Видок у неё, конечно был, непривычный. Милая? Она сейчас показалось МИЛОЙ⁈ Взгляд серых глаз странно блестел, щёки алые. Растеряна. Смущена.

— Что такое? — сглотнул Димон, впервые увидев её такой. «Что это с ней…»

— За свою жизнь я немногого просила у тебя, — тихо с волнением сказала Снежана, глядя ему в глаза. — И сейчас моя просьба может показаться для тебя неприемлемой. Даже осуждаемой. Но, пожалуйста, всего один раз… — она замолчала. Затем тихо добавила, будто понимая, что подобное невозможно: — Забудь. Береги себя, младший брат.

И почему сердце Димона в этот момент билось быстрее обычного. Что она хотела попросить? Что⁈ Боже! Женщины! Они даже в этом мире ЖЕНЩИНЫ!

— И ты себя. — через пересохшее горло ответил он, после чего ушёл…

Глава 5

На улице стало прохладней обычных сентябрьских вечеров. Дождь охладил весь Нью-Йорк. Небольшие лужи отражали вечерние огни, неоновые вывески. Шлёпнув ботинком по одной из них, Димитрий переходил дорогу на зелёный сигнал светофора. На голове чёрная кепка, сверху капюшон толстовки, а на лице чёрная маска. Приподняв воротник кожаной куртки, он шёл по улице с высоченными небоскрёбами, ощущая палитру запахов. Из кофеен — аромат кофе, из закусочных — бургеры, пиццы. Заведений было, как грибов после дождя. И что примечательно, сквозь витражные окна можно было увидеть, как столики забиты под завязку.

Юноша взглянул на экран мобильника. Семь вечера. Задержался же он у сестры, да и вообще, день порядком затянулся. Переключив песню на мобилке, он поправил беспроводные наушники и свернул к ближайшей станции метро. Энни уже заждалась небось, при этом ещё не звонила. С тактом у неё всё в порядке.

Димитрий приложил карту и прошёл через турникет, вливаясь в общий людской поток. Мужчин в метро не встречалось, а если те и были, то передвигались с сопровождением, ещё и в отдельных вагонах. Впрочем, Димон едет в нью-йоркском метро шестой раз, и за это время встретил всего одного старика с тремя бабками, что охраняли того, как Тутанхамона. Забавное зрелище, неужели переживали, что их старый боров кому-то придётся к дому и решатся отбить?

Эскалатор вёз юношу, а вместе с ним и толпу гражданок, в подземную часть станции. В туннеле светили неоновые лампы. На стенах красовались свежие граффити со всевозможными лозунгами и нелепыми рисунками. Стоило спуститься в самый низ, как людей здесь стало ещё больше. Молодые, пожилые. Кто-то из женщин ехал с работы, другие с учёбы, третьи после покупок. Вечерний час-пик.

Юноша встал у обозначенной жёлтой линии в очередь. Та находилась аккурат справа от предполагаемого выхода из вагона, чтобы не мешать выходящим пассажирам. В наушниках играла спокойная мелодия без слов, в мыслях же был переполох. Не только из-за Снежаны и Петры с Фелицией. Что насчёт Илоны Старс? С её технологиями, да и деньгами найти его станет не так и сложно. Его игра в образе Лисицы пошла немного не по плану. Вот тебе и испытал свои силы — чуть не попался. Безбашенный поступок настоящего малолетки. Но что поделать, чувство азарта сильно, иногда хочется отдаться ему и будь что будет.

«Если Старс поняла, что я тот похищенный парень из кофейни, то отследит меня по видеокамерам и поймёт, что я учусь в универе неподалёку. Уверен, достать список учащихся для неё будет несложно. А дальше дело за малым… — он почувствовал лёгкую вибрацию в ногах и посмотрел влево. Поезд метро показался через десяток секунд. — Что ж, пусть для начала найдёт меня. В игре с ней, я не был до конца серьёзным…»

На его лице под маской проявилась пугающая улыбка. Кто-то чуть подтолкнул сзади в плечо.

— Прошу прощения, — раздалось за спиной.

Димитрий сделал вид, что не услышал. Он ведь в наушниках. Чрезвычайно удобно для игнора окружающих, даже если в тех не играет музыка.

Двери вагона раскрылись, выпуская десятки торопливых пассажиров. Вроде всё — можно заходить. Зайдя внутрь, сразу ощутилось тепло. Работал обогрев, и это в сентябрь. Внутри итак душновато с такой-то толпой народа. Потеснившись и отбив островок свободы, юноша встал возле окна. Его с трёх сторон окружали женщины. Битком, как в бочке. Перед его носом оказались чёрные короткие волосы под каре. От них пахло дождём вперемежку с женскими духами. Аромат кленового листа с перезревшим каштаном, политые горячим шоколадом.

Поезд тронулся. Люди качнулись по инерции. И стоявшая перед носом Димки брюнетка упёрлась ему в пах своей задницей. Но почему-то не торопилась отстраниться, словно прилипнув. Он прокряхтел, мол дамочка, что вы делаете? Но та будто игнорила его. Но не долго. Когда ощутила своей аппетитной частью тела нечто набухающее и твердеющее, медленно повернула голову в бок, украдкой посмотрев на Димона. Её щёки стали медленно, но явно наливаться краской.

— Прошу прощения…

— Я тоже, — ответил он также с долей неловкости. Ведь это его стояк упирается ей в попец, с другой стороны, вполне нормальная, здоровая реакция мужского организма на такое соприкосновение.

Брюнетка отвернулась, сжав пальцами поручень.

Димон тихо прокряхтел, когда та чуть вильнула задом из стороны в сторону.

Она, что собирается ехать так всю дорогу⁈ Не то, чтобы его это не устраивало, вполне себе удобно. Но так дразнит… что тяжело не пожелать в такие моменты чего-то большего. Собственно, она хотела того же. Сейчас они у окна, на них никто не смотрит. Кругом не протиснуться, да и никому нет дела до странной парочки в вагоне. Приглушённый свет салона ламп только способствовал развитию происходящего. И брюнетка настороженно погладила Димону пах. О, да, после подобной близости своей задницы с его стояком, сдержаться не вышло. Её тонкие пальцы сжали его прибор через ткань джинсов.

Димитрий проглотил слюну, чувствуя себя жертвой домогательства. Стоило ли говорить, что ему понравилось? Собственно, как и любому бы мужику на его месте! Везучий же проходимец!

Брюнетка взглянула на него. Ей было около тридцати. Кукольные глаза, подведённые чёрной подводкой. Густые и тёмные, как ночь, ресницы. Выразительные губы. В ушах пирсинг. Весь её образ походил на рок-девушку либо неформалку. Чокер в виде замшевого ошейника с колечком лишь подчёркивал это.

Она закусила губу, её правая рука уже залезла Димке под брюки и вовсю разгуливала вдоль его хозяйства. Её же левое плечо едва заметно подёргивалось в скором ритме. Мастурбировала себе, похабница. Это ж надо было нарваться на извращенку.

«Ладно уж… — глубоко выдыхал юноша. —