Начавшуюся панику в батальоне удалось погасить лишь благодаря стойкости танкистов полковника Лифица. Причина позорного поведения «пэтээровцев», к сожалению, банальна — полное моральное разложение командования подразделения и, как следствие, отсутствие дисциплины и управления в нем. Процитирую приказ генерал-лейтенанта В.Д. Крюченкина № 035 от 17 июля 1943 г., в чьем резерве находилось это подразделение весной и в начале лета до переброски его 8 июля в район Шляховое — Мелехово:

«Командир 122-го об-на ПТР капитан Богачев боем батальона не руководил, в боевых порядках рот не был. После бомбежки авиацией противника 11 июля 1943 г. района Шляховое бросил на произвол судьбы батальон, позорно бежал в тыл, оказавшись 12 июля в с. Подкопаевка. Прибыв в Подкопаевку, тов. Богачев до 15 июля спокойно там отсиживался, занимаясь пьянкой. 15 июля сего года послал своего адъютанта в Новый Оскол для розыска штаба армии, который якобы, по его словам, туда переехал.

Зам. командира батальона по политчасти лейтенант Пузанов никакой партийно-политической работы по обеспечению боевых действий не вел, в боевых порядках батальона совершенно не бывал, все время отсиживался в тылу у кухни, a 11 июля первым, бросив батальон, позорно бежал в Подкопаевку, где все время пьянствовал. Потеряв всякий облик коммуниста и политработника, Пузанов в ночь с 14 на 15 июля 1943 года под угрозой оружия изнасиловал гражданку села Подкопаевка Ч-у, учинил дебош и беспорядочную стрельбу из пистолета и карабина, избил 70-летнего старика Черникова и двух красноармейцев, выбил в квартире двух колхозников села окна и рамы, тем самым дискредитировал армию в глазах населения.

Помощник командира батальона по материальному обеспечению лейтенант Паршин все время отсиживался в тылу. Все руководство по снабжению батальона переложил на плечи старшины Васильева, не обеспечил нормальное питание бойцов горячей пищей, а 11 июля 2-я и 3-я роты были совершенно оставлены без пищи. Получив на армейском складе 100 литров водки, Паршин стал ее растранжиривать. Когда батальон находился в бою, водка бойцам не выдавалась. Зато 13 и 14 июля, когда остатки батальона находились в глубоком тылу, водка красноармейцам была выдана, да и то не всем. Большинство водки разбазарено, львиная доля ее выдана командованию батальона.

В результате отсутствия должного руководства батальоном в бою в батальоне имели место факты массового оставления оружия врагу. Из имевшихся в батальоне 107-й ПТР на 17 июля собрано только 17. Хорошо действовал личный состав 1-й и 4-й рот ПТР, которые подбили 8 танков (11.7. — З.В.), а красноармейцы и командиры остальных подразделений, не приняв боя, бросив оружие, панически бежали и растворились в других частях»[588].

К сказанному выше добавлю, что танкисты 148-го отп в тяжелейших условиях отражения сильного удара численно (и качественно) превосходящего противника, начавшейся паники в стрелковых подразделениях, а затем и в окружении, сражались героически, благодаря чему, во-первых, был сбит темп наступления бронегруппы 6-й тд, поэтому у отходивших из района прорыва стрелковых подразделений 1002-го сп к селу Мазикино было какое-то время, чтобы закрепиться на его восточных окраинах, где были траншеи, во-вторых, полностью овладеть селом немцы смогли лишь после полуночи. Но узел сопротивления, созданный танкистами Лифица, не имел прикрытия на флангах, и после отхода двух рот 122-го об-на ПТР с левого крыла немцы быстро его блокировали. Поэтому окруженные в селе танкисты вместе с остатками подразделений двух дивизий хотя и оттянули на себя часть сил 6-й тд, но незначительную. Основные же силы бронегруппы Хюнесдорфа уже примерно через час продолжили стремительное наступление на северо-восток в направлении Ольховатка — Знаменка — Верхний Ольшанец. Хотя к этому времени, пользуясь замешательством и потерей управления среди отходивших войск, в тыл 69-й А прорвалась небольшая группа танков и мотопехота на БТР-ах. По данным штаба 148-го отп, в ходе обороны села Шляховое полк потерял в общей сложности 38 человек, в том числе 9 погибли и 20 пропали без вести[589]. Из дневной сводки 6-й тд:

