Счастливое чувство, завладевшее девушкой, не покидало её и на улице. Горожане оборачивались, провожая красивую пару долгим взглядом.

— Ты вся светишься, как солнышко ясное, — вдруг сказал Кузьма, с довольным видом покосившись на шествующую с ним рядом любимую.

— А что, разве это неприлично? — насторожилась Мадина.

— Ещё чего… — хмыкнул Кузьма. — Я тоже счастлив от того, что счастлива ты, разве ты этого не замечаешь?

Девушка рассмеялась. И смех у неё был весёлый и задорный. Раньше она стеснялась выражать свою радость на улице, но сегодня…

— Сегодня я просто умираю от счастья! — воскликнула Мадина радостно. — Так хорошо, как сегодня, мне давно уже не было!

— Ты так радуешься отъезду дяди и временной свободе от его опеки? — поинтересовался Кузьма.

— Сама не знаю, — улыбнулась ему девушка. — Наверное, я рада, что сегодня прекрасный день и… и ты со мною рядом, любимый мой Кузьма!

Душа Малова наполнилась ликованием, и он едва не задохнулся от нахлынувшего чувства. Не спеша, наслаждаясь прогулкой, они прошли по улицам Большой и Троицкой, любуясь расположенными на них красивыми двухэтажными домами. Прошлись мимо базара в центре, не тратя времени на посещение магазинов и лавок. Прогулялись по улицам Почтамтской и Мостовой. Возле собора они остановились и несколько минут любовались его величественной красотой.

— Ты не устала, Мадина? — спросил Кузьма, покосившись на любимую. — Мы уже исходили весь центр города. Только в Нижнюю и Верхнюю Берёзовку не захаживали… (Нижняя и Верхняя Берёзовка — окраинные посёлки в черте города Верхнеудинска.)

— Ещё в Заудинскую казачью слободу не заглядывали! — дополнила, смеясь, Мадина и повернулась к своему спутнику. — Ну-ка посмотри мне в глаза, Кузьма, разве я похожа на выбившуюся из сил старую клячу? Скажи, мой ненаглядный!

— А может быть, ты проголодалась? — поинтересовался он заботливо. — Здесь, на базаре, кабачок неплохой. Можем и в ресторан сходить!

— Нет, ни в кабак, ни в ресторан мы не пойдём, хотя я маковой росинки с утра во рту не держала, — воспротивилась вдруг Мадина. — Этот кабачок принадлежит моему дяде, а в нём управляющий… Бр-р-р… — она брезгливо передёрнула плечами. — Он такой противный и мерзкий… Бр-р-р… Он похож на жирного таракана!

Они посмеялись и продолжили прогулку. Не спеша влюбленные снова прошлись мимо городской Управы, здания Общественного собрания, в котором Кузьма принимал присягу, и остановились у небольшого скверика.

— Кузьма! — вдруг обратилась к нему Мадина. — Ты ещё не отказался от мысли сватать меня?

— От этой мысли я не откажусь никогда, — ответил он ей, меняясь в лице и делаясь серьёзным. — Форму мне уже пошили, и… сам не знаю, почему, но именно в ней я собираюсь идти к Сибагату Ибрагимовичу просить твоей руки.

— А я убеждена, что тебе не стоит так поступать, — сделав над собой усилие, сказала девушка. — Ничего хорошего из этого не выйдет. Дядя больше не выпустит меня из дома или быстренько выдаст за кого-нибудь замуж.

— За единоверца? — усмехнулся Кузьма, настроение которого стало портиться.

— Мне сон плохой приснился недавно, — призналась Мадина, горько вздыхая. — О нём я не рассказывала никому, и он тяжёлым камнем лежит на сердце.

— И что это за сон? — спросил Кузьма в надежде, что девушка не станет пересказывать увиденное. Но он ошибся.

