– Дарт, ты плохо ко мне относишься!

Голос Лулу совершенно изменился. Не было больше обиженной и раздраженной женщины, а была маленькая девочка, слишком юная и ранимая, чтобы переносить злые удары этого жестокого мира. Когда она откинула голову, могло даже показаться, что из ее больших голубых глаз вот-вот брызнут слезы.

– Дорогая, ты просто голодна, – легко сказал Дарт Гурон. – Я всегда считал, что женщины, которые без еды чувствуют себя несчастными, нуждаются в поддержке. Съешь сандвич, они очень вкусные.

– Ты же знаешь, что я ничего не ем за чаем. В ее голосе снова появилась обида.

– Ерунда! Хоть раз забудь о своей фигуре, – улыбнулся Дарт. – Попробуй.

– Я же сказала – ничего не хочу.

Лулу неожиданно оттолкнула протянутое ей блюдо, оно выпало из руки Дарта и упало на пол, разбившись на сотни кусочков, а сандвичи рассыпались по ковру.

– Ты сам виноват, – взвизгнула Лулу, – но я не сомневаюсь, что мисс Милбэнк соберет их за тебя. Ее ведь для этого наняли, не так ли?

С этими словами Лулу Карло прошла через комнату, шурша юбками и звеня браслетами, и прежде чем кто-нибудь успел сдвинуться с места или что-нибудь сказать, вихрем вылетела из гостиной, зловеще хлопнув дверью.

На секунду повисла неловкая тишина, после чего лорд Баклей рассмеялся.

– Вот и еще одна вещь пополнила список, Дарт, – сказал он. – Правда, на этот раз не такая ценная. Я забыл сказать тебе, что вечером сломал бильярдный кий.

– Как тебе это удалось, Том? – спросил Дарт.

Он говорил совершенно непринужденно, и если бы не разбитое блюдо у его ног и не разбросанные по ковру сандвичи, невозможно было поверить, что только что имела место отвратительная сцена.

Ария сделала усилие, чтобы собраться. Она встала и нажала кнопку звонка рядом с камином. Вынырнувшая из-под стула собака принялась есть сандвичи.

– Смотрите, чтобы она не поранила лапу осколком, – заметил кто-то.

Все были заняты собакой, когда в комнату вошел один из лакеев.

– Принесите, пожалуйста, метлу и совок, – сказала ему Ария повелительным тоном, которому сама удивилась. – Одно из блюд случайно разбилось.

– Хорошо, мисс.

Лакей заторопился прочь. Дарт Гурон в упор посмотрел на Арию – впервые с той минуты, как вошел в гостиную.

– Можно мне чашку чаю, мисс Милбэнк? – попросил он.

– Прошу прощения, мне показалось, наверху вы сказали, что не пьете чай, – ответила Ария, – иначе бы я налила и вам.

– Коктейли больше по его части! – со смехом заметила какая-то красивая девушка.

– Только не сегодня, – отозвался Дарт Гурон. – Мы должны выиграть завтрашний матч. Но если мы не выиграем кубок, то в качестве наказания за обедом всем будут подавать только безалкогольные напитки.

Гости еще долго смеялись и шутили на эту тему, пока вернувшийся с метлой и совком лакей собирал осколки.

– Принести еще сандвичей, мисс? – спросил он Арию.

– Нет, спасибо, по-моему, все уже сыты, – ответила девушка.

Лакей удалился. Ария прихлебывала свой чай и чувствовала, что краска гнева, вызванного оскорблениями Лулу Карло, отхлынула, а сердце забилось ровнее.

Игрок в поло, которого, как оказалось, звали Джимом, спросил, видела ли она сад и как он ей понравился. Беседа была банальной и обыденной, но это дало девушке время собраться и ощутить, что она в состоянии разговаривать спокойно и непринужденно, как будто ничего не произошло.

– Как насчет того, чтобы сыграть в теннис? – предложил кто-то, и, когда все встали, Ария с благодарностью подумала, что вот настал момент, когда она может исчезнуть.

Лорд Баклей был поглощен распределением партнеров, и она подумала, что никто не заметит ее ухода. Ария уже почти дошла до двери, когда ее остановил Дарт Гурон.

– Мисс Милбэнк!

Она резко обернулась. Он отделился от гостей и направился к ней. Ария ни у кого не видела такой походки; в ней была какая-то кошачья грация, которая, решила она, досталась ему от предков-индейцев.

Она ждала, что он подойдет, и чуть-чуть нервничала, чувствуя себя непозволительно юной для своего положения в своей белой блузке и черной юбке.

– Вы ни в чем не нуждаетесь?

Ария поняла, что это всего лишь формальность, все же стоившая ему некоторого усилия над собой.

– Нет, мистер Гурон, благодарю вас!

Впервые с тех пор, как она его узнала, его суровое лицо немного смягчилось и он улыбнулся ей.

– Вечером мне нужно отправить еще одну телеграмму. Вы уже отослали остальные?

– Нет, я собиралась послать их после шести по льготному тарифу.

– Обычно я не беспокоюсь о льготных тарифах.

– Извините! Я не сообразила, что их нужно было отправить сразу же.

– Как правило, когда я отдаю распоряжения тем, кто на меня работает, они должны выполняться немедленно.

– Я отошлю их, как только поднимусь наверх. Возникла пауза, как будто Дарт Гурон не знал, что сказать, а Ария не знала, как уйти; наконец он отрывисто произнес:

– Тогда все. Увидимся за ужином.

– О, неужели вы хотите, чтобы я присутствовала за ужином? – спросила Ария.

– Почему бы и нет?

– Я… я бы не хотела.

Его губы сжались, как будто его задело, что ему противоречат.

– Вы высказываете свои обычные предпочтения в подобных делах или просто расстроены происшедшим?

– Просто высказываю предпочтения, – ответила Ария. – Я не ожидала, что мне придется питаться вместе с вами и вашими гостями.

– Большинство женщин, которых я нанимал на вашу должность, искали таких приглашений, – сказал он.

Ария почувствовала внезапный приступ гнева, потому что ей показалось, что он насмехается над ней.

– Боюсь, мне неизвестно о событиях, которые имели место здесь до меня, – ответила Ария, вздернув подбородок, – но хотела бы, чтобы вам было ясно: что бы ни происходило тогда, меня это совершенно не интересует. Если вы желаете, чтобы я обедала внизу, я, разумеется, подчинюсь, однако предпочла бы питаться в своей гостиной, особенно, когда предстоит еще много работы.

Несмотря на все старания говорить бесстрастно, гнев и неприязнь пронизывали ее голос. Дарт Гурон несколько мгновений смотрел на нее сверху вниз; глаза их встретились, и оба почувствовали, как между ними будто искра проскочила. Ария ждала, держась очень прямо, с гордо поднятым подбородком, а в глубине ее темных глаз бушевало пламя. Дарт Гурон резко повернулся.

– Надеюсь, сегодня вы обедаете с нами, – сказал он и вышел.