«Вследствие отсутствия предусмотренной поддержки люфтваффе атака боевых групп Унрайма и Оппельна уперлась в остающиеся у Шляхово танки противника, так как отмены приказа не было. Когда боевая группа Унрайна с северо-восточного края Мелехова и с юга ворвалась в Шляхово, танковая группа Оппельна выходам с развилки в 1,5 км севернее Мелехова, а после преодоления минного поля двигалась в северном направлении в 1 км к западу от развилки. Так как враг к этому времени уже показал первые признаки отхода, танковая группа была использована не для поддержки боевой группы Унрайна в Шляховом, а атаковала в общем направлении на северо-восток для уничтожения начавших отходить вражеских частей.

Боевая группа Квентина при осмотре леса юго-западнее хут. Калинин и оврага Шипов обнаружила обороняющегося противника (подразделения 288-го гв. сп 94-й гв. сд. — З.В.). Дальнейшие сообщения не поступали. Над полем боя постоянная активность нашей и редкая вражеской авиации, сброс бомб и обстрелы»[590].

Еще с большими трудностями шло наступление 19-й тд на участке Хохлово — Киселево. Напомню, здесь ее боевым группам противостояли не только потрепанные части 92-й гв. сд, но и вполне боеспособной 89-й гв. сд полковника М.П. Серюгина, усиленные танками 96-й отбр и 47-го гв. оггп. Из дневного донесения дивизии в штаб корпуса:

«74-й грп после преодоления глубокого минного заграждения в 16.30 ворвался в сильно устроенную вражескую систему позиций восточнее Киселево и в настоящее время еще очищает местность.

73-й грп совместно с танковым полком ворвался в северную часть Хохлово, уничтожил врага на южной окраине Киселево, продвинулся далее через населенный пункт, очистил его и после получения танками боеприпасов готов к дальнейшему наступлению на Сабынино…(зачеркнуто) 2 стоявших в тылу танков „Черчилль“ были при этом расстреляны.

19-й рб продвинулся до северной окраины Киселево и получил задачу совместно с 73-й грп образовать плацдарм. На дороге от Хохлово до Киселево и по обе стороны от нее преодолено до 800 мин.

В ходе всего наступления с северо-востока и с высот к западу по всем трем боевым группам велся сильный фланговый огонь, который сохраняется до сих пор. Вражеские батареи невозможно было уничтожить ни пикирующими бомбардировщиками, ни артиллерией. Люфтваффе с хорошим результатом поддерживало атаки»[591].

Штурм двух опорных пунктов на левом берегу Донца более подробно изложен в отчете штаба генерала Шмидта по итогам операции «Цитадель»:

«В Киселево было оказано более серьезное сопротивление. Фланкирующая высота 211,5, позади которой находилась сильная русская артиллерия, оказалась настоящей крепостью с развитой системой траншей. В наступление на эту высоту могли быть брошены только небольшие силы ввиду их малой общей численности. Пикировщики совершают налет на высоту и докладывают, что ничего на ней не наблюдают. На самом деле там засел усиленный полк в траншеях, который нельзя было обнаружить и за 5 метров. В большинстве своем это были также азиаты, против которых нельзя было рассчитывать на моральные эффекты, к тому же в своих узких окопах они почти не понесли потерь от наших пикировщиков. Ко всем несчастьям, еще были заминированы все овраги и окраины восточнее Киселево, так что танки попытались обойти минные заграждения слева, юго-восточнее Киселево. При этом танки попали в болото и застряли в одном километре северо-восточнее окраины Хохлово.