нас первоначальное понятие души, как двойника человека, пребывающего в другом мире — его невидимого соответствия в ином плане бытия. А число три до сих пор ассоциируется у нас с лунными качествами изменчивости, слабости, восприимчивости, а также образами замкнутого единства и рождения, что подтверждают психологические тесты.

Изменчивость фаз Луны олицетворяла для древних переменчивость жизненного процесса, а замеченное человеком влияние Луны на рост растений делало лунного бога продолжателем представлений о смерти и воскресении в связи с растительным плодородием. Аккадский бог Луны Син (правильнее, Суэн), наряду с умирающим и воскресающим богом, пастухом Думузи, мыслится мужем богини плодородия Инанны, которого она приносит в жертву своей сестре, владычице подземного мира Эрешкигаль. Подобно всему живому, умирает и нисходит в подземный мир фригийский месяц и бог смерти Мен, безбородый юноша с серпом за плечами, чьё покровительство растительности слилось с культом умирающего и воскресающего бога Аттиса.

Но изменчивость Месяца ассоциируется уже не со сменой сезонов природы, а с фазами времени и периодами жизни человека: молодостью, зрелостью и старостью. Так, армянский Лусин в новолуние предстаёт ребёнком, в полнолуние — взрослым, и на ущербе — стариком. Затем он умирает и возвращается из рая возрожденным, символизируя вечное обновление жизни. В европейской мифологии также известны три облика ночного светила: растущей Луны-девушки, полной Луны-женщины и убывающей Луны-старухи.

В русском языке молодой месяц назывался "новец", а старый — "ветох", и сами его названия "молодой" и "старый" имеют непосредственное отношение к возрасту. В образе старика предстаёт мансийский Месяц Этнос-Ойка ("месяц-старик"), брат солнца-женщины Хотал-эквы. Но чаще Месяц мыслится юношей или ребёнком, как египетский бог Луны и счёта времени Хонсу ("проходящий"). Бог-ребёнок Хонсу держит палец у рта, отражающий его детское смущение, а, может, и помогающий ему считать: как известно, пользование пальцами руки связано с развитием ментальной функции. Подобно этому, знак Рака, являя естественность эмоций и непосредственность восприятия реальности, также часто выглядит неопытным ребёнком, обращая нас к детским временам мира.

Уча людей считать, бог Луны закладывает основы фиксации знания, что проявилось в имени шумерского лунного бога Нанны ("владыка знания"). Есть астероид Ката, обозначающий фиксацию циклов как основу познания мира. Go счётом времени связан египетский Тот, исчислитель лет и родоначальник всякого знания. Первоначально это бог Луны, культ которого вытеснил культ зайца, часто связываемого с лунным божеством, — а потом бог счёта и знания, создатель "Книги мёртвых" и "Книги дыхания", посвященный в тайны жизни и смерти. Как второе светило, замещающее на небе Солнце, Тот водой грозовых туч промывает и очищает глаза Ра, когда солнечный бог болеет и плачет. Здесь проявлена идея очищения, связанная с Луной через образ вод, которыми она правит. Ещё более ярко эту идею являют образы рек, также отражающие идею архетипа Луны.

Как Месяц, спускающийся в подземный мир, Тот провожает туда всех умерших. Умерший говорит: "У меня есть книги Тота, которые помогут мне пройти мимо бога Акера, находящегося в Сете". Здесь имеется в виду сатурнианское божество смерти, приковывающее человека к материи земли и своей прошлой судьбы. Ночное светило уводит человека от суеты сует и даёт возможность забыть тревоги прошлого: с высоты вечной ночи дневные заботы калится эфемерными. Но внутренняя суть, которую обозначает Луна, в темноте ощущается острее, как неизменная истина всей земной судьбы человека.

Как бог, разделивший время на месяцы и записывающий дни рождения и смерти людей, Тот является хранителем истории мира. Как создателю календаря, ему посвящались пять добавочных дней года, которые оставались после деления года на двенадцать равных месяцев (по 30 дней). Функция знания, развиваясь, переходит на следующую мифологему, и Тот впоследствии отождествляется с Гермесом-Меркурием.

Имя японского Месяца Цукуёми переводится как "бог счёта Лун". Имя аккадского лунного бога Сина писалось знаком числительного 30: самым существенным для представления о Месяце здесь оказалось число дней его полной фазы. Само слово Месяц связано со значением "мерить". Тот же смысл несут имена индоевропейского Менса, брата или мужа Сау-Солнца; а позднее — балтийского Менесса, мужа Саулес; фригийского Мена; персидской Мах; греческой ипостаси Луны Мены и скандинавского Мани, брата Соль, управляющего ходом звёзд. Согласно предсказанию, Месяц Мани перед кончиной мира будет проглочен волком. Видимо тогда, по представлению древних германцев, счёт времени должен завершиться.

Периодическое исчезновение Месяца с неба и страх того, что однажды прекратится течение времени, символизируемое Луной, нашло преломление в современной гипотезе о том, что в будущем Луна, замедлив вращение Земли приливной волной, начнёт падать на неё и будет разорвана гравитационными силами. Сутки же на Земле, переставшей вращаться вокруг своей оси, будут длиться год, что нормально для планеты, но непригодно для жизни в её современном понимании. Сейчас же тормозящее влияние Луны, возможно, проявляется в том, что психологические сутки человека примерно на час длиннее реальных. Это показывает, как наша душа фиксирует отдалённое прошлое человечества.

Древние не выдвигали гипотез и не доказывали их: они верили в простоту внешних образов, через которые они воспринимали мир. Но память души, сохранившая прошлое человечества и этим создавшая вторую реальность, не менее значимую, чем первая, расслоила жизнь человека на реальное и иллюзорное бытие, показав ему сложность и неоднозначность всего происходящего в мире. Циклы Луны, давшие возможность фиксировать человеческую историю и хранить память о прошлом, связали судьбу ночного светила с представлением об истории мира, что отражают слова в эпиграфе этой главы. Архетипичность образа указывает на внутреннюю истину такого представления. Но мышление архетипами, соответствующее первой, лунной стадии осмысления мира, не показывает нам, в какой мере оно истинно: связаны ли начало и конец земной жизни с Луной на самом деле, или это только реальность нашей души?

Переплетение двух образов реальности составляют канву жизни Рака и всех тех, кто обращается к внутреннему миру души. Ракам это даёт синтетическое восприятие жизни во всей её сложности. Кардинальный знак Рака фиксацией прошлого добавляет ещё одно измерение в наше трехмерное пространство. Эго реализует в действии принцип аналогий, провозглашенный предыдущим кардинальным знаком Весов. Вслед за Весами Солнце раскрывает совершенство бытия, Луна сомневается в истине настоящего: то, что существует сейчас — лишь миг в вечном течении жизни, кардинальный знак Рака ставит новый вопрос: всё меняется и исчезает — есть ли совершенство, которое останется постоянным? Фиксируя одновременно прошлое и настоящее, Рак ставит задачу слить их воедино и распространить ту вечность, которую дарит Солнце каждому моменту бытия, на прошлое и будущее, создав преемственность потока жизни и увековечив бессмертие души.

***

С давних пор несомненный и простой образ вечной преемственности жизни люди