Вот жук! Подготовился. Знал, что все равно все будет именно так, как сейчас — не иначе. Впрочем, такая версия для персонала подходила, как можно лучше. Так все выглядело словно она просто вернулась снова на работу, не возвращаясь по сто раз. Сабир подошел к ситуации дальновидно, давая ей возможность выглядеть прилично в глазах подчиненных.

За стойкой администратора ничего не изменилось. Ее кружка возле компьютера, важные документы на краю стола, легкий палантин на спинке кресла… Она словно не уходила. Казалось, лишь отошла на пару минут попить кофе или взять что-то к чаю. Он даже не собирался брать никого на ее место.

Намочив тряпочку на кухне, Карина прошлась быстрой влажной уборкой по своему рабочему месту — так она делала каждое утро. Обойдя стойку, протерла ее с внешней стороны и поправила небольшой флажок с надписью «Эдельвейс», возле которого нужно еще было поставить заламинированную табличку, что гласила «Администратор. Карина». Приподнявшись на цыпочки, Карина потянулась к табличке, что находилась за компьютером.

— Привет, — едва уловимое касание легким перышком прошлось вдоль лопаток.

Обернувшись, Карина увидела Сабира, который направлялся уже в свой кабинет.

— Доброе утро, — улыбнулась ему в ответ.

— Зайдешь, как дела свои закончишь?

— Да, хорошо.

Выполоскав тряпку из ярко-желтой микрофибры, девушка вернула ее на прежнее место. Чайник загорелся в ответ темно-красной лампочкой, когда Карина нажала кнопку нагрева. Перебросив на плечо слабо заплетенную французскую косу, она направилась в сторону кабинета Сабира. Наверняка работы накопилось столько, что «мама, не горюй!», как говорится.

Легонько постучав в дверь, решительно нажала вниз золотистую ручку. Карина больше не испытывала сомнений или дурацкого чувства вины, входя в кабинет шефа. Как бы там ни было, формально она давно ничего не должна жене Сабира. Пусть она невольно стала причиной их разрыва, но на ее месте могла оказаться любая другая. Так сложилось, что это именно ее роль, так есть ли смысл отрицать очевидное? В браке, который распадается, всегда есть подводные камни. Да, она сама — один из них, но что теперь?

Едва оказавшись в кабинете, Карина оказалась прижатой к двери. Властные губы тут же взяли в плен ее — податливые и… свеженакрашенные.

— Едва сдержался, чтобы не сделать это прямо в приемной, — жарко прошептал он, поглаживая зарумянившуюся щеку девушки.

— Почему же не сделал?

— Не знал, как ты отнесешься. Вдруг будет неловко… Мне-то плевать.

— Верно, — кивнула Карина, прикрывая глаза, когда его пальцы тронули подбородок.

Властно приподняв ее лицо, Сабир снова опалил жадным поцелуем губы девушки.

— Все, иди, — отстранился он с улыбкой, — работай. Там море документов, — виновато вздохнул, словно извиняясь за накопившиеся счета и прочие рабочие бумажки.

Открыв дверь, Карина обернулась на пороге, чтобы поймать взгляд его потемневших глаз. В груди что-то шевельнулось и сладко замерло при мысли о том, что она может быть причиной таких его эмоций. Это было чертовски приятно! Бессознательно прикусив нижнюю губу, сделала глубокий вдох. Уходить совсем не хотелось. Сейчас, когда границы недосказанности были стерты, чувства требовали выхода.

— Иди, — застонал Сабир, — не доводи до греха.

— Ладно, — рассмеялась она в ответ. — Хотя я не против того, чтобы довести, — хитро прищурившись напоследок, закрыла двери.

На лице сама по себе расцвела счастливая улыбка. Дотронувшись до губ, Карина прерывисто выдохнула, вспомнив пылкое приветствие Сабира. Увлеченная своими мыслями и переживаниями, она не заметила, как в приемной появился Ильяс Шарипов.

— О, Кариночка, вы вернулись, — заулыбался бизнес-партнер Сабира. — С вами здесь куда светлее.

— Здравствуйте, Ильяс Аманович, — поздоровалась Карина, с лица которой мгновенно сползло выражение мечтательности.

Шарипов категорически не нравился ей. Неприятный холодный тип с нечестными глазами. К счастью, он не так часто появлялся в «Эдельвейсе», поэтому терпеть его присутствие было не так сложно.

— Ну, что вы, Кариночка, я же ни раз говорил вам, что можете называть меня просто Ильяс.

— Это лишнее, Ильяс Аманович, — она намеренно употребила отчество при обращении, чтобы выставить границы.

— Как скажете, как скажете. Сабир Маратович у себя?

— Да, проходите, — сделав шаг в сторону, Карина обошла высокого плотного казаха и направилась к стойке.

* * *

— Салам алейкум*, Сабир, — поздоровался Ильяс, прикрывая за собой дверь.

— Здравствуй, — поднялся ему навстречу хозяин кабинета.

— Какая помощница у тебя норовистая, — усмехнулся партнер, кивая в сторону приемной. — Фамильярности прям не терпит.

— А зачем ты фамильярничаешь? — выгнул бровь Ибрагимов.

— С тобой она общается иначе, если я правильно понял, — заметил Ильяс. — Между вами есть что-то? Это из-за нее ты бросил Милану?

Сабир поджал чувственные губы. Иногда излишнее любопытство Ильяса выбешивало. Шарипов любил совать нос в чужие дела — даже больше, чем того требовали обстоятельства. Да, они были знакомы не один год, даже не один десяток, но это не давало Ильясу права так бесцеремонно вмешиваться в то, что его не касалось.

— Мне кажется, или Карина интересует тебя больше, чем нужно?

— Если это твоя девочка, то я ничего не имею за душой, — сально хохотнул Шарипов, усаживаясь в кресло. — Понимаю, такой сладкий соблазн в нашем возрасте.

— Я не планирую ее брать на роль токал**, если ты об этом, — поморщился Сабир.

Казалось бы, обычное уточнение, но Сабир даже не подозревал цепь каких событий запустил, уронив эту фразу.

*Приветствие в некоторых странах Средней Азии, таких как Казахстан, Узбекистан и родственных им. Обращение варьируется в произношении, но значение единое — привет, доброго дня.

**Токал — младшая жена.

Глава 21

Часы показывали почти шесть вечера.

Карина выгнула спину, запрокидывая голову назад, чтобы размять шею. Последние пару часов она просидела за компьютером, составляя рабочие графики и табеля. Закрыв глаза, девушка ощутила, как по телу пробежался холодок и стадо мелких мурашек.

Работа требовала завершения, поскольку осталось еще несколько нюансов. Тело же и сознание настойчиво нашептывали о том, что завтра тоже будет день. Опустив голову на сложенные на столе локти, Карина блаженно закрыла глаза. Несколько секунд желанного покоя, когда никто ничего не спрашивает и не надо никуда бежать.

Спустя какое-то время щеки коснулось что-то прохладное и невыносимо нежное. Казалось, что по лицу пробежался шелковый ветерок. Следом же пришел тонкий аромат с цветочными нотками. Когда Карина открыла глаза, не меняя позы, увидела полураспустившийся бутон белой розы. Лепестки были очерчены красновато-оранжевой каймой. Удивительно красиво… Подняв голову, она встретила бесконечно нежный и теплый взгляд темно-карих, почти черных, глаз.

— Устала? — участливо спросил Сабир.

— Немного, — кивнула Карина, вдыхая аромат розы. — Обновляла графики.

— Есть планы на вечер? — поинтересовался шеф.

— Нет.

— Поужинаем где-нибудь?

— Давай, — Карина с радостью согласилась. Поесть и