Джейми пришел много позже. Он отказался от еды, сел под деревом и поманил меня к себе. Я устроилась у него между коленями и откинулась назад. Ночь выдалась сырая и промозглая, я продрогла до костей.

– Они ведь заметят, что моста нет? – после долгого молчания спросила я. Снизу доносился шум – солдаты еще трудились.

– Если туман до утра не развеется, а это вряд ли, то не заметят. – Голос Джейми звучал обреченно; он, похоже, смирился с неизбежным – не то что накануне. Мы посидели молча, наблюдали за пламенем в тумане – жутковатое зрелище. Костер то разгорался, то затихал, почти сливаясь с туманной дымкой.

– Ты веришь в призраков, саксоночка?

– Ну… Скорее да. – Я ведь рассказывала ему о встрече с черным индейцем. – А почему ты спрашиваешь? Тебе встретился призрак?

Джейми покачал головой и крепче сжал меня в объятиях.

– Не встретился. Только, черт побери, я его чувствую.

– Кого?

– Мурту.

– Правда? – Я удивилась и встревожилась. Крестный отец Джейми погиб в битве при Каллодене. Насколько я знала, прежде его дух не объявлялся. В словах Джейми я не сомневалась. Если Джейми сказал, что ощущает его, значит, дух здесь. Зачем он явился?

Я сосредоточилась, но так ничего и не почувствовала. Значит, упрямый маленький шотландец пришел только к Джейми.

Пусть исход завтрашнего боя предрешен, убитые будут с обеих сторон. Я искренне надеялась, что Мурта явился не за тем, чтобы передать Джейми весть о скорой смерти и проводить к небесам, – подобные визиты часто наносили горцам накануне битвы.

– Он сказал что-нибудь?

Джейми покачал головой.

– Нет. Просто он здесь. – Похоже, присутствие духа приносило ему утешение, поэтому я не поведала ему о глодавших меня сомнениях и страхах. Но они никуда не делись. Всю ночь я тесно прижималась к мужу. Никому не позволю забрать его у меня.

Когда занялся рассвет, Роджер с мушкетом в руке стоял за земляным укреплением бок о бок с Джейми и напряженно вглядывался в туман. Вскоре раздались звуки приближавшейся армии – их ни с чем не спутать. Размеренный топот множества ног, позвякивание металла, шорох одежды. Голоса. Похоже, офицеры напутствовали солдат.

Они наткнулись на опустевший лагерь, однако понятия не имели, что противник залег на другом берегу.

В воздухе висел запах жира. Люди Лиллингтона смазали опоры моста после того, как разобрали доски. Роджер держал мушкет веки вечные – так ему казалось, – но металл до сих пор холодил ладони. Пальцы онемели.

– Слышал выкрики? – Джейми кивнул на дальний берег.

Ветер сменился. Из-под призрачных кипарисов больше не доносилось разрозненных фраз на гэльском, которых Роджер не понимал.

– Не знаю, кто ими командует. Судя по голосу, Маклеод. Он велел переправляться ручей.

– Но это же самоубийство! Они ведь знают… Кто-то должен был заметить, что моста нет.

– Таковы горцы, – тихо сказал Джейми и вытащил шомпол. – Без колебаний пойдут за тем, кому поклялись в верности, пусть он ведет их на смерть.

Крутившийся неподалеку Йен глянул на Роджера и обернулся через плечо. Сзади стояли Кенни и Мурдо Линдси, Ронни Синклер и Макгилливреи. У каждого в руке был мушкет. Они присоединились к людям полковника Лиллингтона, когда перешли на эту сторону ручья. Сам Лиллингтон проверял готовность солдат. Заметив Джейми, он остановился. Роджер занервничал. Рэндолл Лиллингтон приходился полковнику троюродным братом.

Александр Лиллингтон был из тех, у кого что на уме, то и на языке. Он быстро сообразил, что его собственные люди в сорока футах отсюда. Между ними и войском противника – отряд Джейми. Он глянул вниз. Оттуда раздавался рев Дональда Маклеода, которому вторил рев горцев. Лиллингтон повернулся к Джейми:

– Что он сказал?

– Сказал, что храбрость принесет им победу. – Он обернулся к вершине холма, где сквозь туман проступала вытянутая морда «мамаши Ковингтон», и тихо добавил по-гэльски: – Если бы так.

Лиллингтон внезапно подскочил к нему и схватил за запястье.

– А вы, сэр? Вы разве не горец?

Другой рукой он схватился за пистолет на поясе. Мужской разговор позади затих. Роджер обернулся. Весь отряд Джейми наблюдал за сценой, однако без капли тревоги. В Джейми не сомневались.

– Я спрашиваю, сэр, с кем вы и ваши люди?

– С какой стороны ручья мы стоим, сэр? – со спокойной уверенностью переспросил Джейми. – С этой или с той?

Кое-кто усмехнулся, однако рассмеяться не отважился.

Лиллингтон ослабил хватку и кивнул.

– Хорошо. Но откуда нам знать, что вы и ваши люди не развернетесь к нам с оружием в руках? Вы ведь тоже горцы.

– Я горец, – мрачно сказал Джейми и в последний раз обернулся на дальний берег, где в тумане мелькали клетчатые килты. – И я американец. – Он высвободил руку из захвата. – Можете встать позади меня, сэр, и вонзить в меня меч, если я выстрелю не в ту сторону.

С этими словами он отвернулся от Лиллингтона и аккуратно зарядил пистолет.

Из тумана раздался крик на гэльском, который поддержали сотни голосов:

– Поднимем меч за короля Георга!

* * *

Они вынырнули из тумана в сотне футов от моста, оглашая округу воплями. Сердце Джейми екнуло. Всего на одно мгновение – на одно кратчайшее мгновение – он как будто бежал вместе с ними, и холодный ветер дул в лицо…

Потом Роджер Мак кашлянул, Джейми сдернул с плеча винтовку и замер, выжидая.

– Огонь!

Залп достиг противника у самого моста. Полдюжины человек упали, остальные продолжали идти. С холма грянул пушечный выстрел. Затем еще один и еще. Каждый раз Джейми будто толкали в спину.

При выстреле он целился над головами. С обеих сторон кричали – как от боли, так и от ярости.

У моста показался Маклеод. Его ранили, мундир окрасился кровью, но он браво размахивал мечом. Маклеод взбежал на мост, воткнул меч в перила и сделал несколько шагов вперед.

Вновь выстрелила пушка – мимо. Горцы растянулись по берегу ручья, одни полезли в воду, другие пытались идти по полуразобранному мосту. Они скользили по бревнам, по примеру Маклеода помогая себе мечами.

– Огонь!

Джейми выстрелил. Пороховой дым смешался с туманом. Пушку нацелили. «Раз, два!» – сосчитали сзади, и Джейми вновь почувствовал толчок. Почти все, кто был на мосту, упали в воду. Люди цеплялись за бревна, пытались выбраться на берег и попадали под дула мушкетов, которыми ощетинился редут.

Джейми перезарядил ружье и выстрелил.

Вот он, сказал бесстрастный голос – то ли его, то ли Мурты.