Черт! Поганый мой язык.

— Какая теперь разница? Я спасла наше имя без твоей помощи и советов. Без советов той, кто была мне родной. Я сама со всем разберусь, — уже спокойнее: — И в частности с монстром, которого впустила в свою жизнь. А теперь, прошу уйти прочь. Туда, где началась твоя новая жизни. В очередной раз сбежать.

— Ты понятие не имеешь о чем говоришь! В силу своего возраста и характера — ты очень вспыльчива. Но посмотри к чему привёл вспыльчивый характер Гаспаро. Он мёртв. Я не говорю, что тебя ждёт такая же участь. Я пришла тебя предупредить, чтобы ты не оказалась марионеткой в Его игре. Но, по твоему поведению, я вижу, что ты не готова слышать. — Щёлкает застежкой на аккуратненькой сумочке и достаёт оттуда карточку. Протягивает ее по столешнице в мою сторону: — У Марко здесь появились дела. Около месяца мы пробудем во Флоренции. Позвони как будешь готова «услышать». Или.. наберись смелости и прими сторону.

— Какую сторону, Камилла? Что ты несёшь? Я давно выбрала сторону, и это сторона — мое имя. Я пойду по головам, но отчищу его и заставлю бояться. Ты меня плохо знаешь.

— Как и ты меня. — Кидает короткую фразу в ответ и поднимается со своего места, направляясь к выходу.

Что это значит? Это угроза? Чью сторону мне нужно выбрать? Что, черт возьми здесь происходит?

— Кемаль сказал ты разрушила его семью, точно так же как и нашу. — Мои слова, летят словно ядовитые стрелы в неприкрытую броней спину сестры. Камилла замерла, так и не опустив дверную ручку вниз. — Так может мне стоит выбрать его сторону? Как оказалось у нас ним много общего.

Я перегнула. Кожей ощущаю ее призрение, оно жарам расходится вдоль позвоночника. И это она ещё не обернулась.

Будто, я действительно ничего не зная, подняла самый тёмный ил со дна реки и хорошенько его перемешала.

Но она должна знать: Я не марионетка. Я не подчиняюсь никому. Мое нынешнее положение — временное. И ее советы перестали быть актуальными тринадцать лет назад.

— Сеньора Дель Сарто! — дверь так резко распахивается, что Камилла ели успевает отпрыгнуть в сторону. В кабинет врывается логист, а на его лице запечатлён ужас.

Все, что только что произошло, все неприятные слова, что слетали с наших, с Камиллой уст, все оказалось не важным. Пресным.

— Наш фургон.. — мужчина пытается восстановить дыхание и проглотить ком, который не даёт ему договорить. — Наш фургон с продукцией для сеньора Карбоне... его подорвали на подъезде к Риму.

Интерлюдия 

Кемаль

— Не думал я, что после того, как приму тот бар в качестве подарка и чистосердечного извинения, стану для тебя ещё и шестеркой. — Высокий парень заходя в кабинет, с порога высказывает своё недовольство.

Рамазан проходит мимо сидящего за рабочим столом Кемаля и, валится на диван широко расставив ноги. Стреляет глазами на пачку сигарет и кивком просит поделиться с ним.

Брюнет засовывает зажигалку в пачку и кидает напротив сидящему.

— Я ещё не простил тебя за то, что ты чуть не угробил моего лучшего бойца. Смотрите-ка, пар решил он спустит. — Подкуривает несколькими короткими затяжками, смакуя. Кидает пачку обратно, та падает на стол скользя в сторону Кемаля.

— Ты же знаешь, кроме как тебе, я никому не доверяю в этой проклятой стране. Что ты узнал? — Мужчина сложил руки на груди и отъехал от стола, на время прекращая работу за ноутбуком.

— А что на счёт этого кудрявого петушка? Лука, вроде?

— Он не из наших. Я пока не понял на чьей он стороне. Но все чаще прихожу к выводу, что у него своя собственная сторона.

Лука Мансано. Идиот или гений. Очень тонкая грань между этими двумя крайностями.

Кемаль держит его на расстоянии вытянутой руки, чтобы: либо уничтожить, либо воспользоваться его услугами в нужный момент.

Врагов держи при себе.

Это правило он уяснил первым, когда ступил на кровавую дорожку под названием криминал.

— Так что ты узнал? — повторяет свой вопрос.

— Новости неплохие, но сначала ты должен мне сказать насколько тебе важна девка Дель Сарто? Не та, что убила Османа. Другая. Помоложе.

Кемаль недовольно хмурит брови.

Если последовал подобный вопрос, значит друг что-то заподозрил. Вот только что? Кемаль и сам пока не разобрался что он чувствует? В идеале — ничего.

Не подпускает ее к себе уже неделю, и сам запретил касаться ее смазливого личика.

Продержался ровно четыре дня, до тех пор пока однажды, ночью, той что долго не мог уснуть.. Как на зло. Невесомый шёлк простыни соскользнул вниз, оголив женское бедро.

Неконтролируемые пальцы сами потянулись к бархатной коже и провели еле косаемую дорожку вверх. Мурашки вмиг покрыли девичье бедро и он тут же убрал руку.

Черт!

Потянулся к паху оттянуть ткань брюк. Сморгнул наваждение и метнулся взглядом к другу, который до сих пор смаковал сигарету, будто курит в последний раз.

Вроде ничего не заметил.

Но парень заметил. И сделал свои выводы.

— Как это повлияет на ситуацию? — прочистил горло и потянулся за своей порцией яда. — Она моя супруга. На этом тема зарыта.

— Хорошо! — сделал последнюю затяжку пряча ухмылку. Струсил перел на пол затушив окурок о ладонь. Ни один мускул на лице не дрогнул. Словно его кожу, только что не прожгло раскалённым пеплом.

— Две новости, — продолжил Рамазан доставая телефон, — Марко Бруно действительно отошёл от семейного дела и кинул якорь в Австрии. Но, по словам моего человека, который в самый короткий срок устроился в их родовое поместье садовником, известно, что ты зацепил его, и он остаётся здесь примерно на месяц, цитирую: чтобы растереть в пыль того, кто посмел пожелать его винодельню. Он не уточнил с кем будет разбираться: с тобой, или с тем кудрявым, что сейчас у руля.

Ожидаемо.

— Вторая?

— Вторая.. — крутит телефон в руках, — какой-то ублюдок подорвал фургон с оливковым маслом производства Дель Сарто...

Рамазан ещё не успел договорить как заметил пробирающиеся гнев на сдержанном лице друга.

Бабы..

— Так, настолько тебе важна девка Дель Сарто? — уже не скрывая иронии в голосе: — За кого возьмёшься в первую очередь?

— Кто? Есть информация? — сжимает зубы. Ещё чуть-чуть и на языке почувствуется крошка эмали.