Молчать было легко. Окружающая роскошь вторгалась в сознание, вытесняя всё необъяснимое, непонятное, тревожное. Разум предпочитал думать о том, что видит.

Огромная люстра капризно кокетничала. Её хрустальные россыпи стреляли разноцветными бликами, как игривыми взглядами: «Ну, посмотрите, какая я красивая. Почему никто не задирает головы? Уткнулись в стол. Противные…»

Тяжёлые складки тёмно-вишнёвого бархата оконных гардин с усталым вздохом ловили озорные блики. «Как некультурно ведёт себя современная молодёжь! Искрит. Блещет. Мешает отдыхать».

Софию опять отвлекли. Заметно похорошевшая Ольга поднялась и громко сказала:

— Я хочу сказать тост за нового члена нашей команды — Андрея. Ведь это именно он сумел убедить Королеву сохранить человечество.

— Он молодец, — подтвердила мадам Вальмонт.

Все радостно загалдели.

Барон взглянул на Андрея с некоторым сомнением, но всё же милостиво поднял бокал.

Ошалелый Андрей восторженно смотрел то на Ольгу, то на баронессу. Казалось, он ещё до конца не осознал, что происходит.

«Хороший парень, — подумала София. — Возможно, совсем не так прост, а вид наивного, восторженного чудака — просто удачная маска, позволяющая успешно выживать в этом мире». Ей опять показалось, что видела Андрея задолго до недавней встречи в Бордо. Но где? Интересно, что же произошло у него с Королевой?

— Всё. Отдыхайте. Всем месяц отпуска. Наградные документы получите в секретариате, — распорядился барон.

Все улыбнулись, показывая, что оценили шутку.

Довольный оценкой своего остроумия, Анри Вальмонт продолжал:

— Через месяц я жду вас пятерых в гости. Обсудим, что нам делать с этим миром дальше.

— Мы прогуляемся в парке? — спросил Максим.

— Конечно, — согласился барон. Чувствовалось, что сегодня он в прекрасном расположении духа, тем более что никто не поднимал тему «захвата» своих же сотрудников. Возможно, где-то очень глубоко, в самых дальних и почти неразличимых углах сознания, он понимал, что это поспешное и малопродуманное действие чуть не сорвало успех операции. Но его собственный «символ веры», гласивший, что всё, что делал барон Анри Вальмонт, угодно Богу, позволял ему сохранять несокрушимый оптимизм.

Благословлённые, они вышли на воздух.

Облако, похожее на крокодила с открытой пастью, медленно глотало закатное солнце. От горизонта ползла ещё целая армия небесных чудовищ. Их тела вытягивались, смешивались в чёрную кучу-малу. Похоже, погода портилась.

Парк изменился, и дело было совсем не в волшебном свете неба. София видела сок, струящийся по венам деревьев, чувствовала их настроение. Под ногами галдела трава. В воздухе сновали мошки, каждую из которых она воспринимала как личность. Этот степенный жук любит философствовать, пытается постичь смысл существования и высокое предназначение насекомых. Юный комарик увлечён спортом и здоровым образом жизни. Цветы обсуждали пчёл. Роза покраснела, вспомнив нечто пикантное.

«Что со мной?» — думала девушка. Она привыкла к видениям потустороннего мира, но сейчас даже для неё ощущался явный перебор. Приходилось ступать, тщательно глядя под ноги, чтобы не задавить какую-нибудь букашку. Разве можно было обидеть поэтов и математиков, сновавших под ногами?

С каждой минутой мир открывался пугающе разнообразно. Словно в мозгу распахивались новые двери. Теперь уже и сам воздух наполнился блеском и светом, вихрем разноцветных волн.

Она шла, прислушиваясь к своим ощущениям. Поэтому пропустила начало фразы Максима:

— …тогда этот… барон задёргался, хотя Селин сразу объяла, что в пещере существует «петля времени». По меркам внешнего мира, мы сидели там несколько недель, а в нашей жизни прошла лишь пара часов.

«Какой он симпатичный! — думала София. — Умный, сильный. В Бога верит».

— Помнишь, там в своде дыра была? — перебил Вадим. — Так они спустили камеры слежения и наблюдали за нами всё время.

— Пусть кто-нибудь один рассказывает, — попросила София.

Максим переглянулся с остальными и продолжил:

— Сначала ничего не происходило. Потом из пещеры ушёл Раби-Йося. Тут, к ужасу барона Анри, мы перестали разговаривать и сидели, уставившись в одну точку, словно в театре. Затем Андрей куда-то отправился. А мы выглядели словно мёртвые.

— В другой реальности мы были в цирке, — вспомнила София. Она чувствовала усталость. Небо затянулось тучами. Деревья, жучки и паучки готовились к дождю. Кто-то забрался под удачно свёрнутый лист, но большинство озабоченно торопились успеть завершить неотложные дела. От этого суета не утихала. Вдобавок на опушке появилась группа ангелов, почтительно внимающих беседе.

На коже появилась испарина. Покоя в душе не ощущалось. Казалось, что незримые нити натягивались вокруг, толкая тело, будоража разум. Что-то надо было сделать. Она пыталась вспомнить. Но чем больше напрягалась, тем мучительнее ощущала собственную беспомощность. Похоже, разум отказывался подчиняться. Может быть, она свихнулась. Теперь уже окончательно и бесповоротно.

— Точно, — продолжал Максим. — Дедушка Анри психанул и дал команду нас вытаскивать. На всякий случай распорядился закачать в пещеру усыпляющий газ.

— Нас боялся, — оскалилась Ольга.

— Хотя наверняка знал, что бывают аллергические реакции вроде твоей, — хмуро добавил Вадим. — Случалось, подобный газ убивал спасаемых заложников. Всё могло бы закончиться плохо…

— Не будем обсуждать то, что могло бы быть. — Максим вытер рукой вспотевший лоб, затем продолжил: — Итак, нас усыпили, вытащили наружу. Потом взяли Андрея, который, как лунатик, бродил вокруг входа в пещеру. И, как рассказали солдаты, даже чего-то проповедовал… Говорят, выглядел как средней руки пророк — бородатый и невменяемый, кузнечиков грыз. Очнулись через несколько часов уже здесь, в замке, а ты валялась без сознания два дня.

— А Андрей? — спросила София. Надо же было что-то спросить. Душно, воздух парил, насекомые наконец угомонились. Деревья и кусты приготовились к помывке, расправили веточки, развернули листочки.

— Анри Вальмонт заплатил мне миллион! — сообщил Андрей. — Хорошие деньги. Что может быть лучше?

— Например, два миллиона. За спасение мира — весьма скромная плата, — предположил Максим.

Ольга строго посмотрела на обоих:

— Барон переплатил девятьсот девяносто девять тысяч.

— Так что же случилось? — опять спросила София, понимая, что те опять начнут свою обычную любовную перепалку. Ей хотелось побыстрее закончить с разговором, поскольку теперь и слух вдруг обострился до предела. Казалось, она слышала, что происходит в соседнем городе.

— Рассказывай, герой, — Ольга ткнула Андрея в бок.

Тот демонстративно потёр ушибленное ребро и весело начал: