— Наивные влюбленные дурочки, — усмехнувшись, продолжил он. — Он ими пользовался, спал с ними, затем по пьяни их избивал, а они говорили о любви. Это красавчик пользовался своей внешностью, влюблял их в себя, а когда они ему надоедали, бросал.

— Делал с ними все что вздумается, — рычал он, закипая злостью в каждом слове. — А когда он их бросал они бежали жаловаться ко мне.

— Но ты мог сказать об этом сержанту, — сказал я. — Он бы его арестовал.

— А ты думаешь, я не говорил? — закричал он в ответ. — Я говорил это идиоту сержанту, что нужно что-то делать с этим парнем. И знаешь, что он мне ответил? Что мы не можем его арестовать без заявления от потерпевшей.

— Я обошелся без заявления, — сказал он засмеявшись. — Послал к черту все эти правила, и преподал этому типу хороший урок. Не таким он стал и красавчиком после нескольких ударов бейсбольной битой по лицу, а когда стал захлебываться собственной кровью, я вынул нож и избавил его от страданий.

Эти воспоминания произошедшего убийства явно приносили ему наслаждение, в этот момент было страшно смотреть на его самодовольную ухмылку.

— Ну а та богатая женщина из корвета? — спросил я, чтобы его отвлечь. — За что ты пытался убить ее?

— Это тоже был один из моих уроков, — ответил он. — И я надеюсь, что она его усвоила.

— Но обо всем по порядку, — продолжил он. — Я познакомился с этой богатой стервой полгода назад, я ухаживал за ней, как только мог, но ей все было мало. Она говорила, что мы с ней находимся на разных полюсах земли, и что я ей не подхожу. У нее была настолько завышена самооценка, что она просто напросто вытирала об меня ноги. И когда я от нее уходил я высказал ей все что думаю, и одной из фраз была: — «Никто не придет на твои похороны, потому что ты не кому не нужна всем этим людям вокруг тебя, нужны только твои деньги».

— Встретив ее сегодня в магазине, я попросил меня подвести, сказав, что моя машина в мастерской, она спокойно согласилась, ну конечно кто заподозрит во мне маньяка убийцу, — засмеявшись, сказал он. — По дороге к моему дому я специально затеял с ней спор, затем ударил несколько раз головой об руль, чтобы она потеряла сознание. Не доехав пару миль до ее дома, я оставил машину вытащил ее и, взяв лопату, побрел к дому. Там зайдя в ее огромный сад, где я заранее приготовил для нее могилу, я провел генеральную репетицию ее похорон, показав ей правдивость моих слов.

— А парень на стоянке? — спросил я. — За что ты убил его?

— Ну, этого вопроса я от тебя не ждал Лоуренс, — ответил Ларри. — Кто-кто, а ты уж мог бы догадаться, за что я грохнул любовника этой стервы. За то, что она предпочла его, а не меня! Его Лоуренс! Двадцатилетнего молокососа, который нечего еще не добился в своей жизни и у которого не было за душой нечего кроме отцовской тачки да родительских денег.

— Я проследил за ним до этой парковки, — продолжил он. — Затем дав денег, одному из охранников сказал, что хочу разыграть своего старого друга, которого давно не видел, тот взял деньги и провел меня вниз, где я, подойдя к парню, сзади задушил его, усадил тело на переднее сиденье и, бросив конверт, адресованный тебе, спокойно удалился.

Я слушал его, не веря своим ушам, такой тихий спокойный Ларри сейчас рассказывал мне подробности своих ужасных деяний и смотрел на меня с довольным видом, как будто бы только что выиграл джек-пот.

— Итак, — сказал он немного, отдышавшись. — У меня остался последний конверт и игра закончена.

С этими словами он вынул из кармана конверт и кинул его на стол. Я взял его и оторвав наклейку вынул из него последнюю карту.

Я положил на стол Червового вальта и, посмотрев вначале на него затем на Ларри спросил: — Это я?

