и падения Рима. Оно наступило вовсе не со взмахом варварского топора и искать его нужно не на страницах трудов Гиббона, а в прелестном поселении, ныне самом западном городе Германии.

Короновал Карла Великого папа Лев III. Могла бы появиться и византийская императрица Священной Римской империи – в Константинополе по праву властвовала Ирина, которая отправила Карлу Великому предложение о браке. Однако предложение еще не успели серьезно обдумать, как Ирина была низложена и выслана из города. Такой союз – византийской и франкской империй – мог бы изменить ход развития Востока и Запада, а значит, и историю Европы и Ближнего Востока. Когда Карл Великий умер, некий оставшийся неизвестным монах горевал:

«В краю, откуда солнце восходит к западным берегам, люди плачут и рыдают… франки, римляне, все христиане охвачены скорбью и великим беспокойством… молодые и старые, славная знать – все они оплакивают утрату своего цезаря… весь мир оплакивает смерть Карла… О, Иисус, властвующий над сонмом ангелов, даруй Карлу покойное место в своем царстве. О, горе мне, несчастному!»

После смерти Карла были и другие претенденты на власть над Римом.

Насколько широкое распространение получило представление о Византии, становится очевидным в разрушенном городе Преслав в Болгарии. Симеон I (болгарский князь, правивший с 893 по 927 г.) с 13 лет учился в Константинополе: он бегло говорил по-гречески, изучал философию Аристотеля и риторику Демосфена. Говорят, что подражание – лучшая лесть. И вот, когда Симеон вернулся в монастырь в Преславе, этот юный христианин превратил свою столицу в «новый» Константинополь. Еще многие века появившуюся на этом месте деревушку называли Йески Стамбулчик (старый Стамбул). Тут были церкви с куполами, изящнейшие мозаики и великолепные привезенные из разных стран артефакты с написанными на них греческими афоризмами.

Но затем Симеон стал кусать руку, которая его кормила. Разгневавшись, что болгарские товары будут продавать не в Константинополе (где торговали ими раньше), а в Фессалониках (что приведет к повышению налоговых сборов), и что болгары больше не будут получать дань из Константинополя, он затеял ряд военных походов на византийские земли. Согласно некоторым источникам, в ожесточении дожидаясь послов, отправившихся во Влахернский дворец, за стенами города, Симеон заставил патриарха короновать его.

И тут – тонкий психологический нюанс. Хотя болгарин и презирал свою альма-матер, он все же стремился получить благословение патриарха. Провозгласив себя царем (это слово, несомненно, произошло от слова «цезарь»), Симеон целью всей своей жизни (так и не реализованной) поставил захват Константинополя. Но будущему императору всего Рима пришлось довольствоваться расширением своих владений и провозглашением независимости болгарской православной церкви от константинопольской.

В исламском искусстве той эпохи основное внимание уделялось прелести арабской вязи (в том числе: обнаруживается все больше и больше образцов удивительных, образных иллюстраций этого раннего периода){962}, а православная церковь разработала собственный алфавит, который сейчас называется кириллицей. В 1980 г. папа Иоанн Павел II объявил святого Кирилла (где-то 826–869 гг.) с братом его, Мефодием, «апостолов славян», «святыми покровителями» Европы.

Большую часть жизни Кирилла звали Константином (под именем Кирилла он прожил всего 50 дней – он стал монахом, когда понял, что смерть его близка). Он создал глаголицу, которая впоследствии была преобразована в кириллицу. Это был политический шаг, направленный на распространение христианства и византийского влияния среди славян, некогда врагов Константинополя. Брат императрицы Феодоры, Варда, поддерживал деятельность Кирилла и Мефодия и положил начало масштабным образовательным программам: например, он основал университет Магнавра (под его покровительством Кирилл, владея арабским и еврейским, мог побеседовать с Аль-Мутаваккилем, халифом из династии Аббасидов, о богословии). Кирилл делал все, чтобы хазары не принимали иудаизма. Впоследствии он стал профессором философии в Константинополе. Жития этих людей служат нам ярким, реальным напоминанием о том, что влияние константинопольской культуры было повсеместным.

Использование кириллицы – с 2013 г. надписи на кириллице есть на банкнотах евро – сейчас имеет не меньшее политическое значение, чем тогда{963}. В 2015 г. в Улан-Баторе на открытии монумента по случаю 65-й годовщины установления дипломатических отношений между Болгарией и Монголией, представляющего собой, в сущности, памятник кириллице, болгарский президент Росен Плевнелиев произнес такую речь:

«Сегодня благодаря нашему алфавиту просвещаются и получают знания более полусотни народов. И это не только болгары и монголы, но и русские, белорусы, украинцы, сербы и многие другие. Мы, болгары, гордимся, потому что видим, насколько ценен наш вклад – сохранение трудов святых братьев Кирилла и Мефодия и распространение кириллицы по всему миру»{964}.

В 1018 г. константинопольский правитель, император Василий II из Македонской династии, уже вернул все болгарские земли династии Комитопулов, пришедшей к власти вслед за потомками Симеона. Говорили, что в 1014 г., захватив в плен 15 000 болгарских солдат, Василий выколол глаза 99 болгарам из каждой сотни, 1 % он оставил по одному глазу, чтобы те могли повести своих покалеченных земляков к своему императору, Самуилу. Император сидел в своем замке, возвышавшемся над васильковой гладью озера Охрид, и слушал кваканье лягушек – тут и сейчас открывается достойный великих полотен вид, а сооружение даже в те времена славилось сказочной красотой. И вот его ушей достигли страшные звуки: стоны и топот возвращавшегося слепого войска. От потрясения и ужаса Самуила якобы хватил удар. Через несколько дней император умер. А через четыре года Болгария вновь оказалась в руках Византии.

Теперь – о найденных в соседней Венгрии археологических артефактах. Они свидетельствуют о том, что мадьяры обращались в христианство – возможно, это было результатом работы миссионеров из Константинополя, прибывших тайно еще до того, как где-то в 1000 г. святой Иштван (Стефан) отправился туда с более масштабной миссией{965}.

Мадьяров называли племенем «Гог и Магог» и «почитателями огня». Но судя по числу православных крестов, обнаруженных в языческих захоронениях в Среднедунайской низменности, кто-то или что-то – человек или идея – проникло в эти края, где издавна почитали духов. Например, в Ибрани некая девушка отправилась на тот свет и с клыком, и с крестом на шее – видимо, мать или отец (а может, вождь племени) хотели, чтобы следующему поколению (а кресты часто находили в могилах молодых людей) посчастливилось больше. Ведь христианам полагалась загробная жизнь.

Началось все с подвески на шею, а закончилось христианизацией целого народа. Так что, когда во время