ним прекраснейших отношениях. Кроме того, неужели Глиин и многие другие, а также Агрик[ультурный] Деп[артамент] не опасаются, что, отвечая на все эти ложные вымыслы, мы вынуждены будем предъявить как переписку о ботаниках, так и прочие письма и телеграммы, относящиеся к этому делу. Вряд ли Глиину улыбается такой оборот, не потому ли трио в своих наглых условиях требовали прекращения дела о клевете.

Вообще, можно сразу понять, откуда был доставлен газете «Солнце» весь материал. Совершенно нелепо указание на «мою» книгу в Урге. Книга не моя, и никаких анонимных или псевдонимных книг у меня нет. К тому же у Вас имеется издание 1926 года. Неужели же на основании приведенного вздора, взращенного в преступных умах, можно называть «спайем» и говорить о шпионаже? Кроме того, каждому бросается в глаза, что приведенный материал настолько противоречив, что никто не может даже понять, о чем же, собственно, идет речь. Юрий называется «царист оффисер»[633], а между тем при отречении императора Юрию было четырнадцать с половиною лет. Согласитесь сами, четырнадцатилетних офицеров не бывает. Весь этот ерундовский документ может доставить для нашего адвоката повод не только разбить противника, но и насмеяться над ним. Как тщательно скрыто, что не нас увольняли, а мы отказались ехать в Кукунор вследствие тяжкого там политического положения и за поздним сезоном. А где же четыре с половиною тысяч долларов, данные самим секретарем на кооператив? А где же ярое желание Хорша обогатиться на концессиях, которыми он вообще не умел воспользоваться? Да что говорить. Вы трое знаете все. Конечно, в наших ответах мы лишь отвечаем в пределах произнесенного вздора, не ввязываясь в дальние суждения. Ведь прежде всего нужно ответить. У Вас также находится и вся переписка о ботаниках, а также отчет экспедиции, написанный Юрием, в котором содержатся некоторые полезные данные. Сколько раз в пресловутом «солнечном документе» повторено о том, что мы были арестованы. Но во всю нашу жизнь никто из нас никогда арестован не был, ибо под арестом понимается физическое заключение. Когда мы все читали «солнечный» документ, то невольно вырывались восклицания — для какого же затмения умов потребовался весь этот биографический скетч, вкрапленный грубейшим враньем. Например, сказано, что мы были высланы из Кашгара, но ведь именно там мы были вполне хорошо приняты. Сказано, что мы были высланы из Манчукуо[634], но ведь это наглая ложь, ибо, наоборот, мы там задержались почти на месяц дольше, нежели предполагали. И вот на таком сплошном вранье строится целый «документ», представляемый в суд. Неужели правосудие не распознает, где именно ложь? Во всяком случае, и Вы и мы одинаково понимаем причину, почему трио хочет пресечь это дело.

Спешим послать наши объяснения при письме к Плауту, которое, пожалуйста, передайте ему, прочтя предварительно. Еще раз лучшие пожелания к Новому году — о единении и победе.

Сердцем и духом с Вами,

Р[ерих]

Как жаль, что все эти дни Е. И. себя так плохо чувствует.

231

Н. К. Рерих — Г. Плауту*

24 декабря 1936 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб, Британская Индия]

Уважаемый г-н Плаут,

Настоящим посылаю Вам меморандум, касающийся заявлений в «Солнце» и «Юнайтед Пресс». Не могу не выразить мое глубокое недоумение тем, что эти корпорации основывались на таких непроверенных и ненадежных абсурдных материалах, как две храбинские газеты, которые я упоминаю в своем меморандуме. Вы видите, что все эти нелепые и голословные утверждения харбинской прессы полностью противоречат официальному заявлению Гаймушо (Министерства иностранных дел Японии), Токио, а также письму монгольского князя Де-вана, опубликованному в газете «North China Star». Опубликовав недостоверные клеветнические измышления, которые были официально опровергнуты, и не ссылаясь на сам факт опровержения, «Солнце» и «Юнайтед Пресс» нанесли нам ущерб, за который мы можем подать на них в суд, и этот вопрос остается открытым. Из приложенной копии официального письма Тибетского правительства Вы увидите, что все клеветнические измышления относительно Тибета также совершенно беспочвенны.

«Солнце» и «Юнайтед Пресс» не раз упоминают, что мы были арестованы. На это я хочу сказать, что за всю жизнь ни я, ни кто-либо из моей семьи никогда не находились под арестом. Лишь один раз я проследовал с полицейским эскортом — в 1929 году в Нью-Йорке, когда стражи порядка на мотоциклах сопровождали нашу машину по дороге в ратушу, где мэром города был устроен торжественный прием. Речь мэра по этому поводу Вы, вне всякого сомнения, читали в публикациях нашего Музея, и, я думаю, будет полезно упомянуть в ответе и этот факт, тем самым опровергая абсурдные ссылки на так называемые «аресты». Конечно же, Вы покажете суду все монографии, библиографию и другие материалы, которые предоставит Вам М. Лихтман. Биографические данные в Лондонском «Who is Who» за текущий год довольно полные.

Мы заметили, что «Солнце» и «Юнайтед Пресс» свободно цитируют корреспонденцию Департамента. Мы могли бы подкрепить это дальнейшей перепиской с министром агрикультуры, но из уважения к Соединенным Штатам пока что воздержимся от ссылок на эти многое что проясняющие документы. Однако в случае необходимости, если внутренная корреспонденция будет предана огласке, мы будем вынуждены процитировать эту переписку также целиком. (Мисс Грант располагает этим материалом.)

В Вашем распоряжении находится большая коллекция вырезок газетных статей, появившихся в зарубежной прессе после клеветнических публикаций в «Солнце» и «Юнайтед Пресс». Эти вырезки опровергают абсурдное утверждение о том, что никакого вреда нам не причинили и ничего не вышло за пределы страны: мы получили их от друзей в различных странах, которые были возмущены тем, что подобная клевета так широко распространяется. Очевидно, что ни в «Солнце», ни в «Юнайтед Пресс» не удосужились прочитать мои книги или ознакомиться с моими картинами, а ведь их содержание неопровержимо доказывает, что на протяжении сорока лет политика всегда была вне сферы моей деятельности, которая охватывает исключительно культурные, образовательные, научные и художественные задачи.

Вы согласитесь с тем, что безответственные абсурдные сплетни двух харбинских газет, одна из которых изливает свой яд только потому, что я не пошел им навстречу, когда они вымогали у меня деньги, никак не оправдывает то, что «Солнце» и «Юнайтед Пресс» распространяют по всему свету статьи с убийственным обвинением в «шпионаже». При этом «Солнце» намеренно игнорирует все весьма позитивные статьи в других газетах Харбина и Дальнего Востока, которых значительно больше, нежели публикаций в «Харбинском времени» и «Нашем пути» (частично эти благожелательные статьи перечислены на странице 33 библиографии, опубликованной «Young Builder», и в других местах).

Тот факт, что г-жа