— Да Лоуренс ты, — ответил он спокойно. — Ты был моей последней мишенью.

— Но почему Ларри? — спросил я ошарашено. — Почему я? Мы же с тобой давно уже знакомы, мы всегда с тобой ладили.

— Да Лоуренс ладили, — согласился он. — Но до того как твои фотографии стали мелькать в газетах.

— И только то, — сказал я. — После всех этих речей, после всех своих уроков ты сейчас говоришь, что я стал твоей целью из-за обыкновенной зависти!

— Да, — просто ответил Ларри. — Тебя и твоего тупого братца называют лучшими полицейскими города, хоть вы давно уже не служите в полиции. Вы струсили Лоуренс и сбежали, а после одной малюсенькой победы вы стали знаменитостями. О вас все заговорили, о том какие вы умные. Но я вижу тебя насквозь, и я решил преподать урок и тебе и надеюсь, что ты его запомнишь на всю свою короткую жизнь.

— Ну что ж, — продолжил он. — Партия почти окончена, мои карты это три вальта и две дамы, а значит, я собрал Фулл Хаус. Комбинация хорошая, но не всегда выигрышная и я даю тебе шанс спасти себя и свою не наглядную Луизу.

— Если ты сейчас соберешь комбинацию сильнее моей, то я скажу тебе, где она, и сдамся полиции, а если выиграю, то ты убьешь себя, а ее больше никто никогда не увидит, — сказал он, смеясь, доставая колоду карт. — Ну, дак что Лоуренс ты готов сыграть за двоих?

— Да готов, — ответил я. Он стал тасовать колоду, не отрывая своего взгляда от меня.

Я был не силен в покере, но выбора не было, нужно было выиграть эту партию и положить конец всему этому бреду.

Он вытащил из колоды две карты и протянул их мне, я посмотрел, на них и увидел, что это были две семерки пиковая и крестовая. Затем Ларри стал по одной вытаскивать карты и складывать их друг за другом на стол. Первой была бубновая семерка, дальше крестовая тройка, за ней десятка пик, крестовый король, и последней на стол упала червовая семерка. Это было каре, я выиграл эту партию.

Я, ухмыльнувшись, бросил семерки на стол и смотрел, как с лица Ларри сходит его улыбка как его лицо перекашивает от гнева, и как выражение полного спокойствия сменяется шоком, а затем гневом.

Он одним рывком отбросил в сторону стол, с которого в разные стороны полетели карты и, вынув из-за пояса нож, стал надвигаться на меня. Я, вскочив на ноги, ринулся ему навстречу, мы столкнулись и я, держа одной рукой его руку в которой был нож, другой попытался его ударить, но он схватил ее и стал выворачивать, и тут вдруг неожиданно неуклюжий Ларри поскользнулся на мокром полу и стал падать на меня. В последний момент перед падением я все-таки успел повернуть лезвие ножа в его сторону, и мы с размаху грохнулись об пол. Я почувствовал на себе всю тяжесть его огромного тела, чувствовал его дыхание, слышал его вздох, в то мгновение когда его же собственный нож воткнулся ему в брюхо.

С большим трудом я скинул его с себя, затем вынул из него нож, не обращая внимания на брызги крови из раны, приставил его к горлу Ларри.

— Игра окончена, — закричал я. — Ты проиграл! Где она! Говори!

— Там, наверху, — просипел он. — Замурована в стене.

После этих слов он обмяк и больше не шевелился. Я поднялся на ноги и, собрав все оставшиеся силы, побрел по лестнице наверх. Держа в одной руке нож другой, держась за перила, мне все-таки удалось подняться, и я стал проверять стены, одну за другой ища следы свежей кирпичной кладки. И вскоре я заметил следы цемента возле дальней стены, подойдя к ней, я стал ножом отковыривать каждый кирпич и бросать его в сторону пока не дошел до самого последнего и, вытащив, наконец, Лу понес ее вниз по лестнице. Там уже подоспела полиция, и ей оказали первую помощь. Конец.