понравился, ему даже наглость к лицу. Хотя Артемка и не такой рыцарь как мой Слава. И у этого свина наверняка куча девушек. Не зря он так классно целуется, что даже ноги до сих пор дрожат. Или это последствия езды?"

   - Не пока, а до встречи, - улыбнулся парень. Он снял шлем, встал с сидения, словно хотел подойти к девушке и что-то ей сказать - даже уже рот открыл. Но вдруг, прижав подбородок к груди, резко присел на корточки, сжав виски ладонями.

   Дарья, увидев это, тут же перепугалась. Кто знает, может, у него со здоровьем проблемы? Или он вообще накуренный? О, нет! Она что, ездила гулять с наркоманом?!

   - Эй, ты чего? - девушка мигом подошла к нему и даже присела рядом. - Тебе плохо?

   - Плохо, - поднял голову Артем, - Даша, мне плохо...

   - Где тебе плохо? - всполошилась девушка, размышляя, не вызвать ли "скорую".

   - Везде. Меня еще никогда девушки на прощание не отказывались целовать. - Признался голосом подстреленной утки хитрец и вновь, изловчившись, поцеловал Дарью. Правда, на этот раз поцелуй был ну очень коротким. Возмущенный писк девушки слился с негодующим воплем неподалеку. Оторвавшись друг от друга, молодые люди увидели как с соседней скамейки на них, округлив глаза, смотрит эксцентричного вида паренек. Жидкие темно-русые волосы собраны в хвостик, темная рубашка болтается как на вешалке, а на шее красуется клетчатый шарф. Парнишка еще секунду сердито и укоряющее таращился на парочку, а затем, выронив блокнот, сорвался с места и умчался куда-то, рявкнув на прощание:

   - Ах ты, злобная волчица!

   Даша вздохнула. А Артем даже орать ему ничего не стал от неожиданности. Заинтересованным взглядом проводив паренька, обутого в ярко-оранжевые кеды - под цвет перекинутой через плечо сумки на длинном ремне, он кривовато улыбнулся и поинтересовался у жутко недовольной Дарьи:

   - Тут поблизости есть шапито? Это что за клоун?

   - Это не клоун, - пробормотала девушка. - Это один мой странный поклонник. Ладно, все, я пошла. Руку отпусти!

   - Какова девица, таков и поклонник. Ну, иди-иди, - небрежно махнул на прощание головой Артем, неохотно отпуская горячую ладонь девушки, - до завтра, Барби Дарья!

   - Прощай, Кен. Мы договаривались только на одно свидание! Без свиданий обойдешься.

   И она убежала прежде, чем парень сообразил, что к чему. Хотя он что-то закричал вслед, кажется, нечто грозное, даже опять байк упомянул. Но брюнетка даже не обернулась, бегом забежала в подъезд и на полной скорости влетела в квартиру.

   - Ты чего? - мама уже пришла домой. - Даша, ты что такая?

   - Какая?

   - Взъерошенная. С каким мальчиком и куда ты ездила?

   - А, так, прогулялась немного.

   - Мальчик хороший? - допытывалась мама.

   - Офигенный, - процедила девушка сквозь зубы и ушла в ванную. Там сунула голову под холодную воду и фыркнула. Да уж, эмоций сегодня она получила просто невероятную дозу. Что этому типу от нее надо? Привязался же...

   Но как он целуется, а? И какой бешеный! Дашке такие нравились. А Слава сильно отличался от ее прежних симпатий. Но сейчас его образ даже несколько потускнел на фоне активного Артема. Хотя, зачем их сравнивать? По сравнению со Славой ее новый знакомый явно не очень.

   Даша оперлась руками о край раковины, разглядывая в зеркале мокрую физиономию с прилипшими на лоб и щеки прядями почти черных от воды волос. Слава - добрый, милый, вежливый и красивый. Из всего вышеперечисленного у Артема только последнее. И то, он даже не красив, а интересен и обаятелен. Умеет подать себя. А в остальном он - наглый, шумный бабуин с обалденными глазами. Нет, обалделыми.

   "Но с ним, блин, так прикольно было. Жаль, что, скорее всего, мы больше не встретимся. Такие слишком ветреные. И на даче он явно хотела поразвлекаться, а я его обломала ".

   Дарья вышла из ванной комнаты, еще пару раз отбилась от маминых вопросов о мальчике, посмотрела кино, помечтала о Славе (хотя мечталось как-то со скрипом). А потом, ближе к вечеру, под ее окнами раздался привычный уже вой.

   На свой пост в кустах пришел ее поклонник. Тот самый парень с хвостиком, в клетчатом шарфе и оранжевых кедах. Уже год, как он третировал Дашку, признаваясь ей в любви, где только можно и нельзя, посвящая ужасного сочинения стихи. Оскар был слегка пришибленным на голову, готовился стать известным поэтом, все свободное время посвящал своему творчеству, обожал метафоры, гиперболы и всякие там литоты. А еще гонялся за музой по имени Даша. "Муза" не хотела понять ранимую душу и удирала, едва завидев его на горизонте.

   Вот и теперь парень пришел под окна к любимой и принялся заунывно, но крайне громко читать только что сочиненную поэму. С балконов послышались недовольные голоса, где-то заскулила собака. Народ, отдыхавший после работа, не хотел слушать стенания про безответную любовь. Кто-то даже предложил вызвать участкового или просто наряд милиции, но и эта угроза не спугнула парня. Он еще громче заорал строки из своей, как он говорил, "любовно-комедийной непафосной, но энергетической" поэмы "Богиня З".

Я люблю свою музу прекрасную очень.

Днем люблю ее, утром и даже, черт, ночью.

Я люблю ее сердцем, ушами и почкой.

Прокрадусь я однажды к ней темною ночкой...

И заставлю ее раствориться в экстазе...

Почему я не нужен Богине-Заразе?!

Пожалеет, несчастная, очень-преочень!

Только поздно. Всесилен я лунною ночью!

   Даша тоже не хотела ничего слушать - тем более стихи о себе, любимой. Да еще и про какую-то невменяемую Богиню-Заразу. Да и позориться перед соседями лишний раз было нежелательно. Поэтому она просто-напросто вылила на назойливого поклонника целый кувшин холодной воды, выслушала его благие вопли и с чувством выполненного долга ушла спать.

Глава шестая

   Кристина была очень зла и обижена. Она сидела на детских скрипучих качелях и крепко сжимала прохладные железные поручни качели. Над ней задумчиво летал ее личный человек-проблема с надутыми щеками. Он был похож на приведение. И через него просвечивало вечернее небо с ярким спутником вместо луны.

   Ее в очередной раз несправедливо наказали. День вообще не задался с самого утра. Сначала неудача на практическом занятии в университете. Потом тошнотворный паук, от одного вида которого Крис захотелось