Колонна подвод и пеших осназовцев возвращалась в бригаду в увеличенном составе, растянувшись на приличное расстояние.

Ночь и первая половина дня прошли спокойно, без происшествий. Вдоль колонны проезжал верховой, наблюдавший за порядком.

Правда, останавливались в пути нечасто. Главное, что кругом тихо. Тем не менее царила напряжённость. Время от времени доктор Бронзов на лошади объезжал колонну, интересовался самочувствием, настроением, подбадривал. Дождя вроде бы не ожидалось. Очень не хотелось промокнуть.

На подъезде к расположению партизан соединения Балыкова решили остановиться на привал. Надо было дать отдых коням и людям. Привести себя в порядок, насколько это возможно. Подкрепиться полученными в дорогу припасами. Была такая команда: всё же более суток в дороге.

Со многими балыковцами командир и комиссар осназовцев поддерживали контакт, обменивались информацией. Весной даже проводили небольшие совместные боевые операции. Доктора Бронзова некоторые партизаны считали «своим» врачом. Он оказывал им помощь.

Добрые отношения у Котельникова сложились с комиссаром соединения Дедиком, бывшим секретарём горкома партии, а с начальником разведки балыковского соединения лейтенантом ГБ (капитаном) Михаилом Филимоновым, также командированным во вражеский тыл Четвёртым управлением НКВД, их связывала дружба.

Они искренне обрадовались встрече, обменялись новостями: Котельников – о положении в недавнем месте пребывания, Филимонов – об обстановке в регионе, в частности на Гомельщине. Филимонов также рассказал о встрече с начальником разведки осназовской бригады Сёминым, который выразил готовность к совместным разработкам операций разведывательного характера и обмену информацией.

Присутствующий при разговоре доктор Бронзов, услышав об этом, многозначительно подмигнул Юрию. Котельников ответил тем же. Ему было интересно узнать подробности, но он не вмешивался, слушал. Филимонов отметил, что у него сложилось хорошее впечатление от общения с генералом, от его обширных познаний, от созданной им агентурой сети, охватывающей немецкие ведомства.

Не вдаваясь в подробности, Филимонов во время разговора с генералом коснулся вопроса о связях с людьми, находящимися на службе у оккупантов в бывших районных центрах.

Котельников слушал и думал: как приятно, когда перед тобой человек скромный, который себя не выпячивает, не строит неосуществимых планов. А его люди действуют среди фашистов, добывают ценные сведения, о которых немедленно становилось известно Центру.

В разговоре Котельников коснулся присутствия в группе спасённых от оккупантов.

– Всех взяли с собой, чтобы при первом случае отправить на Большую землю. Среди них и английский лётчик, сбитый немцами. Но у нас никто не владеет английским. Объясняемся, как глухонемые.

Оказалось, что один из подчинённых Филимонова свободно говорит по-английски. Тотчас же состоялась короткая встреча англичанина с ним.

Лётчик обрадовался, повеселел! Интересовался, что за группа, в которой он оказался, и на самом ли деле на занятую немцами территорию прилетают и садятся советские самолёты? Был поражён, узнав, что скоро сам в этом убедится. Узнав, что в Москве его передадут посольству Великобритании, вовсе воспрял духом, с лица сошла тревожная озабоченность.

Вдруг Филимонов сказал:

– У нас твой Корбут!

– Ваня? Как бы мне повидать его?

Филимонов послал за ним, и тут же радостный, улыбающийся прибежал Иван Владимирович Корбут, капитан ГРУ. Обрадовались неожиданной встрече.

Ваня Корбут поделился с Котельниковым новостями, рассказал о связях с подпольной организацией белорусов и кое-что о её возможностях, а также о том, что передал это в более подробном изложении генералу Сёмину, который недавно также побывал в соединении Балыкова. Прощаясь, сказал:

– Нам надо обязательно в ближайшее время встретиться с тобой и обсудить дальнейшие действия.

– Дай вернуться на базу. Она теперь уже недалеко. Узнаю, как там дела, и тут же повидаемся. Обязательно!

– Имей в виду: буду ждать!

– Условились! А как сам комиссар Дедик? – поинтересовался Юрий. – Очень уж болезненный вид был у него, когда видел его последний раз. Правда, это было в начале лета.

– Сейчас вроде бы пришёл в норму. Но он всегда выглядит не ахти. Достаётся ему чуть ли не круглосуточно. Две ночи дежурил с народом на площадке: ждали самолёта – впустую.

– Надо мне его повидать…

– Сходи! Вон та маленькая – его землянка. Он у себя. Я только что от него.

– Кто-нибудь у него там остался?

– Он один. Сходи!

Едва Котельников вошёл в землянку, комиссар Дедик шагнул навстречу. Обнялись. Котельников поинтересовался самочувствием комиссара, коротко рассказал о работе, проделанной группой на Украине.

В нескольких словах коснулся троих взятых с собой: случайно уцелевшей девочки, опекающей её молоденькой подпольщицы и английского лётчика.

– Эту тройку по прибытии на базу бригады первым нашим самолётом, который произведёт посадку, отправим на Большую землю.

– Погоди, Котельников. Мы третьи сутки ждём самолет с посадкой! Он обязательно будет. На нём должен прибыть товарищ Жданович, член ЦК компартии Белоруссии. Так что самолёт появится. В обратный рейс заберёт раненых. У нас их немного. Вот и смогут улететь эти люди! К чему тебе тащить их в свою бригаду? К тому же неизвестно, как скоро у вас там будет самолёт с посадкой.

Растроганный Юрий поблагодарил за готовность помочь с отправкой его людей. Комиссар в свою очередь отметил, что две ночи подряд жгли костры на площадке в ожидании самолёта.

– Возможно, из-за погоды или ещё по какой-то там причине произошла задержка. Надо полагать, этой ночью появится. Так что готовь своих людей к отправке. В ночь снова будем жечь костры. Только бы прилетел наконец-то. Тем более должен доставить такую личность!

Комиссар Дедик дал соответствующее указание начальнику штаба соединения.

Под вечер повозка с тремя кандидатами на полёт в Москву в сопровождении Котельникова и Бронзова вместе с балыковским батальоном отправилась на так называемый аэродром.

Вскоре один за другим запылали сигнальные костры. Глубокой ночью донёсся гул самолета, который минуту-другую спустя приземлился. Он доставил товарища Ждановича, с ним были ещё два человека. У лесенки их встречали командир соединения Балыков, комиссар Дедик и несколько человек из штаба. Последовали радостные объятия. Затем гости вместе с встречающими уехали на бричках.

Одновременно началась поспешная выгрузка доставленных грузов, ящиков с оружием и боеприпасами, тяжёлых парашютных мешков.

Притихшие моторы продолжали работать вхолостую. Последовала погрузка раненых. Их на импровизированных носилках и просто на руках передавали стоявшим у двери лётчикам.