И они-таки остались.

В раковине были едва заметные следы чего-то красного.

Не иначе – крови…

Значит, ночью Викентий смывал кровь со своих рук…

Да кто же он такой? Серийный убийца, маньяк?

А еще там было несколько темных волосков.

У самого Викентия волосы (или то, что от них осталось) неопределенного, но скорее светлого цвета. А вот когда он крался к ванной, из-под шляпы у него свисали темные космы…

Да, подсиропил нам Валера соседушку…

Я не стала ничего трогать, вернулась в свою комнату, легла в кровать, чтобы обдумать все происшедшее…

И сама не заметила, как заснула.

Проснулась я по будильнику и долго не могла сообразить, где нахожусь.

Только когда спустила ноги с кровати, нашарила тапочки и огляделась, поняла, что я – в своей комнате в коммуналке, и тут же вспомнила ужасное ночное видение.

Неужели это было на самом деле?

Проще всего было убедить себя, что ничего этого не было, что мне это все приснилось.

В самом деле, ну какой из Викентия маньяк?

Он жалкий, щуплый, сутулый, неприметный…

Хотя именно такие чаще всего и оказываются маньяками…

Ничего для себя не решив, я вышла в коридор…

И тут же столкнулась с Нинкой.

Она стояла перед дверью ванной, глаза у нее были круглые, лицо опрокинутое.

Увидев меня, она прижала палец к губам, а потом прошептала страшным шепотом:

– Ты это видела? Видела его ночью? – И она мотнула головой в сторону комнаты Викентия.

У меня сердце провалилось.

Значит, ночной триллер мне не приснился… у двух людей не может быть один общий сон.

– Видела, – призналась я. – И разводы в раковине… это наверняка кровь.

– Он убийца! – прошипела Нинка. – К бабке не ходи – он серийный убийца, вроде Чикатило!

– Господи! – Я схватилась за голову. – А может, нет? Может, это можно как-то иначе объяснить?

– Как еще? – возмутилась Нинка. – Кур потрошит по ночам на птицефабрике?

– Ну, я не знаю…

– Не знаешь? А как тебе вот это? – И она жестом фокусника выхватила откуда-то сложенную газету и протянула мне: – Читай вот это!

Прямо перед моими глазами оказалась обведенная ручкой заметка.

Буквы плясали перед моими глазами, и я не сразу смогла прочитать. А когда прочитала…

«В минувший вторник рабочие, прокладывавшие кабель в районе улицы Станкостроителей, наткнулись на ужасную находку. В канаве, прокопанной накануне, они нашли обескровленный женский труп. Личность погибшей пока не установлена, но по факту преступления открыто уголовное дело».

– И что? – проговорила я, трясущимися руками возвращая Нинке газету.

– Ты еще спрашиваеш-шь? – прошипела она. – Сама-то подумай! Вернулся поздно ночью, руки в крови, лицо тоже… наверняка это его рук дело!

– Но постой… он же вернулся сегодня ночью, а ту женщину нашли в прошлый вторник…

– А сегодня какой день? Как раз вторник! Так что не беспокойся, сегодня следующую найдут! У них, у маньяков, всегда так, – авторитетно заговорила Нинка, – не зря их серийными называют. У одних серия – убивают они, допустим, исключительно полных блондинок. Другие – худых брюнеток, на третьих только весной находит, а на нашего – только по вторникам! Вот как вторник – так он сам не свой, должен обязательно кого-нибудь убить!

– Ты откуда так хорошо все про маньяков знаешь?

– По телевизору передачу интересную видела, там все подробно рассказывали!

– Ужас какой!

Я уже представила огромные газетные заголовки – «Убийца по вторникам».

– А ты обратила внимание на главное? – не унималась Нинка.

– Что ты считаешь главным?

– Найденный труп был обескровлен!

Эти слова она произнесла с явным восторгом.

– Ну, и что это значит? – протянула я.

– Как – что? Ты не понимаешь? Это значит, что он из своей жертвы выпил всю кровь! То есть он вампир!

Ну, это уже показалось мне перебором.

Вампиры… по-моему, они встречаются только в художественной литературе и в фильмах ужасов.

Но я это мнение оставила при себе, чтобы не лишать Нинку удовольствия. По мне, обычный маньяк-убийца ничуть не лучше вампира. Или даже хуже – потому что, в отличие от вампиров, они бывают на самом деле.

Я покосилась на дверь Викентия и прошептала:

– Пойдем отсюда, а то, не дай бог, он проснется и услышит, как мы его обсуждаем…

– Нет, он после такой ночи наверняка крепко спит. И вообще, вампиры при свете не опасны. Но да, пойдем лучше ко мне в комнату, там как-то спокойнее.

Мы вошли в Нинкину комнату.

Эта комната много говорила о ее вкусе – всюду были разложены вышитые салфеточки, расставлены и развешены фотографии котиков и собачек, на самом видном месте висела репродукция какой-то очень знакомой картины – два круглолицых розовощеких ангела смотрели куда-то вдаль.

Как только Нинка отправляет своего сына на лето к бабке, она упорно старается избавиться от принадлежавших ему вещей. Не выбрасывает, конечно, в противном случае Ванька ей такое устроит, страшно подумать, но убирает куда подальше, чтобы если кто к ней в гости заглянет из мужского пола, то чтобы сразу не пугался, что у нее сын-подросток имеется.

Зря она так, конечно, все равно потом придется сыночка предъявить, но Нинку не переубедишь.

– Точно тебе говорю – он вампир! – авторитетно проговорила Нинка, как только за нами закрылась дверь.

– Это что же – мы живем в одной квартире с настоящим вампиром? Ну, даже если он не вампир, а просто маньяк… тоже мало приятного. Зря я сюда переехала.

– Ты только не вздумай обратно уехать! – испугалась Нинка. – Не оставляй меня тут одну…

– Да нет, мне деваться некуда… – Я вспомнила о возмутительном поведении Лешки и вздохнула.

Тут у Нинки в глазах проявилась работа мысли, и она выдала результат этой работы:

– А вообще, ты знаешь, может быть, мы как раз живем в самом безопасном месте.

– Это еще почему? – удивилась я.

– А ты сама подумай. Ни один хищник не охотится возле своего логова, чтобы его не могли найти. Так и вампиры… ну, или обычные маньяки тоже наверняка не убивают своих соседей.

– Да, ты меня очень утешила!

Тут из коридора донеслись шаркающие шаги.

Мы переглянулись и подкрались к двери.

Приоткрыв маленькую щелку, выглянули в коридор.

Там плелся Викентий.

Он был бледен, как простыня, и только красные глаза выделялись на бескровном лице.

– Ты видишь? – прошипела Нинка прямо мне в ухо.

– Что?

– Видишь, какие у него глаза красные?

– Ну и что, что красные?

– Как – что? Вампиры света боятся…

– У меня с недосыпу они тоже бывают красные, как у кролика.

– Ну что ты вечно споришь, прямо как Ванька, когда посуду мыть не хочет! И вообще,