– Я знаю, Стиви, – повторил Билли, довольный реакцией, которую произвели его слова.

– Что? Что ты знаешь?

– Все.

– Что с ней случилось?

– Да. Все.

Зиллис сидел привалившись спиной к раме кровати, вытянув ноги перед собой. А тут внезапно подтянул колени к груди.

– Господи, – сорвался с губ протяжный стон.

– Абсолютно все, – заверил его Билли.

– Не причиняй мне боли. – Голос Зиллиса дрожал.

– А что, по-твоему, я могу с тобой сделать, Стиви?

– Не знаю. Не хочу даже думать.

– У тебя такое богатое воображение, ты такой талантливый, когда дело доходит до изобретения новых способов причинить боль женщинам, но внезапно ты не хочешь думать?

– Чего ты от меня добиваешься? Что я могу сделать? – Зиллиса трясло.

– Я хочу поговорить о том, что случилось с Джудит Кессельман.

Когда Зиллис зарыдал, как маленький мальчик, Билли поднялся со стула. Он чувствовал, что сейчас Зиллис расколется.

– Стиви.

– Уходи.

– Ты знаешь, я не уйду. Давай поговорим о Джудит Кессельман.

– Я не хочу.

– А я думаю, хочешь. – Билли не приблизился к Зиллису, но присел на корточки, чтобы их лица оказались на одном уровне. – Я думаю, ты очень хочешь об этом поговорить.

Зиллис яростно потряс головой:

– Нет. Нет. Если мы об этом начнем говорить, ты точно меня убьешь.

– Почему, Стиви?

– Ты знаешь.

– Почему ты сказал, что я тебя убью?

– Потому что я буду знать слишком много.

Билли всмотрелся в своего пленника, пытаясь понять, о чем он толкует.

– Это сделал ты! – И вслед за этими словами из груди Зиллиса вырвался стон.

– Сделал что?

– Ты убил ее, и я не знаю почему, я не понимаю, но теперь ты собираешься убить меня.

Билли глубоко вдохнул, его передернуло.

– Что ты сделал?

Вместо ответа Зиллис только всхлипнул.

– Стиви, что ты с собой сделал?

Если раньше Зиллис прижал колени к груди, то теперь вновь вытянул ноги.

– Стиви?

Промежность пижамных штанов Зиллиса потемнела от мочи. Он обдулся.

Некоторые монстры в образе человеческом просто жалки и не склонны к убийствам. Их логово и не логово в полном смысле этого слова, потому что они не затаскивают туда свои жертвы. Из обстановки там минимум мебели и предметы, соответствующие их извращенному представлению о красоте. Они лишь надеются уйти с головой в свои безумные фантазии и жить своей чудовищной жизнью и мучают себя, даже если другие оставляют их в покое.

Билли не хотел верить, что Стиви Зиллис – представитель этой жалкой породы.

Признав, что Зиллис – не психопат-убийца, Билли пришлось бы смириться с тем, что он потерял драгоценное время, преследуя волка, который на поверку оказался ничтожной дворняжкой.

Хуже того, если выродком был не Зиллис, Билли понятия не имел, куда двигаться дальше. Все улики подводили его к единственному выводу. Косвенные улики.

Следовательно, продолжая допрашивать своего пленника, он просто пользовался своим положением тюремщика. Матадора не может радовать, если бык, весь в бандерильях, теряет боевой дух и уже не обращает внимания на красную мулету.

И вскоре, стараясь скрыть нарастающее отчаяние, Билли вновь сидел на стуле и пытался ухватиться за последнюю соломинку, в надежде, что результат все-таки будет.

– Что ты делал сегодня вечером, Стиви?

– Ты знаешь. Разве ты не знаешь? Был в баре, работал в твою смену.

– Только до девяти вечера. Джекки говорит, ты работал с трех и до девяти, потому что у тебя были дела раньше и позже.

– Да. Были.

– И где ты был от девяти вечера до полуночи?

– Разве это имеет значение?

– Имеет, – заверил его Билли. – Где ты был?

– Ты собираешься причинить мне боль… ты все равно собираешься меня убить.

– Я не собираюсь тебя убивать, и я не убивал Джудит Кессельман. Я практически уверен, что убил ее ты.

– Я? – Изумление было таким же искренним, как и любая реакция, какие он демонстрировал с самого начала.

– У тебя это хорошо получается.

– Получается – что? Убивать людей? Да ты совершенно спятил. Я никогда никого не убивал!

– Стив, если ты убедишь меня, что у тебя весомое алиби от девяти вечера до полуночи, все закончится. Я уйду, а ты будешь свободен.

На лице Зиллиса отразилось сомнение.

– Я так легко отделаюсь?

– Да.

– После всего этого… все так и закончится?

– Возможно. В зависимости от алиби.

Зиллис, похоже, не знал, что ответить.

И Билли уже решил, что наконец-то прижал его к стенке.

– А если я скажу тебе, где был, а потом окажется, что именно поэтому ты здесь, потому что ты уже знаешь, где я был, и хочешь только услышать от меня подтверждение, чтобы потом ты смог избить меня в кровь?

– Я не понимаю тебя. – В голосе Билли слышалось недоумение.

– Хорошо. Ладно. Я был с одним человеком. Я не слышал, чтобы она говорила про тебя, но, если ты к ней что-то имеешь, что ты собираешься сделать со мной?

Билли не верил своим ушам:.

– Ты был с женщиной?

– Если ты про постель, то нет. У нас было свидание. Поздний обед, поздний, потому что мне пришлось работать за тебя. Это было наше второе свидание.

– Кто она?

Весь сжавшись, словно боясь взрыва ревности со стороны Билли, Зиллис ответил:

– Аманда Поллард.

– Манди Поллард? Я ее знаю. Милая девушка.

– Именно так, – кивнул Зиллис. – Милая девушка.

Поллардам принадлежал большой виноградник, продукция которого пользовалась спросом у лучших виноделов долины. Манди было лет двадцать с небольшим. Симпатичная, дружелюбная девушка уже работала в семейном бизнесе. И заслуживала того, чтобы жить в куда более лучшее время, чем наше.

Билли оглядел грязную спальню, от футляра порнокассеты, лежащей на полу у телевизора, до груды грязного белья в углу.

– Она никогда здесь не была, – сказал Зиллис. – Мы встретились только два раза. Я ищу новое место, хорошую квартиру. Хочу избавиться от всего этого. Начать жизнь с чистого листа.