частями для самолетов, которые здесь собирались. В Северном полушарии еще шла вторая мировая война.

Ящики, попавшие в Новую Зеландию, сколочены были в Англии в конце лета, когда молодые продолжательницы осиного рода паравеспула залегают для зимовки, выискав местечко поукромнее. Воспитанные после летнего солнцеворота и усыпленные холодом в щелях ящиков с запасными частями, внутри мягкой прокладки, которой был прослоен груз, молодые паравеспула не успели услышать ни гула моторов, ни шума океанских волн под крылом самолета, который переносил их на юг. Разбудило ос тепло, лето, нежданно ворвавшееся в их жизненный цикл: самые холодные месяцы в Англии совпадают по времени с новозеландским летом.

Не так уж и велика площадь островов Новой Зеландии, но вмещает все зоны от почти арктической — на вершинах гор — до почти тропической — в долинах Северного острова. Сумрак тропического леса, гигантские деревья, обвитые лианами, вечнозеленая растительность и круглый год активно живущие насекомые. Таковы здешние тропики. А крайний юг Южного острова напоминает туманную Шотландию.

Вполне возможно, что вместе с продолжательницами осиного рода сюда были завезены и зародыши исконных врагов этих ос, тех, что отравляют им жизнь на материках. Но враги ос тут не прижились, осы же очутились в подлинном осином раю.

Научный сотрудник исследовательского института в Окленде доктор К.-Р. Томас, обследовав в 1945 году местность, нашел 7 гнезд паравеспула германика. В последовавшие шесть лет он постепенно расширял обследуемую площадь и убедился: осы размножаются с неимоверной быстротой. В 1946 году было выявлено более шестисот гнезд, через год — около полутора тысяч, еще через год — больше шести тысяч. В 1951 году Томас насчитал чуть не тридцать две тысячи гнезд. На этом учеты были прекращены, потеряли смысл.

Главное заключалось, впрочем, в другом: некоторые из гнезд, обнаруженных в переписях, имели форму и размеры, не виданные еще нигде на Земле. Они невероятно разрастались во всех трех измерениях. Ячеи оставались такими же, как всюду, но соты изменились. Обычно они состоят из рабочих ячей, окруженных венчиком более емких ячей для воспитания продолжателей рода, — эти крупнее, чем ячеи для рабочих ос. Здесь венчик больших ячей обрастал еще одним кольцом из рабочих ячеек. Подземные гнезда с их невероятно увеличившимся населением стали связываться с внешним миром уже не одним ходом, а двумя. И как быстро возникло это важное усовершенствование в организации подземной шахтной службы! «Не удивлюсь, — писал один из новозеландских натуралистов, — если окажется, что дело идет к установлению одностороннего движения в этих ходах».

В районах давнего своего распространения осы германика обитают чаще всего подземно. В Новой Зеландии, особенно на субтропических участках, они начали селиться также в кронах деревьев. Бумажные гнезда часто охватывают стволы мощных деревьев, гигантскими наростами поднимаются на изрядную высоту.

Вскоре германика появилась уже и в Тасмании. Здесь самое крупное гнездо — подземное — имело тридцать этажей сотов и полтора миллиона ячеек, объемом свыше полутора кубометров! На большой площади перед ходом плотным слоем лежала земляная крупа — отвалы грунта.

Надземное гнездо, найденное в районе Вайтакере на стволе гигантского хвойного дерева тотара, было вдвое выше человеческого роста и подлинно неохватно. А обычное, висящее в кроне, представляло укрытую многослойной, плотной, как картон, оболочкой округлую фигуру свыше кубометра. Весило оно примерно полцентнера.

Самое большое из обнаруженных Томасом и описанных в его отчете гнездо имело чуть не двести сотов, до пяти метров в высоту, два с половиной в ширину. В этом сооружении насчитывалось от трех до четырех миллионов ячеек, а вес его, по расчетам, доходил до полутонны.

Разумеется, не все гнезда германика в Новой Зеландии многолетние. Многие к концу сезона приходят в упадок, подобно тому как это происходит на всем пространстве давних осиных империй. Но некоторые противостоят календарю: осы покидают соты, собираются на кровле гнезда и здесь в самообогревающемся клубе дожидаются возврата тепла; весною только часть молодых продолжательниц рода разлетается для закладки новых гнезд, остальные же возвращаются в родное гнездо, домой, и принимаются засевать готовые ячейки.

В иных старых гнездах одновременно живут и откладывают яйца десятки, в одном нашли свыше семидесяти молодых продолжательниц рода. Неудивительно, что такие гнезда и растут в десятки раз быстрее обычного.

Уже само существование готового жилища намного ускоряет ход вещей: молодые самки избавлены от необходимости основывать гнездо. Они сразу приступают к продлению рода.

Откуда, однако, взялись эти новые способности семей паравеспула? Что научило ос выполнять здесь новые роли? Как узнают они, что́ после чего полагается предпринять, за что и как браться? Здесь вполне уместно повторить замечание старых натуралистов по поводу потомства одиночных ос: «…ни у одной особи ум не подвергается искушению подражания родителям». И тем не менее…

Во всем мире осы германика дают один-единственный урожай продолжателей рода и подобны растениям, приносящим однократно урожай, после чего отмирают, произведя какое-то количество семян, способных, если условия будут благоприятствовать, прорасти и дать начало следующему поколению. Здесь паравеспула — причем для этого не потребовалось ни миллионов, ни даже тысяч лет — словно по мановению волшебной палочки превратились в подобие многолетних и многократно плодоносящих.

В этих семьях осиных старожителей еще не все процессы внутренней жизни безупречно отрегулированы. Большое количество ячей засевается продолжательницами рода повторно и даже чаще. При разборке гнезд исследователи находят, случается, ячеи, дно и стенки которых буквально усыпаны кое-как приклеенными яйцами. В районе давнего распространения германика ячея, содержащая сразу два яйца, — исключение. Здесь — не то, здесь еще не сложился, не отшлифовался механизм, предупреждающий самку: в ячею уже отложено яйцо, место уже занято. Поэтому в гнездах-второгодках ячеи со множеством яиц встречаются часто.

Общий вес старого гнезда несравненно превосходит вес однолетних гнезд. Но строительный материал, из которого сооружаются гнезда-гиганты, — все та же осиная бумага. Появился только новый план строений и годичный распорядок жизни.

С февраля по май, когда осы в Новой Зеландии заняты воспитанием главной массы расплода (хотя в ячеи и было снесено больше чем по одному яйцу, каждая ячейка все равно содержит по одной личинке), охота фуражиров, заготовляющих корм для личинок, ведется с неописуемой энергией. Беспрерывно с рассвета и до сумерек стекаются отовсюду доставляемые по воздуху тонкие ручейки мясного корма, стягиваются в просвет летка и исчезают в недрах гнезда, где они вскоре превратятся в новые армады желтожилетных ос.

Такие обиталища всем знакомых ос, возникающие под небом незнакомых широт и меридианов, не демонстрируют ли наглядную естественную модель явления многозначного? Не является ли это сигналом, несущим обнадеживающую информацию для