Я понимала, что этого ни в коем случае нельзя допустить. Иначе я навсегда останусь для него пьяной барышней в дешевом красном платье, легкомысленно спровоцировавшей секс без обязательств и без оглядки. Почему-то мне захотелось вступить в его жизнь в совершенно ином качестве. И я не понимаю до сих пор, почему именно. Околдовал он меня, что ли?

Итак, нам еще не успели принести десерт, а я уже поняла, что это не просто ужин. А ужин с мужчиной, в которого я – только этого не хватало! – вполне могу влюбиться. Мое тело работало против моего рационализма – в позе появилась недвусмысленная расслабленность, глаза заблестели, я то принималась поправлять и без того идеальную прическу, то облизывала нижнюю губу, проверяя сохранность помады.

Все это, конечно, не осталось незамеченным. В его взгляде появилась та особенная опасная глубина, которая, по моим наблюдениям, предвосхищает поцелуй.

Он поцеловал меня на ступеньках гостиницы, когда я уже решила, что чертики в его темных глазах меня обманули. Поцелуй был обставлен по-донжуански непринужденно: вот он поправляет на моих плечах газовый шарф, а в следующую секунду я уже крепко прижата к его груди. Он целовался так жадно, словно душу мою высосать хотел. А я плыла по течению, мои глаза были закрыты, и в какой-то момент мне показалось, что этот терпко пахнущий вином поцелуй не закончится никогда. Но он, естественно, закончился. И я прочла в его глазах вопрос: станет ли этот поцелуй волнующим началом или торжественным завершением сегодняшней ночи?

А я предпочла бы, чтобы он принял это решение за меня. Сказал бы: «Спокойной ночи, Варя». Или, наоборот, – обнял бы меня за плечи и усадил в такси. Но мы стояли на пороге моей гостиницы, так что прощаться, видимо, следовало мне. Вот я и сказала:

– Пока!

А там – будь что будет.

– Ты не против, если я провожу тебя до комнаты? – спросил он.

И я, почему-то пряча глаза, ответила:

– Очень даже за.

А на следующий день после концерта самолет унес нашу опозорившуюся перед всей Европой команду обратно в Москву.

Первое, что я сделала, войдя в квартиру, – набросилась на сонную Зинку с расспросами о Денисе. Часто ли он бывает в Москве? Был ли женат? Сколько времени обычно находятся возле него постоянные любовницы?

Зинулин прогноз был неутешительным. В Москве бывает не так уж и часто. Был женат четыре раза и больше не собирается. О чем беззастенчиво сообщает каждой очередной пассии, которых меняет, как диски в автомагнитоле. Все давно счет его любовницам потеряли.

– А почему ты спрашиваешь? – допытывалась Зина. – У тебя с ним что-то было?

– Ничего не было, – с тусклой улыбкой ответила я, – но я оставила ему свой номер. Думаешь, позвонит?

– Конечно нет! – радостно осклабившись, пообещала эта змея.

Никогда раньше она не казалась мне такой противной, хотя я всегда свою квартирную соседку недолюбливала. Я подумала, что улыбка ей совсем не к лицу, потому что у Зинки прокуренные желтоватые зубы. И вообще, улыбающаяся Зина чем-то смахивает на собаку породы английский бульдог. «Никогда тебе, милая, не прорваться в первый состав агентства «Люкс-стар», – не без некоторого злорадства подумала я. – Пусть мне Денис и не позвонит, но и твоего имени он никогда не запомнит!»

Он позвонил на следующее утро. Мое хрипловато-сонное «алло» было начисто лишено эротизма.

– Варенька, извини, что разбудил. Просто я очень хочу тебя увидеть.

– Могу прислать тебе свою фотографию, – невесело пошутила я.

– В этом нет необходимости. Я в Москве.

– Да? Как это? – Спросонья я вполне бы могла стать достойным участником международных соревнований по художественному кретинизму.

– Вот так. Я могу приехать к тебе прямо сейчас?

– Но я живу не одна… Помнишь, я тебе говорила о Зине, моей соседке…

– Ах да.

– В принципе я могу попросить ее уйти ненадолго, но на это потребуется минут сорок. Она никогда не выходит на улицу без макияжа.

– Не надо никого выгонять. Просто выходи из дома через пятнадцать минут, хорошо?

– Ладно, – ответила я, вскакивая с кровати.

За пятнадцать минут я успела многое – выщипала лишние волоски на бровях, приняла душ с ароматическим маслом, подкрасила ресницы, забраковала три платья по причине того, что они показались мне чересчур нарядными для утреннего свидания, покрасила ногти на ногах в ярко-малиновый цвет, вылила на волосы половину тюбика укладочного геля, сменила четыре прически, в результате спешно перемыла волосы, вычесала из них остатки укладочного геля и выбежала на улицу в домашних джинсах, светлой блузе с рюшами и с влажными непрочесанными волосами, хаотично раскиданными по плечам.