А дома, то есть на очередной съемной квартире, где жил «Солдат» и его, по-прежнему возлюбленная Весна, царила атмосфера неуверенности и спонтанности. Оказалось, что из-за жалости, с ее стороны, отношение молодых людей, пойманных Алексеем на Патриарших прудах, не разорваны, хоть и ограничены. Девушка отправилась на девичник по приглашению своей подруги, выходящей замуж, который продлился несколько дольше предполагаемого, и как оказалось один мужчина, там все таки был, и разумеется не просто так.

Узнав о поддерживаемых отношениях «рогоносец» принял решение расстаться, но напоследок все же дать возможность объясниться, коль этого просили.

Разговор не принес ничего неожиданного, кончился, как было принято, вновь уступками и даже более чем, правда со временем был забыт, как и все предыдущие, оставшись в памяти только у «Солдата», всплывая иногда, как характеристика человека, все таки, пытавшегося что-то сделать, что бы спасти их отношения, по крайней мере, неоднократно переступавшего через свои обиды и гордыню, ради спасения этого союза. Все знают: там где есть союз, там всегда есть места не только жертве и жертвеннику, но и тому, кому эта жертва приносится.

Они встретились в ресторанчике на Ленинградском шоссе, носившем странное название «Е-95». Мужчина подъехал чуть раньше и томясь в ожидании за чашечкой экспрессо, вспоминал их совместные будни. Действительно оказывалось, что бывали моменты, когда он позволял себе вести по отношению к ней не совсем по джентельменски, мог даже оскорбить и повысить голос, обозвать и обвинить в чем-то не заслуженном, а было пару раз и совсем непотребное… Он был очень терпелив, но все же сорвался однажды толкнув ее, второй раз наотмашь бросив книгу, и конечно попав. За подобное было стыдно и хотелось исправить, но нужно было не допускать.

Сейчас он смотрел на, пока свободный, стул и понимал, что и она тоже, где-то в глубине своего сознания видит и свою вину, исходящую из характера, который имеет много особенностей, одна из них, а именно способность и, мало того, какая-то жгучая необходимость, пытаться вывести его из себя, приводящая к тому, о чем он только что думал.

Вспоминая какие-то подробности, он даже улыбнулся, некоторым из них – так явно выглядело все в прошлом, через взгляд из сегодняшнего дня. Почему он не мог сдержаться тогда, да и в любой другой момент? И сам же себе отвечал: «Потому что Весна очень отчетливо чувствует состояние его души, нервов и своевременность или несвоевременность, чего либо предпринимаемого, как им, так и ей самой, чем и пользуется».

Иногда ему казалось, что она добивалась какого-то энергетического выплеска и получив его, успокаивалась. Он же напротив – именно этот когнитивный дисбаланс заканчивался встряской, уже не нужной ей и ненавидимый им!..

…Весна подошла, грохоча на весь зал каблучками, обращая на себя внимание мужского пола. Когда-то Алексей совсем не замечал этой реакции, были времена, когда это забавляло, да и сегодня не особенно задевало. Но понимание, что подобное происходит тогда, когда его нет рядом и влечет за собой соответствующую реакцию со вполне возможными последствиями…, ну что же делать? Что делать, если в этом вся женская суть.

Она присела на краешек стула, который он ей подставил, снятое пальто, в стиле милитари – его любимом, легло на стул рядом:

– Что будешь…, я вот уже кофейку откушал… – Поддерживая его игривую манеру, Весна почти пропела:

– Благодарю, что с основными блюдами соизволил дождаться меня…

– Да-с, и все ради «десерта», которым вы, мадам, по всей видимости собираетесь меня огорошить…

– Ну мы можем и в виде аперитива, закажешь бокальчик красного…

– Какого-нибудь?…

– Да обычного…, сбегаю в уборную…

– Как всегда… – Впрочем все прошло быстро и Весна вернулась искрящаяся улыбкой и блестящая свежей помадой, будто собиралась именно ее и есть:

– Лель…, ну не будь букой…

– Хорошо, постараюсь…, а разве «буки» тоже бывают с рогами?… – Улыбку, с ее лица, как сдуло. Да действительно, начать лучше было сразу и не откладывая:

– Видишь ли, Зай…, дела мои, несмотря на внешний кажущийся лоск, не очень хороши, скорее наоборот. Произойти может всякое, настолько “всякое”, что перед тобой встанет выбор, утрированно – последовать за мной в тайгу женой каторжника или же продолжать привычный образ жизни, забыв обо мне, к чему ты прибегаешь, даже имея меня рядом…

– Я с тобой навсегда! Ты же…

– Звучит здорово, но зная теперь тебя более подробно…, глубже что ли, есть некоторые сомнения…

– Нет, ну конечно, на пытках я смолчать не смогу, так я и знаю не много…

– Дело не в этом. Пока мы вместе, найти меня через тебя, как… свистнуть – очень просто…

– А что уже ищут?…

– Всегда есть люди, которые меня ищут, вот ты например…

– Лелечкааа, я такая сволочь, хочешь я на коленях прощения просить у тебя буду…, хочешь до самого вечера – прости меня…, ты ведь сильный, а он умереть мог…

– Ёкер-макер, то ли я с ума схожу, то ли… да такое еще придумать надо…, заказывай – это будет приятнее звучать…

– Да у нас почти ничегошеньки и не было…

– Да, да – я собственными глазами видел…

– Это ни то, что ты думаешь, понимаешь мы…

– Не смогли сдержаться от дружеских чувств и решили все сделать в машине… сочувствую, что не добрались до постели…, я знаю что было и не раз…

– Нет, не то… ты не поймешь…

– Это точно!.. Не надо меня убеждать, что между вами ничего не было! И вообще – все не о том…

– Ну почти ничего…

– Да что ж это такое!.. Я твоего парня два месяца «слушал» и пас, как овечку, очень было интересно, что ты обо мне ему наговорила – у вас же, как водится «вода в сосуде не держится» – по огромному опыту это знаю…, и ты ему звонила, и он своим, как он говорит – «телочкам», и всё, что между вами происходило рассказывал… в превеликих подробностях…, брррр – гадость какая… иии, между прочем, я с ним только, как час расстался – имел за-ме-ча-тель-ную во всех отношениях пояснительную беседу… – Весна застыла, словно проглотила килограмм льда – это было во-первых неожиданно, впрочем как и прослушивание, а во-вторых, зная любимого (а она действительно когда-то любила «Солдата» – просто так глупо устроена, причем нами же, наша жизнь), она поняла, что «шутки» закончились, и тут вдруг вспомнила утренний непонятный и, мало того, очень не своевременный, звонок любовника, с которым ее в действительности связывало не так уж много. Он обращал на нее, как и любой в момент ухаживаний, много внимания, говорил много приятного, как и любой в первые дни, ласково льстил и делал вид, что сегодня она – это солнце, затмившее все, как и все, пытаясь добиться от понравившейся женщины ее, как минимум, расположения, ааа… а дальше как получится, как фишка ляжет, и обычно она ложится…, как нужно…