нет. Для населяющих Набу, наставали самые кровавые испытания со времён переселения, случившегося тысячу лет назад.

Настоящая Кровавая Жатва началась.

***

(Корусант. Храм джедаев)

В небольшом зале находились четверо.

Огромный вуки, что даже сидя, был вровень со стоящим у окна человеком. Почти утонувший в кресле карлик неведомой расы. А чуть в стороне, у стола перебирал, выбирая, напитки ещё один похожий на человека, но им не совсем являющийся. Так как коруны имели отчасти искусственное происхождение.

Ещё во времена Старой Республики, в Ордене появилась группа экспериментаторов, решивших активно заняться евгеникой. Была взята за базу самая распространённая и универсальная раса — люди, причём выбран среди неё народ с максимальными и наиболее сбалансированными качествами. И выбор делался из адептов Ордена.

Потом путём искусственного оплодотворения, для максимально быстрого увеличения количества детей, материал наиболее одарённых людей этого народа помещали в тела женщин другого, но из их расы. Последние выбирались из тех, кто обладал наиболее крепким здоровьем и славился поразительным плодородием.

Орден тогда испытывал огромные проблемы с числом членов даже среди рыцарей, кои сильно сократились во время очередной войны с ситхами. Казалось, напрашивающееся решение даст выход из кризиса. Неизвестно, что пошло не так. Может Силе не понравился безудержный размах задуманного — программа успела породить несколько тысяч умеренно сильных одарённых.

По сути, создавая малый народ с максимальным средним уровнем содержания в крови мидихлориан, заметно выше обычного в галактике. А уж количество очень сильных, в процентном исчислении от общего числа младенцев и вовсе зашкаливал. И всего несколько процентов из общего числа детей оказывались ничем не примечательными в Силе.

А может проблема стала и в другом. Порождая целый народ сильных одарённых, пусть и крохотный по численности, экспериментаторы, через Силу и с момента зачатия, влияли на плод. Тем формируя у него особо сильное неприятие к ситхам и стороне Силы, основанной на эмоциях.

Что являлось отчасти парадоксальным, так как усиливая подсознательное неприятие на генетическом уровне — то есть чувство к одному, тут же пытались в прочем, усилить рациональное — тем снизив, стремление использовать эмоциональное в управлении Силой. Это уже немало говорило об экспериментаторах и их самоуверенности.

Игры ничем особо хорошим не окончились, результаты тотально засекретили, поставив резолюцию: хранить вечно. Лишь двое имели доступ к этим материалам — тот кто становился главой Ордена, и магистр возглавляющий Научный Департамент.

Крохотный народ, родственник обычных людей, назвали корунами. Нынче он уже почти исчез из списка живущих в Республике.

Большая часть оставшихся в живых, после неизвестной катастрофы с этим экспериментом, покинули территорию Республики многие тысячи лет назад, но несколько сотен остались. На нынешний день в Ордене служили, лишь трое корунов, и одним из них, наиболее талантливым и сильным, являлся магистр Винду. Не стоит удивляться, что именно он и являлся бессменным пока главой Военного Департамента Ордена. Благодаря и личной силе, уступавшей, пожалуй, лишь главе Ордена, и жёсткости с рациональностью.

— Мало слишком смогли мы вытащить из тела этого забрака, — вуки говорил на удивление правильно, лишь глухо рычащие нотки, могли несколько спутать непривычного к такому слушателя.

Казалось вуки ярится. Но это являлось естественной особенностью связок этой расы. Обычно вуки вынуждены для речи на общем пользоваться голосовыми модуляторами, но случались и исключения. Магистр Тивокка следовал своему пути уже очень давно. На нынешний день ему исполнилось 278 лет и он был вторым из наиболее старых членов нынешнего Ордена. Первым же, с огромным и неведомым отрывом являлся карлик, так же тут присутствующий.

— К сожалению, возможно, недостаточно хорош я оказался, — мастер Квай-Гон Джин, первый заместитель магистра Тивокка и наиболее успешный агент «в поле» в Департаменте Равновесия и Поиска, обозначил неудовольствие собой.

— Не в тебе, проблема, думаем мы, — негромко заметил грандмагистр Йода.

— Мешать нам стали совсем уж активно, — магистр Тивокка расслабленно изучал сомнения Винду. Наконец тот выбрал напиток и пошёл к остальным. А вуки взглянул в лицо своему заму.

— И это явно не убитый забрак — по имени Мол, если верить шерифу из той дыры, где его убила ваша ученица, — мастер Джин обозначил почтительный кивок, в сторону подошедшего магистра Винду.

— Малышка слишком быстро взлетела, возможно стоило её придержать год — другой, не давая так рано звание рыцаря, — в ответ заметил корун.

— Мы все видели её умения, и отдаём должное вашему таланту в обучении. Девочка конечно изначально была очень одарена, но вы поистине огранили её великолепно..., — Квай-Гон, хоть и имел другое начальство, не забывал поддерживать, по возможности, хорошие отношения со значимыми членами Ордена.

— Будь это в полной мере так, вы захватили бы ситха живым. Я бы понял, являйся тот чем-то действительно могущественным. Но это же не так, — перебил словословия Джина магистр Винду.

— Увы, поздно нам теперь, сожалеть о том, последствия просчитать, должны мы, — встрял Йода.

— Не стоит забывать и о ранее погибшем моём ученике — Пло Куне, смерть которого подсказала нам, что в деле замешан ситх-боевик. А ведь чувствовал я, что есть опасность в назначении его на охрану этого ублюдка Валорума. Ладно бывший канцлер сам сдох, даже не критично, что унёс в могилу знания, куда ушли десятки миллиардов кредов.

— Знать всё же, очень хотелось это нам, — не согласился Йода. — Чувствую я, таится угроза за тайной этой, немалая.

— Угрозы были, есть и будут, вам ли такое не знать, уважаемый глава. Это молодым кажется, что их жизнь сталкивается с чем-то особенным, но мы то с вами повидали уже немало. А вот, что важно лично для меня и моего Департамента — это не смерть отступника Сайфо-Диаса, а смерть моего бывшего падавана. Рыцарь Пло Кун очень талантлив был, подавая большие надежды. Однажды, вполне мог стать моим преемником. И так умереть в полном расцвете сил..., — вуки сожалея покачал головой. — Теперь даже и не знаю, кого мне воспитать себе на замену. Не хотелось мне справлять трёхсотлетие тут, а не на Кашиике.

— Мы все давно привыкли — вы особенный вуки, в отличии от своих сородичей не подверженный вашей тяге к домоседству.

— Я много лет тренировал свой дух и разум, неслучайно заняв свою нынешнюю должность. Практика может творить, подчас, чудеса даже с предрасположенностями души такой силы, как у нашего народа. Но, увы, стремление не ушло. А в последние годы стало снова усиливаться. Так что я не