спали, украинец подолгу смотрел на фотографию отца и матери, еле сдерживая слезы.

— Бьешь по больному, как и всегда….

Но вместо ответа, девушка коснулась рукой его волос, медленно поглаживая по ним. Ни слов, ни завистливых взглядов и никаких споров и ругани. Только музыка природы и их дыхание.

«Ты ведь разозлился, что отец не отдал тебе мои земли, да?»

Она могла даже и не спрашивать его, знала ответ прекрасно, однако молчанием русоволосая ничего не решит. Нужно действовать.

— Я лучше подходил на эту роль! — подскочил украинец, глядя себе под ноги. — Я шел к этому долго! Учился на пятерки, старался показать всем, на что способен! Отец меня хвалил не реже тебя! Так какого хрена тебе досталось все, а мне ничего!

Россия не мешала ему говорить, слушая каждое слово, каждое возмущение и обиду на выбор СССР. Блондин покраснел от гнева, иногда заговаривался, размахивал руками и, конечно же, как истинный сын Союза приправлял все это отборным матом. Да только этого явно для него было мало. В порыве злости он швырнул всю прикормку в реку, а после стукнул ногой по ведру. Сев на корточки, парень обхватил руками голову, громко и злобно рыкнув, а после замолчал, часто дыша. Этого по-прежнему мало… Некуда ему деть свою обиду на этот проклятый мир. Так и будет жить, не имея никакого влияния и статуса.

Когда нежные руки обхватили его за плечи, Украина вздрогнул, боясь обернуться…боясь встретиться взглядом с сестрой. Она обнимала его, гладила по голове, иногда целуя в макушку, успокаивая ее чувствительного брата.

— Рос…прекращай. Мне не девять лет. — Бурчал тот, хотя не предпринимал попытки вырваться из объятий. — Я тебе не мальчик…

Но та лишь крепче прижала его к себе, довольно улыбаясь. Теперь это ее любимый братец, тот, кто всегда бегал за ней хвостиком, тот, кто всегда ворчал, но все равно был на ее стороне.

«Почему ты мне сразу не сказал?»

— А тебе бы было приятно это услышать?

«Нет. Но тогда мы бы все решили…»

— Все. Момент упущен. — Как только старшая отпустила его, украинец сразу же повернулся к ней. — Ничего уже не исправить…

«Исправить можно все. Я могу передать тебе земли после моей смерти».

Услышав последнее слово, блондин не выдержал и щелкнул ей пальцами по лбу.

— Думай, о чем говоришь. — Серьезно произнес он. — Еще тебя потерять нам не хватало. Живи и радуйся.

«А ты?»

— А что я? Буду как обычно. Работать и контролировать тебя. За тобой ведь нужен глаз да глаз. — Растрепав ей волосы, он впервые за только лет еле заметно улыбнулся.

Протянув брату мизинец, россиянка ощутила огромное облегчение после его ответа. Точно белая полоса наконец-то решила объявиться в ее жизни.

— Ну, так и быть… Раз настаиваешь. — Сцепив их пальцы, Украина говорил слова примирения, все больше радуя Россию.

После того, как прозвучало слово «дружба», она вновь обняла младшего, передавая все свое счастье ему. Так долго ждать этого момента все же стоило.

— Ты…короче….это… — смутился украинец, когда они вернулись к рыбалке.

«Я тебя давно простила… И никогда не злилась».

Вздох облегчения, и парень обратил свой взгляд на речку. Рыба давно съела червя, и его поплавок безвольно качался на волнах, зато у русской клевало только так!

— Ты чего сидишь, ворон считаешь! — крикнул он на нее. — У тебя клюет! Тяни! Подсекай, дура!

От его громкого командного баса россиянка подскочила со своего места, словно на автомате выдергивая поплавок из воды. Рыба, что съела наживку вместе с крючком, с шумом упала на землю, извиваясь, жадно хватая ртом воздух.

Испугавшись, прикрыв руками рот, девушка схватила первое попавшееся ведро и зачерпнула из реки воды, пытаясь успеть спасти животное.

— Ну, с первым клевом. — Подошел к ней парень, глядя на плавающую рыбу. — Но это только начало. Я тебя сделаю.

«Рискни». — Прожестикулировала Россия, а затем нацепила очередного червя.

* * *

Пламя костра то чуть угасало, а то вспыхивало с новой силой и вырывалось вверх. И тогда было слышно потрескивание веток, но братья русской быстро их прижимали к земле, чтобы костёр не так был заметен. Искры то и дело улетали вверх, как будто уносили приветы от нас кому-то неведомому. В этот момент появлялись разные фантастические мысли и уводили вдаль.

— Где Таджикистан со своими шампурами! — ругался Азербайджан, отмахиваясь от комаров. — Я же скоро буду весь в крапинку!

— Что братец, комарики кусаются? — смеялась Молдавия, нарезая в беседке помидоры для салата.

— Молчала бы лучше. Спряталась за москитной сеткой и издеваешься.

— Просто я не туплю, как ты, дорогой. И пользуюсь спреем.

Грузия и Канада лишь нервно смеялись, ощущая себя явно лишними в их споре. Зачем лезть на рожон, лучше побыть в стороне, а то отдача еще хуже может быть.

— Чего кричите? — появился таджик с США, держа в руках тарелки с шашлыком.

— Тебя ждем. — Улыбнулась младшему, молдаванка, наконец, вылезая из беседки.

— Меня комары сожрали, пока ты там возился! — недовольно произнес азербайджанец, раскладывая шампуры над мангалом.

— Да ладно тебе. — Шутливо пихнула его локтем шатенка. — Сейчас начнете жарить, и комарики улетят.

— А, где тут можно перекурить? — спросил у нее Штаты, выудив из кармана сигарету и зажигалку.

— Да где угодно. Но, если ты не хочешь слышать мой кашель и лихорадочные вдохи, то иди за баню. Там лавка. Мальчишки обычно там дымят.

Поблагодарив девушку, пока ее братья о чем-то яро спорили, он вышел со двора дома, повернув за небольшое деревянное здание. Щелкнув пару раз рычажком, американец сделал первую затяжку, с облегчением выдыхая дым. Все ему твердили, словно тут он отдохнет, расслабится. Только от чего-то неспокойно ему, волнуется, унимает смущение. Вначале казалось, все из-за СССР, однако позже эта теория была отвергнута.

— О, Мурика. Тоже решил посидеть в тишине? — донесся до парня насмешливый и знакомый бас.

Сняв свои солнцезащитные очки, шатен пригляделся в темноту, стараясь разглядеть того, кто произнес эти слова. Хотя и так ясно.

— Не хотелось вашу сестру заставлять чувствовать себя некомфортно.

— Тогда садись с нами. — Сказал другой голос, но более грубый. — Чего стоять будешь?

Приняв приглашение от украинца, США сел рядом с белорусом, стряхивая пепел на землю.

— И давно вы тут?

— Как только Туркменистан сказал «готовим всей семьей». — Усмехнулся брюнет, слегка сгорбившись. — Я помню, как мы готовим… Переругаемся, а потом молча едим за одним столом.

— Лучше уж побудем тут. — Выдохнул дым блондин. — Тихо, спокойно и никто нервы не треплет.

Тихо усмехнувшись, Штаты сделал очередную затяжку, подняв взгляд на ночное небо. Если немного тут