– Кто мой отец? – спросила Беатрис, как только справилась с захлестнувшими ее чувствами.

Прорицательница опустила голову и тихо ответила:

– Не могу тебе сказать. Сейчас не время для этого.  

– Что? – глухо переспросила Бетти, вскинув на нее ошарашенный взгляд. – Вы обязаны назвать его имя.

– Прости, но не могу, – снова заливаясь слезами, замотала головой старуха. – Ты скоро все узнаешь, но не сейчас.

– Тогда нам не о чем больше говорить, – отрезала Беатрис и поднялась из-за стола.

– Постой! – вскричала сестра Сибил, но тут же постаралась придать голосу мягкую, просительную интонацию. – Я порядком утомилась сегодня, да и поздно уже. Давай продолжим разговор завтра. Адептки проводят тебя в гостевую спальню. Ты отдохнешь, а на рассвете я буду ждать тебя здесь.

Беатрис заколебалась, идти ей было некуда, а за окном уже разгорался закат, окрашивая небосклон в лиловые тона. В дверь постучали и вошли знакомые Бетти девушки.

– Помогите гостье устроиться, – распорядилась прорицательница.

Адептки поклонились, и одна из них сказала:

– Следуй за нами, Беатрис Сонар.

Бетти вздохнула, забрала свои вещи и, покидая комнату, проговорила:

– Надеюсь, завтра я узнаю имя отца.

И не прощаясь, вышла в коридор.

Эдман провел бессонную ночь, размышляя над исчезновением Беатрис, и с трудом дождался часа, когда Вилмор обычно уходил на службу. Он вооружился любимой тростью с набалдашником в форме головы льва и отправился в особняк старого друга, рассчитывая застать его дайну одну.

Дворецкий ничуть не удивился тому, что Эдман явился без предупреждения, поскольку в последнее время тот стал частым гостем не только в департаменте, но и в доме максиса Иксли.

Медин Крат отвесил ему почтительный поклон и сказал:

– Господин уже отбыл на службу, но дайна Селеста у себя. Хотя через час ей тоже предстоит уехать.

– Я не задержу дайну Грей надолго. Вы не могли бы доложить ей о моем приходе?

– Разумеется, максис Джентес.

Дворецкий проводил его в роскошную гостиную и попросил немного подождать. Не прошло и четверти часа, как вошла Селеста, одетая в элегантный бежевый жакет и просторную юбку оттенка темного шоколада. Эдман оценил ее внешний вид и понял, что она приготовилась к выходу и явно не намерена задерживаться ради незваного гостя.

– Доброго дня, максис Джентес, – сделала она книксен. – Медин Крат сказал, что вы хотели переговорить со мной. Чем могу помочь?

– Здравствуйте, дайна Грей, – едва сдерживая рвущуюся наружу неприязнь, проговорил Эдман. – Да, я хотел бы задать вам один немаловажный вопрос.

– Я вся внимание, – улыбнулась Селеста своей натянутой, фальшивой улыбкой и присела на край кресла по правую руку от гостя.

– Вы передали дайне Беатрис письмо, – проговорил Эдман с обвинительными нотками в голосе. – Что в нем было?

Дайна вскинула аккуратно подведенные брови и с беззаботным видом ответила:

– Понятия не имею. Одна знакомая попросила меня о маленькой услуге, и я не смогла отказать. Она вручила мне запечатанный конверт и умоляла передать его вашей дайне, что я и сделала на балу. А в чем дело?

– И вы, конечно, не в курсе, что понадобилось вашей знакомой? – процедил Эдман, теряя самообладание.

– Конечно, нет, – с возмущением отозвалась Селеста. – За кого вы меня принимаете? Я не читаю чужие письма.

– Вот как. Тогда, возможно, вы назовете имя своей знакомой? Или сможете сказать, кто сообщил Беатрис о контракте? Как я понимаю, вы уже в курсе, что я его оформил.

Селеста облокотилась о спинку кресла и посмотрела на него с изрядной долей снисхождения.

– Максис Иксли рассказал мне об этом, как только вы попросили его о содействии. Насколько я знаю, вы не предупреждали о том, что это следует держать втайне. Но я понятия не имею, кто мог донести о контракте Беатрис. И, естественно, я не собираюсь называть вам имя моей знакомой. Это совершенно неуместно.

Эдману надоело вести бессмысленную беседу, и он запустил в Селесту обездвиживающим заклятием, намереваясь вытянуть из нее необходимые сведения при помощи иглы-артефакта. Но едва магия коснулась дайны, вокруг нее засверкало серебристое сияние, и она вскочила на ноги, пылая праведным гневом.

– Вы не имеете права! – вскричала она, стискивая пальцы. – Это неслыханно! Как вы могли применить ко мне атакующее заклинание?

– Беатрис исчезла после того, как прочла переданное вами письмо, – прорычал Эдман, выпрямляясь во весь рост и нависая над дайной. – Вы должны сказать, что в нем было.

– Я уже все вам объяснила, – и не подумала признаться Селеста. – Больше нам не о чем говорить. Прошу вас, уходите. Максис Иксли не обрадуется, узнав, что вы предали его доверие и напали на меня.

Эдмана поразило то, с какой злобой и скрытым торжеством смотрела на него дайна, и он перестроил зрение на магическое. Селесту окутывали мощные защитные плетения, не похожие ни на одни известные Эдману.

«Неужели и она владеет древней магией? – в изумлении подумал он. – Но кто обучает дайн этому колдовству? И где?»

– Не волнуйтесь, – усмехнулся Эдман. – Я сейчас же отправлюсь к Вилу и обо всем ему сообщу лично. Ему давно пора узнать, что за женщина живет рядом с ним. Вы ведь не ставили его в известность о том, что умеете колдовать не хуже любого максиса?

Селеста побледнела, но тут же взяла себя в руки и уже хотела ответить, как Эдман резко развернулся и покинул гостиную, бросив через плечо напоследок:

– Я не прощаюсь.

В департаменте его сразу же проводили к Вилмору, и тот встретил его хмурым взглядом:

– Приветствую. Как раз о тебе вспоминал.

– Доброго дня, – ответил Эдман, усаживаясь в кресло. – В связи с чем такая оказия?

– Капитаны кораблей извели все артефакты увеличивающие скорость и уже прислали первые отчеты, – поделился Иксли. – На ближайших к империи островах нет ни единого намека на старинный особняк и часовню. Осталось осмотреть еще парочку отдаленных, и поиски можно считать завершенными.

– Когда они планируют закончить?

– Сегодня к ночи, в крайнем случае, завтра к утру отправят последние данные, – ответил Вилмор, просматривая толстую папку с бумагами и постукивая по ним писчей палочкой. – Надеюсь, что нам повезет. Иначе я просто не представляю, что мы будем делать.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Что-то случилось? – уточнил Эдман, заметив мелькнувшее во взгляде друга отчаяние.