— Я видела себя в парандже, с заклеенным ртом и одетой, как нищенка, — продолжила Мадина. — Меня сватал беззубый уродливый старик, а дядя, о ужас! Он дал своё согласие! Он взял меня за руку и сказал: «Теперь ты замужняя женщина, племянница… За тебя дали много денег. И запомни ещё: воля мужа — воля Аллаха! Чти его и подчиняйся ему!» Я чуть с ума не сошла от страха, видя этот кошмар. Такие сны долго не забываются…

Девушка замолчала, а на её прекрасных глазках блеснули бриллиантами две крохотные слезинки. Она больше ничего не говорила, а вот Кузьма… Его словно прорвало, как вешние воды прорывают плотину. Он говорил и говорил без умолку всё, что знал о сновидениях, и высказывал в отношении них свои убеждения. Он не верил, что сны бывают вещими, и, как мог, успокаивал отчаявшуюся Мадину.

— Я ещё тебе не сказала, что скоро, наверное, я умру, — всхлипнув, сказала девушка. — Я это тоже в том же сне видела. Я не хочу оставлять тебя несчастным после своего ухода, даже если свершится чудо и дядя согласится выдать меня за тебя замуж.

— Что я слышу, любимая?! — воскликнул возмущённо Кузьма. Он приостановился, коротко взглянул на Мадину и с внезапной смелостью поцеловал её в губы. — В твои-то годы ты о смерти думаешь? Да я жить не могу без тебя, а ты… — Тяжело переводя дыхание, глядя на испуганное лицо девушки, он добавил: — Прости, не удержался. Ты так прекрасна сегодня, что…

Он опустил голову, словно ожидая от неё «заслуженной» пощёчины.

Всё ещё глядя на него испуганно и не обращая внимания на остановившихся прохожих, Мадина коснулась пальчиками его лица.

— Я тоже хочу поцеловать тебя, Кузьма… Но только не здесь. Что о нас подумают люди?

— Тогда идём подальше отсюда, — заволновался ещё больше от её прикосновения Кузьма. — Сходим в парк или на реку?

Будучи не в силах сопротивляться охватившему его порыву, он схватил руку девушки и жарко поцеловал её. Удивительно, но стеснительная Мадина, выросшая под строгим контролем дяди, не отняла руки. Напротив, глаза её светились счастьем, и она стояла перед Кузьмой, не шелохнувшись. В порыве страсти она обняла Кузьму и поцеловала его в губы долгим поцелуем.

— Ещё хочу, — прошептал он, ошалев от счастья, когда их губы разъединились.

— Только не сейчас, — прошептала в ответ Мадина. — Проводи меня, пожалуйста, домой, Кузьма. Что-то сердце моё затревожилось и заколотилось.

Когда они подошли к дому Халилова, уже наступил вечер. Находясь под воздействием любовных чувств, они даже не заметили, как пролетела вторая половина дня, и солнце уже пряталось за верхушками деревьев леса.

— Ну что, на ночное свидание сегодня приходить? — спросил Кузьма, держа девушку за руку и с надеждой заглядывая в её грустные глаза.

— Нет, устала я, — ответила она, хотя ей хотелось встретиться с ним под старой яблоней в саду.

— Тогда до завтра, — сказал, прощаясь с ней, Кузьма. — Завтра воскресенье, и мы… Мы снова погуляем по городу вместе?

— Скажи, а как ты узнал, что дядя в отъезде? — вдруг вспомнила Мадина про мучавший её вопрос и тут же задала его Малову. — Он только-только за порог, а ты уже тут как тут?

— Да сослуживец мой мать на вокзале провожал и видел, как Сибагат Ибрагимович в вагон садится, — ответил Кузьма. — Кстати, а куда он так неожиданно уехал?

Девушка пожала плечами.

— В записке написал, что к родственникам в Елабугу, — сказала она. — А так… Он поставил меня в известность о своём отъезде и этого достаточно, чтобы не задавать лишних вопросов.