бьёт его по глазам, оставив после себя кровавую полосу на лице. Минимум один глаз минусом. А нет два. Ибо ещё и чёрный росчерк, с резким щелчком обрушивается на физиономию бога.

Отделившись от строя богов, две женственные фигуры покачивая бёдрами, и волоча по полу чёрный и белый кнуты испачканные кровью, направляются ко мне.

— Мы не лучшие бойцы, но прикроем, как сможем, — подмигивает Леофаста.

— Не бойся, зятёк, не подкачаем, — ехидно улыбается Теофаста.

— Я не собираюсь жениться! — возмущаюсь.

— Давай для начала выживем, — и темноволосая богиня со стремительной скоростью защёлкала кнутом, по бросившимся в атаку противникам.

Ну что ж повоюем. В любом случае, пять против троих, это лучше чем семь против одного. Зря я изначально записал девчонок в другой стан. А нет стоп. Вражин пока только четверо, Сангар всё ещё мечется в разные стороны, в поисках выбитых глазонек.

Так что четыре на три. Надо хотя бы одного вальнуть постараться, пока незрячий в строй не вернулся. Всё-таки Леофаста и Теофаста, бойцы средней дистанции. Им требуется место для манёвра, чтоб использовать своё оружие.

Три быстрых шага вперёд. Отвести в сторону копьё, и рубануть по руке. Не попал. Пригибаюсь и, крутнувшись, пытаюсь полоснуть по ногам другого противника. Элемент неожиданности срабатывает и удаётся слегка зацепить икру у вооружённой щитом и мечом противницы.

И пошла мясорубка. Блондинистая и брюнетистая богини очень ловко крутились, держа дистанцию с противником, осыпая их болезненными и калечащими ударами. В концы их кнутов явно что-то вплетено. Не просто же так колено одной из вражеских воительниц оказалось вскрыто до самой кости. Да и длинна хлыста явно может меняться по желанию хозяек.

И всё бы могло кончиться значительно быстрее, если бы не долбанная божественная регенерация. Да раны заживают не так быстро, как если бы рубили простым оружием, но затягиваются. А это плохо. Вон уже и Сангар глазоньки свои бесстыжие восстановил.

— Альфа! А ты какого хрена сидишь? — ору лупающей гляделками на происходящее волчице.

— Ауф?

— Помогай мочить козлов!

— У-уф?

Мать моя — майор госбезопасности и отец полковник! Да она же тупо не понимает меня. Переводчик-то отрубился.

Пнув неосторожного божка по причиндалам, а нечего ноги расставлять так широко, отскакиваю назад. И яростно брызгая слюной, ору на «общем», указывая мечом, на разинувшего рот от боли, противника:

— Убить!

Не знаю уж. То ли слово понятное услышала, то ли по интонации поняла, что если она сейчас не пойдёт делать «кусь», то я ей кишки выпушу. Но начавшегося выпрямляться противника, что явно желал вырвать мне гланды, через задний проход, смело в сторону конём. Просто лошадка зачем-то прикинулась волчицей.

Ну, а как ещё описать то, что пока Альфа летела от места своей дислокации, до своей закуски, успела подрасти до размеров нормальной такой коняшки. И знаете что? А жизнь сразу наладилась. Ибо не ожидавший такой подлянки бог, мгновенно выбыл из боя. У него теперь другие за

боты. Как бы башку не откусили. Ибо руки он лишился мгновенно. Кусь и всё.

А ведь и с другой стороны от лежащего на полу деда, творится форменный апокалипсис. К счастью, арка уже не светилась пропуская врагов. Но их успело набиться знатно. И теперь Локи держа над головой щит, прикрывал друга от нападающих сверху врагов.

Эдем, с синим, распухшим лицом, продолжал валяться на полу. Маришка и Молот махались с теми, кто наступал снизу, а Анютка пыталась из лука сбивать летающих тварей. Получалось откровенно плохо. Вертлявые гады попались. Ну и как дополнительный фактор, мешающий палить в потолок без разбора, это Пух.

Как вы можете догадаться, наш единственный летающий парень не стал выёживаться и сразу же отправился на разборки к крылатым. И если быть честным, если бы не он, то нашим пришлось бы очень плохо. Потому что основную массу врагов пушистый гвардеец собрал на себя.

А если отвлечься на мгновение, то можно заметить погрызенные зубами и порванные когтями тушки на полу.

Но вот ещё один нюанс. Отчего вся эта летающая и вооружённая братия не лезет к замершей в одной позе Еве, я могу предположить: «Не буди лихо, пока оно тихо». Но почему нас с Леофастой и Теофастой игнорят? Хотя нет. Думаю дело в другом. Они пытаются добраться до Всеслава, а мы этому не мешаем.

Однако, вернёмся к нашим баранам. Альфа очень плотно заняла одного из противников. Так что осталось снова, четыре на три. А нет.

Теофаста очень красиво засветила по пальцам, державшим меч, той самой богиньке, которой пришлось, так сказать, грудью познакомиться с моим ножом. И когда та, вскрикнув, выронила оружие, тут же схлопотала кончиком кнута по физиономии, что заставило её вслепую отшатнуться назад.

А там я, как раз размашисто отмахнулся от копья. Вот она прямо на него и налетела. И что самое интересное, жало оружия проткнув спину высунулось из той самой многострадальной молочной железы. Ну, разве так можно издеваться над сиськами? Не умеешь пользоваться, нефиг отращивать. Вот, фу, такой быть. Пришлось срубить дурную головушку.

— Во имя Всеслава! — выкрикиваю, опять же, на всякий случай.

— Аладрия! — орёт Сангар, и, метнув в Теофасту щит, которым успел вооружиться, бросается на меня с высоко вскинутым мечом полуторником.

Отвлёкшаяся девушка получает удар в бок. Тот самый враг с копьём, тут же бросается вперёд, дабы сократить расстояние. Ситуация из разряда, очень хреново. С одной стороны на меня мчится Сангар. С другой стороны, Теофасту сейчас, как на вертел, насадят.

Да хрен вам всем! Если эту красотку, кто-то на что-то насадит, то это будет не вертел. И, как говорится, по взаимному согласию. Лично я бы был не против. В смысле насадить. А не чтоб кто-то там… Короче вы меня поняли. А если не поняли, то, что вы вообще здесь делаете?

Метнув оба меча в копьеносца, низко пригнувшись, стартую на встречу Сангару. И знаете что… Я красавчик. И не потому, что очень грамотно проскочил под замах и впечатался плечом в живот противника, затем подхватив его под коленки, завалил на спину и, совершив кульбит, оказался стоящим на ногах. А потому что попал обоими мечами.

И чтоб вы понимали, метать мечи не то же самое, что ножи. Спасибо товарищу, тогда ещё старящему лейтенанту Рогожину, за умение не только метать, но и попадать всем, что можно бросить.

Первое лезвие, очень красиво вошло в бочину, а вот второе,