Я бросила в котел наскоро собранные продукты – кусочки ветчины, фасоль, рис, лук, и морковку, – раскрошила черствую лепешку. Затем пошла послушать командира второго полка Роберта Борси. С изрядной долей легкомыслия он рассказывал Джейми о том, в каком состоянии находится полк горцев-эмигрантов – противники были нам известны.

– Их не больше пяти-шести сотен, – весело говорил Борси. – Старик Макдональд с помощниками собирал их по деревням несколько месяцев, но это то же, что черпать воду решетом.

Оказалось, что Александр Маклин, помощник генерала, созвал местных горцев с ирландцами, пообещав выставить бочку выпивки. Собрались человек пятьсот. Все выпили и разошлись. Маклин совсем растерялся.

– Бедняга бродил по окрестностям пару дней, пока над ним не сжалились и не вывели обратно к цивилизации. – Добродушный Борси с пышной каштановой бородой, проживший всю жизнь в глуши, усмехнулся. Он принял кружку эля, поблагодарил и принялся рассказывать дальше. – Бог знает, где остальные. Я слышал, старый Макдональд набрал войско из только что приплывших. Губернатор заставил новых эмигрантов поклясться, что они будут с оружием в руках защищать колонию, и только тогда разрешил высадку. По большей части это бедняки из Шотландии. Они юг от севера не отличат, не говоря уже о том, чтобы разбирать, где находятся.

– Зато я знаю, где они, пусть им самим об этом неизвестно. – К костру подошел весь перепачканный Йен. Он бродил от одного полка, направлявшегося в Уилмингтон, к другому. Его заявление вызвало интерес.

– И где же? – подался вперед Ричард Браун. Его узкое лицо в свете костра напоминало лисью морду.

– Маршируют по Негро-Хэд-Пойнт-Роуд, как настоящий полк, – сказал Йен и со стоном опустился на придвинутое бревно. – Есть что-нибудь горячее попить, тетя? Я промерз до костей.

У нас имелась в наличии отвратительная темная жидкость, сваренная из обжаренных желудей, которую из жалости называли «кофе». С изрядной долей сомнения я протянула ему чашку, но Йен выхлебал напиток с удовольствием и снова завел речь о том, что разузнал во время вылазки.

– Они собирались на запад, однако люди полковника Хау отрезали им путь. Тогда они решили перейти реку вброд, но полковник Мур совершил марш-бросок и опередил их.

– И что, они даже не попытались вступить в бой? Ни с Хау, ни с Муром? – Джейми нахмурился, прихлебывая желудевый кофе.

– Пока нет. Полковник Мур сказал, они не будут драться, пока не доберутся до Уилмингтона, где их ждет подкрепление.

Мы с Джейми переглянулись. Подкрепление – это, скорее всего, полк британской регулярной армии, обещанный генералом Гейджем. Но всадник из Брунсвика, которого мы остановили, сказал, что никаких кораблей не причаливало, а он пустился в путь с побережья четыре дня назад. Если в Уилмингтоне и ждало подкрепление, то только от местных лоялистов. А судя по слухам, они не то чтобы рвались в бой.

– Так вот, путь им отрезали с обеих сторон. Ни вправо, ни влево. Если они двинутся вперед, завтра дойдут до моста.

– Сколько туда пути, Йен? – спросил Джейми. Он обернулся через плечо на лес. Сосны росли редко, вполне можно было проехать верхом.

– Примерно полдня верхом.

– Ясно. – Джейми немного расслабился и вновь потянулся за чашкой с гнусным варевом. – Значит, есть время поспать.

* * *

Мы добрались до моста у Мур-Крик к середине следующего дня и присоединились к армии Ричарда Касвелла, который принял Джейми с распростертыми объятьями.

Хотя полк горцев не показывался, разведчики регулярно приносили весть, что они движутся вдоль Негро-Хед-Пойнт-Роуд – широкой дороге, которая вела прямиком к крепкому дощатому мосту, перекинутому через ручей Вдовы Мур.

Джейми, Касвелл и другие командиры исследовали берег выше и ниже моста. Вдоль илистых берегов росли кипарисы. Ручей становился чем уже, тем глубже. Ватерпас, брошенный кем-то любопытным, показал, что там пятнадцать футов. Выходило, что мост – единственный способ переправится на тот берег.

Поэтому Джейми и молчал за ужином. Он помогал построить небольшое укрепление по той стороне ручья, и руки у него были в грязи.

– У нас есть пушки, – тихо произнес он. Заметив, что я смотрю на его грязные руки, он не придумал ничего лучше, как вытереть их о бриджи. – Пусть маленькие, те, что из города, но пушки.

Он глянул на мост и поморщился.

Я знала, о чем он думает.

«При Каллодене вы стояли за пушкой, Дональд, – сказал он майору. – А я шагал на них с мечом в руке». Для горцев меч – привычное оружие, да и практически единственное. Как мы слышали, генералу Макдональду удалось раздобыть не слишком много мушкетов и пороха. Большинство солдат его армии были вооружены лишь мечами и щитами. И они маршировали прямо к засаде.

– Господи, – еле слышно прошептал Джейми. – Какие дураки. Бедные отважные дураки.

* * *

С наступлением сумерек дело обернулось еще хуже – или лучше, с какой стороны посмотреть. После ледяного шторма потеплело, но земля пропиталась сыростью. Днем она исходила паром, который к вечеру превратился в плотный туман. С трудом различимые походные костры тлели зловещим огоньком в густой дымке.

Новые погодные условия сподвигли ополченцев к новым военным планам. Полк охватило лихорадочное возбуждение.

– Касвелл готов, – тихо сказал Йен, будто призрак, возникший из тумана рядом с Джейми.

Мы уже сложили припасы – ружья, порох и провизию. Восемь сотен бойцов в сопровождении тех, кто вроде меня следовал за лагерем, тихо пробрались к мосту, оставив за собой горящие костры.

Я не знала, где именно сейчас войско Макдональда – все еще в пути или уже подобралось к мосту, пустив вперед разведчиков. Красться глупо, но мне безотчетно хотелось идти на цыпочках. Туман и тишина так и подбивали затаиться.

Я споткнулась о доску и чуть не упала; меня вовремя подхватил Роджер. Я благодарно сжала его руку. Он улыбнулся. В тумане я едва различала его лицо, хотя он шагал совсем рядом. Как и остальные, он прекрасно знал, что будет дальше. Я кожей чувствовала его тревогу – все-таки первый бой.

На той стороне мы разбили на холме новый лагерь за укреплением, которое мужчины выстроили в сотне ярдов от ручья. Пробираясь сквозь туман, я заметила вытянутые морды пушек. Их прозвали «мамашей Ковингтон» с «дочуркой». Интересно, кто такая мамаша Ковингтон, имя которой носит пушка. Грозная, наверное, дама. Может, хозяйка местного борделя?

В дровах недостатка не было, зато сырость пробирала до костей. Очень не хотелось час возиться с огнивом, стоя на коленях. Я оглянулась. К счастью, туман был густой, как гороховый суп. Я тайком вытащила из кармана спички Брианны.

Я раздувала хворост, когда со стороны моста послышался странный скрип. Я упала на колени и вгляделась в туман у подножия холма. Понятное дело, я ничего не увидела, но по звукам догадалась, что мост разбирают.